Йон Колфер - Последний Хранитель

Ведущие сверчки кусались за ботинки Элфи, цепляясь за ее лодыжки и показывая свои драчливые челюсти. Инстинкт подсказывал Элфи остановиться и сбить насекомых, но ее солдатское чувство говорило ей, что нужно работать, и терпеть ущемление. Остановка была бы фатальной ошибкой. Она чувствовала, как они скапливались на ее лодыжках, а их панцири лопались и они проникали внутрь ее ботинок. Это было похоже на бег на шарах для пинг-понга.

— Далеко еще? — позвала она. — Далеко?

Дворецки в ответ поднял два пальца.

Что это может значить? Две секунды? Двадцать секунд? Две сотни лет?

Они пробежали через сады и вниз по вспаханному холму к краю озера. Луна отражалась в озере как белок огромного глаза, а на пологом склоне противоположного берега виднелась взлетная полоса. Сверчки уже их настигли, они прыгали на уровне чуть выше талии Элфи. Они роились из-за каждого угла поместья.

«У нас никогда не было проблемы со сверчками», — думал Артемис. — «Откуда они все взялись?»

Они чувствовали обжигающие укусы на своих ногах, и бежать дальше было невозможно, потому что сверчки облепили все их конечности. Артемис уже прекратил бороться, как вдруг увесистая рука прорвалась через электрическое облако сверчков и разогнало их.

В лунном свете он увидел, как сверчок прыгнул к его носу, и он потянулся вверх, чтобы убить его. Маленькое тельце хрустнуло в его кулаке, и Артемис впервые почувствовал боевой прилив адреналина. Он ощущал себя так, будто сам передавил всех сверчков.

Конечно, это Дворецки спас его, и, раскачиваясь в объятиях телохранителя, он увидел Элфи, висящую на другой его руке.

— Сделайте глубокий вздох, — сказал Дворецки и погрузил их обоих в озеро.

Пятью минутами спустя, Артемис, глубоко вздыхая, добрался до противоположной стороны, уже без бронежилета, уверенный, что Дворецки по этому поводу ему еще много чего выскажет. Но выбросить жилет или утонуть — было по сути одним и тем же, хотя на дне озера не было так уж много точек, которые могли подвергнуться расстрелу.

Он был успокоен, увидев по обе стороны от себя Элфи и Дворецки, по которым было видно, что они выдохлись значительно больше него.

— Мы оторвались от сверчков, — сказал Дворецки, и Элфи в истерическом хохоте осела на траву.

— Мы оторвались от сверчков, — повторила она. — Даже ты не смог передать серьезность!..

Дворецки стряхнул воду с коротко остриженных волос.

— Я — Дворецки, — сказал он со строгим лицом. — Все, что я говорю, звучит серьезно. А теперь вылезай из озера, эльфийка.

Казалось, что одежда и обувь Артемиса вобрали в себя половину озера, судя по их весу, поэтому он с трудом вытащил себя из воды. Он часто замечал, что актеры на телеэкране всегда грациозно выходят из водоемов, но Артемису всегда приходилось выбираться из него с мелкой стороны или исполнять серию двойных шлепков, которые помогали ему оказаться на суше. Но его нынешний выход из озера оказался еще менее изящным: его покачивания и дрожащие движения очень напоминали тюленя в неадеквате. В конце концов, Дворецки положил конец его страданиям, поддержав его под локоть.

— Поднимайся, Артемис. Время уходит.

Артемис с благодарностью поднялся, стряхнув потоки холодной воды с брюк.

— Почти пришли, — проинформировал Дворецки. — Три сотни ярдов.

Артемис давно перестал удивляться способности его телохранителя умещать в себе противоречивые эмоции. Вообще, все они втроем должны были быть в шоке после того, через что им пришлось пройти, но Дворецки всегда был способен откладывать все эти психологические травмы в сторону, чтобы разобраться с ними позже, когда мир не будет в такой опасности.

— Чего мы ждем? — спросил Артемис и отправился вверх по склону.

Чириканье сверчков стихало за ними, пока не слилось вместе с ветром между высокими соснами, и, пока они, сгорбившись, бежали к взлетной полосе, им больше не встречались агрессивные животные. Они поднялись на холм и обнаружили амбар неохраняемым. А как иначе? В конце концов, какой стратег станет покидать крепость, чтоб скрыться в возгораемом сарае?

«Наконец-то, удача», — думал Артемис. — «Иногда окольные пути окупаются»

Удача улыбнулась им и внутри амбара, где Дворецки достал Зиг Зауэр из сейфа, прикрученного к задней стороне стропил.

— Не у одного тебя есть секреты в амбаре, — сказал он Артемису, проверив оружие.

— Замечательно, — сухо произнесла Элфи. — Теперь мы можем отстреливать кузнечиков.

— Сверчков, — поправил Артемис. — Но давайте лучше поднимем этот самолет в небо и проделаем большую дыру в планах Опал.

Корпус и крылья самолета были покрыты специальной солнечной фольгой, которая концентрировала силу для взлета. Находясь в воздухе, самолет мог переключаться между силовым полетом и планированием, смотря какое направление задавал компьютер. Если пилот был не против совершить длительный полет, то можно было настроить двигатель так, чтобы он участвовал только во взлете, а на некоторые маршруты можно было установить специальный нулевой карбоновый след.

— Вон тот самолет, — указал Дворецки. — За неиспользованной боксерской грушей и блестящими гирьками, и, конечно же, перчатками, которые никто даже не думал носить.

Артемис вздохнул.

— Да, именно этот самолет. Может быть, забудешь о гирьках и уберешь эти колодки, пока я завожу самолет? — попросил он, стараясь хоть как-то отвлечь обиженного Дворецки. — Предлагаю оставить дверь закрытой до тех пор, пока мы не будем готовы к взлету.

— Хороший план, — похвалила Элфи. — Я проверю…

Она пробежалась вокруг амбара, оставляя за собой грязные следы, и толчком открыла заднюю дверь самолета.

Самолет был назван Артемисом Хуфу в честь фараона, при котором была построена первая солнечная башня в Древнем Египте. Он (самолет) был легким спортивным летательным транспортом, только Артемис провел несколько радикальных модификаций с целью сделать практичный и красивый пассажирский самолет. Крылья были увеличены на пятьдесят процентов, со встроенными микрокомпьютерами сверху и снизу. Все, включая покрышки, было покрыто солнечной фольгой, заряжающей батареи двигателя прямо в воздухе. Мощный железный трос соединял хвост Хуфу с пологой крышей амбара, так что самолет был готов взлететь, когда бы Артемис не пожелал.

Из темноты салона показалась голова Элфи.

— Все чисто, — тихой скороговоркой сказала она, как будто бы громкий голос мог навредить их удаче.

— Хорошо, — кивнул Артемис, спеша к двери. В его голове уже всплыла последовательность кодов для запуска самолета. — Дворецки, ты не мог бы открыть двери сразу же, как я заведу мотор?

Телохранитель кивнул, а потом выбил из-под переднего колеса белый деревянный клинышек. Осталось еще два.