Хелен Фокс - Игрек

Резиновое лицо ИГРа не выразило никаких эмоций.

— Это предпоследняя буква алфавита. Часто употребляется в значении «неизвестная величина, загадка», — отчеканил Ворчун, обладавший встроенным словарем.

— Правда? — уточнил ИГР-3 у Гэвина.

Мальчик кивнул.

— Мне нравится это имя, — сказал ИГР.

— Супер! — воскликнул Гэвин.

— Не хотите ли чашечку чая? — раздался чей-то голос. — Я подключен к водопроводу и могу наполняться автоматически.

Ворчун бросился к раковине.

— Не волнуйся, — шепнул Гэвин в ответ на удивленный взгляд ИГРа. — Потом объясню. Спокойной ночи, Игрек.

После ухода мальчика в кухне стало совсем тихо. Игрек внимательно оглядел выстроившуюся вдоль стен сверкающую бытовую технику, которая, как ему показалось, в свою очередь наблюдала за ним. Услышав тихое рокотание, он обернулся.

— Пора подзарядить батарейки, — сообщил Ворчун. — Прошу прощения, что не показываю тебе остальную часть дома. Уверен, семейство будет не против, если ты сам всё осмотришь.

Он направился было в дальний угол кухни, но вдруг замер и оглянулся на Игрека.

— Сейчас ведь вечер, да?

Игрек растерялся. Ну конечно же, вечер! За окном уже совсем темно, Ворчун сам же недавно приготовил ужин. Резиновые колечки шеи Игрека изогнулись, голова чуть склонилась набок — так его мыслительные способности увеличивались. Помнится, мистер Белл упоминал в летобусе, что Ворчун иногда начинает сбоить. Наверное, сейчас у него как раз один из таких сбоев.

— Вечер, — сказал Игрек, копируя тот уверенный тон, каким профессор Огден сообщал ему что-то особенно значимое.

Несколько секунд Ворчун пристально смотрел на новенького, словно подозревая его в каком-то подвохе.

— Ты робот, — наконец произнес он. — А значит, не можешь лгать. Поэтому я должен тебе поверить. Прошу прощения.

Игрек задумался. Он знал, что другие роботы запрограммированы говорить только правду. Но его создали так, чтобы он сам учился и сам принимал решения. Он мог бы солгать, если бы захотел. Но он не хотел лгать. Неожиданно его посетила одна любопытная мысль: не сказав Ворчуну, что он, Игрек, способен лгать, он в какой-то степени солгал старому роботу Игрек перевел взгляд на окно, за которым царила кромешная темнота. Да, жить в настоящем мире куда сложнее, чем ему представлялось.

Тем временем Ворчун куда-то исчез. Игрек обшарил взглядом кухню.

— С тобой всё в порядке? — спросил он, обнаружив старого робота в темном углу.

Ответа не последовало. Дворецкий стоял с таким же бесстрастным видом, что и все остальные кухонные агрегаты. Из его бока тянулся и исчезал в стене тонкий провод. Игрек сообразил, что Ворчун на время отключился, чтобы подзарядить батарейки, — и тем не менее это зрелище подействовало на него удручающе. Он развернулся и зашагал прочь.

Теперь Игрек остался совершенно один и мог делать всё, что заблагорассудится. Он подошел к двери, которая бесшумно отворилась при его приближении, и выглянул в коридор. Там царило безмолвие. Домашние, должно быть, уже легли. Но почему-то следовать совету Ворчуна и самому исследовать дом Игреку не хотелось. После крохотной комнатки на чердаке у профессора новое жилище казалось ему огромным и каким-то неприветливым.

Вернувшись на кухню, Игрек отыскал укромный уголок, из которого не было видно Дворецкого, и убавил мощность, оставив энергии только на то, чтобы поддерживать мыслительный процесс, — за ночь нужно как следует обдумать всё, что случилось за сегодняшний день. Интересно, что теперь поделывает профессор Огден, когда ему больше не надо заглядывать в комнату над лабораторией? Перед мысленным взором робота возникла добрая улыбка профессора — и Игрек поспешно переключился на другие темы.

В следующий день начался для Беллов с привычного завтрака. На стол были поданы хлопья, тосты и даже сваренные вкрутую яйца Игрек, явно отнесшийся к своему новому положению предельно серьезно, с энтузиазмом сновал вокруг стола, а Ворчун без устали сыпал комментариями:

— Гэвин любит слегка недоваренные яйца — дай ему вон то, справа. Наливая кофе, держи кофейник повыше, тогда не разбрызгаешь…

Мистеру Беллу это представление очень быстро надоело. Он уже хотел было попросить роботов вести себя потише, но жена сжала ему руку.

— По крайней мере, они ладят друг с другом. Уверена, скоро они сами успокоятся, — прошептала она. Мистер Белл в отчаянии поглядел на жену. Вот всегда так! Только он решил, что они наконец-то избавились от лишних проблем, как вся семья начинает суетиться вокруг двух роботов вместо одного.

После завтрака все поднялись наверх, чтобы поработать, а Ворчуна оставили следить за Шарлоттой. Игрек впервые увидел маленького ребенка. Он ожидал, что это будет просто уменьшенная копия Гэвина или Флер, но малышка была пухленькой и вся в ямочках, а когда Ворчун усадил ее на пол, казалось, она вот-вот опрокинется на спину.

Задрав голову, Шарлотта принялась разглядывать Игрека. В отличие от остальных людей, в ее взоре не было ни особого любопытства, ни подозрительности. Малышка смотрела вокруг безучастным взглядом — пока Ворчун не начал играть с ней в «спрячу мишку за спиной». Каждый раз, как он вытаскивал мишку, ее глаза загорались радостным удивлением.

Игрек, склонив голову набок, с интересом наблюдал за девочкой. Как странно она себя ведет! Когда-то давным-давно профессор Огден спросил у него, что случится с домашней мебелью, если он, Игрек, выйдет на прогулку.

— Ничего не случится, — уверенно ответил Игрек, подумав про себя, до чего же это глупый вопрос. — Когда я вернусь, она будет стоять на тех же самых местах. Если, конечно, кто-нибудь не украдет ее. Но тогда я всё равно узнаю об этом только по возвращении.

Помнится, тогда профессор откинулся на спинку кресла и обменялся радостными взглядами со своими помощниками. Игрек пришел к выводу, что почему-то это знание крайне важно для тех, кто собирается жить в настоящем мире. Но вот сейчас прямо перед ним сидел человек, который, кажется, и не подозревал, что, если спрятать игрушку за спину, это еще не значит, что она, игрушка, исчезла.

Но что удивило его еще больше, так это зачем Ворчун столько раз повторяет эту нехитрую забаву. Наконец Игрек не выдержал:

— Тебе не скучно? — спросил он.

Ворчун удивленно посмотрел на него. Плюшевый мишка болтался в коротких неуклюжих пальцах.

— Скучно? — переспросил Дворецкий, как будто никогда прежде не слышал этого слова. — Я не запрограммирован скучать. Я наделен способностью бесконечно долго выполнять любую работу, которая от меня потребуется.

— А я — нет! — сказал Игрек. — Мне даже смотреть на вас скучно. Я устроен так, чтобы всё время узнавать что-то новое.