Леонид Сапожников - Четыре самозванца

Вели они меня по всем правилам, с автоматами наперевес. Про Катю я им нарочно ничего не сказал: не хватало, чтоб ее тоже взяли в плен! Пусть посидит там на пеньке, Жук ее заберет. Ну, а я все объясню в этом самом штабе и меня отпустят…

Шли мы напрямик, без тропинок. Сосны сменились дубами с березами. Я вспомнил стихи, которые сочинил для меня папа, когда я был маленьким:

Стихи эти всплыли в голове совсем не вовремя и повторялись, повторялись в такт шагам.

Вскоре среди леса показалась металлическая арка с надписью: «ПИОНЕРСКИЙ ЛАГЕРЬ «ДУБКИ». Под ней стоял пацанчик с автоматом и в каске.

— Стой! Пароль! — крикнул он, бледнея от важности.

— Сокол, — ответил Федя Конопатый. — Отзыв?

— Ласточка! Языка поймали? Вот это сила!

— Замри, Ласточка! — приструнил его Федя. — Часовому разговаривать не положено.

Штаб помещался за дверью с табличкой «Игротека». На бильярде лежала большая карта, над которой склонились несколько человек с цветными карандашами в руках. Старший из них — по виду пионервожатый — говорил:

— Второй отряд должен выйти в квадрат шестьдесят восемь, атаковать высоту с востока и закрепиться на ней. Эх, если бы знать, где у них артиллерия!..

Федя встал по стойке «смирно» и проорал:

— Разрешите доложить, товарищ начштаба! Группа разведчиков третьего отряда доставила языка!

— Вольно! — выпрямился начальник штаба. — Развяжите ему руки. Почему он одет в гражданское?

— Потому что шпион! — не задумываясь, резко ответил Федя.

— Сам ты шпион! — сказал я. — Меня зовут Саша, фамилия Заец. Я прибыл к вам на Машине Времени из прошлого…

— Очень приятно. А я — Виталий Денисович, — сказал начштаба. — И я не советую тебе валять дурака.

— Я не валяю…

— Чем ты занимался в лесу?

— Ждал поезда.

— Бронепоезда? — поднял брови начштаба. — Ты хочешь сказать, что южане установили пушки на бронепоезд?

— Знать не знаю никаких южан!

— А вертолет? — напомнил Федя. — Он проговорился, что в двадцатый квадрат, где мы его взяли, прилетят вертолет с подмогой.

— Срочно сообщите пятому отряду: пусть устроят там засаду! — распорядился Виталий Денисович.

— Есть! — щелкнул каблуками Федя и быстро вышел.

Виталий Денисович, поигрывая синим карандашом, приблизился ко мне и стал гипнотизировать. Его зрачки сузились, а глаза пошли расширяться и излучать силу воли. Когда мои мозги съехали набекрень, он спросил:

— Так где у ваших артиллерия?

— Где березки и дубы, — ответил я.

Я сидела на рельсах и вертела головой, как локатором. Слушала то небо, то лесную даль. Но поезда не было. Жук тоже не летел почему-то. «Может, с вертолетом авария?» — забеспокоилась я.

В лесу шла негромкая жизнь. Застучал дятел, прожужжал над одуванчиками шмель. Что-то заскрипело вверху, как несмазанная дверь: это сосна терлась о ствол своей соседки. Потом издалека донеслись протяжные крики: мне показалось, что там кричат «ура!».

Солнце село, а вертолет с подмогой все не прилетал. Мне стало совсем тревожно: ведь если поезд появится в темните, машинист не заметит наших сигналов. Можно, конечно, сделать факел себе и Саше, но где спички взять?

Я стала думать, как бы Вадька поступил на моем месте. Он ведь считает себя ужасно находчивым. Наверное, пошел бы в Сашину сторону в расчете встретить какого-нибудь курильщика. Ничего умнее я придумать не смогла и зашагала по тропинке вдоль насыпи.

В густых сумерках послышались голоса. Я обрадовалась и прибавила шагу. Но мне ясно представился Вадька, он грозил пальцем: «Не спеши, дура! Сначала узнай, кто это шастает по лесу на ночь глядя».

Я тихо приблизилась к неизвестным. Они сидели за кустами и что-то неразборчиво говорили. Мне удалось разобрать «прилетит вертолет» и «стрелять только по моей команде».

Засада! Вооруженные бандиты! Пронюхали про вертолет и собираются его захватить! Лес, темнота, все условия… Вадька, Вадька, ну что же мне делать?

«Только не паникуй! — грозил пальцем брат. — Может, слово «стрелять» тебе почудилось?»

Но тут, как по заказу, ихний главарь скомандовал проверить оружие, и за кустами заклацали затворы…

От этих звуков я прямо похолодела. Вадька сразу улетучился. Да и что он тут поможет? Сюда бы нашего папу-майора — и не воображаемого, а настоящего!

Надо найти Сашу — он где-то неподалеку — и действовать вдвоем. Постараемся выйти к людям и вызвать милицию!.. Я осторожно, на цыпочках, пошла в обход засады, и тут, по закону подлости, под ногой стрельнула сухая ветка.

— Стой! Кто идет?! — закричали, вскакивая, бандиты. Но я уже неслась без оглядки в глубь леса…

Остановилась, когда бежать стало невмоготу. Прислушалась — позади тихо. Я прислонилась к дереву, отдышалась и быстро пошла дальше. Забрела в какое-то болото, потом в кусты со зверскими колючками — наверное, в шиповник…

Мелькнули два зеленых огонька — чьи-то глаза. «Мамочки, вдруг волк?» — подпрыгнуло у меня сердце. А тут еще закричала ночная птица: «У-у-у!» Я позорно ойкнула и помчалась туда, где за деревьями дрожало лунное зарево.

Мне повезло: это была не луна, а электрический фонарь. Он светил со столба над железным глухим забором. Из-за забора долетала музыка — значит, там люди. Я не сразу отыскала ворота — черные, старинные, с выпуклыми львиными мордами.

О, да это же ворота нашего Замка! Их ни с какими другими не перепутаешь. Но раздумывать, как они здесь очутились, было некогда.

Я подергала чугунную калитку — заперта. Звонка не видно. Через высоченный забор без лестницы не перелезть. А вот через ворота, пожалуй, можно, если ступать на львиные головы…

Правильно говорит мой папа: «Безвыходных положений не бывает!»

Пуск воды в каналы был намечен на завтра. Решающее событие! Если все пройдет, как задумано, мы победим окончательно и бесповоротно.

И надо же, чтобы в такой ответственный момент возникла эта погоня из прошлого! Свалились как снег на голову, чтобы зачеркнуть все наши успехи. А у меня на днях защита докторской диссертации. Вот стану доктором — тогда, пожалуй, можно и в золотое детство…

Помню, однажды этот Лещенко из газеты пришел ко мне брать интервью. Он еще только знакомился с БЭПом и не успел нам насолить. «Можно задать нескромный вопрос? — спросил он в конце беседы. — Зачем вы, толковый и знающий человек, ввязались в эту БЭПовскую авантюру?»

Я вспылил и выставил этого нахала. Он ушел, но его проклятый вопрос долго еще портил мне кровь.

Авантюра… Это Свистунов авантюрист, а я, Максим Максимович Дрозд, — серьезный ученый! Мои расчеты, включенные в проект, безупречны, в них использован самый современный математический аппарат! Так твердил я себе. И это была правда. Чистая правда, но… не вся.