Артур Кавер - Ночь заново прожитой жизни

— И как низко ты пала, да, Сара? — опять не удержалась Баффи.

Ксандр/Сара резко развернулся к ней и взмахнул рукой.

— Хотя моя нынешняя мужская реинкарнация не в состоянии пользоваться оккультной энергией, я по-прежнему в силах наложить ужасное заклятие. От тебя несет самодовольством Истребительницы, девчонка.

— Хватит, остановитесь, вы, обе! — крикнул Джайлс. — Нам нужно добраться до сути, прежде чем время кончится.

— Попробую угадать, — сказала Баффи, — эти четверо людей были Коттон Мэтер, судья Дэнфорт, шериф Корвин и Хизер Патнэм.

— Да, откуда ты узнала?

— Интуиция Истребительницы.

— Они меня не замечали, в их глазах я значила не больше, чем ягодный напиток или связка пшеничных колосьев. Из разговора стало ясно, что они тайные почитатели Презираемого, и в течение нескольких последних месяцев аккуратно выполняли его предписания, словно безмозглые бараны, какими я их всегда и считала. Но кто бы догадался, что пастушьей собакой окажется именно Презираемый.

Бедный Коттон Мэтер действительно думал, что его сделка с Презираемым благотворно скажется на всем человечестве. Каждый раз, обвиняя невинных в колдовстве, и тем самым принося свою душу в жертву Дьяволу, он надеялся наставить остальных на путь истинный, за что Всемогущий простил бы его и отправил его душу в рай.

Если бы план Презираемого осуществился, бедного Коттона Мэтера сожрали бы одним из первых.

Я с удивлением и ужасом наблюдала, как четверо овец с помощью особой церемонии вызвали к жизни Презираемого. У меня это ни разу не получилось, но ведь я была одна, и мною управляли, а эти люди верили, что действуют по собственной воле.

С неба низвергся белый свет, и несколькими молниями ударил в каменные глыбы. Меня буквально перекрутило, и я увидела, как изгибается эта небесная арка, эти мощные щупальца, протянувшиеся с неба, словно опоры огромного собора. Молния не исчезала, постоянно обновлялась благодаря невидимому источнику энергии.

Гроза усилилась. Ветер завывал, словно стая обезумевших волков. Дождь лил стеной, но не мог затушить загадочное голубое пламя, осветившее каменные глыбы. Четверо почитателей подняли руки и принялись исполнять отвратительный медленный танец. Я чувствовала, как их грязные души поднимаются над телами, как границы моего восприятия расширяются, и мне это очень не нравилось. А виной всему был танец.

Я поняла, что в деле служения Мастеру я совсем новичок. Он считал меня всего лишь пешкой, а эти четверо были профессионалами.

Неожиданно они запели. Тысячи невидимых игл вонзились в мое тело, словно шипы. Каждый мой ·- нерв агонизировал. Но, несмотря на это, все порезы; и ссадины, которые появились, пока я убегала, за- \. жили без следа. Даже шрамы исчезли. Кроме того, некая скрытая энергия залатала и очистила мою одежду. Презираемый явно хотел, чтобы жертва выглядела достойно. Я закричала, но не услышала ни звука. Это гиблое место лишило меня голоса. — Захватывающе! — прошептала Ива. — Было бы захватывающе, если бы согласно Пророчеству Эйзенберга эту церемонию не предстояло проводить снова, — проворчал Джайлс.

— Где же он возьмет лунные камни? — спросила Ива.

— Да, Саннидейл находится не в той стороне Солнечной системы, где можно достать лунные камни, — сказала Баффи, а потом, следуя ей одной известным мыслям, добавила: — Ой-ой. Нет, все не так, — и постучала пальцем по обложке блокнота, куда записывала свои сновидения.

— Эй, вы, люди, может, угомонитесь? Или в этом веке окончательно забыли о хороших манерах и разучились себя вести?

— Во всем виновато телевидение, — ответила Баффи. Она взглянула на светящийся сосуд, и Сара продолжила:

— Земля под ногами этих танцующих дураков, словно под воздействием алхимических процессов, меняла цвет от ярко-алого до нежно-розового, пока наконец не стала прозрачной. И сверху я легко разглядела огонь подземного мира.

Четверо жрецов в исступлении закончили танец и упали на колени.

— Презираемый идет! — в один голос закричали они. — Скоро о нем узнает весь мир, и весь мир перевернется вверх дном!

Гроза достигла невероятной силы, деревья так и валились, словно подрубленные топором. Земля дрожала. Светло-голубая молния стала ярче, сильнее, горячее, а гром долгим эхом раскатывался по окрестностям. Крылатые существа с острыми когтями и клыками летали среди туч.

Я чувствовала себя абсолютно беспомощной. Мне казалось, мир не переворачивается вверх дном, а тонет в море хаоса.

Почитатели продолжали веселиться, как вдруг из прозрачной кроваво-красной земли показалась зеленая перепончатая рука. Прибыл Презираемый!

И в самом деле — он восстал! Он ступил на землю так, как будто ему уже удалось победить своего злейшего врага! Даже с моей весьма неудобной позиции он показался мне самым уродливым и ужасным созданием из всех, когда-либо виденных мною. Он напоминал одновременно дракона и огромного червя. Рот его был лишен губ, вместо носа были только ноздри. А зубы! Благодаря колдовским занятиям я знала, что в Южном полушарии живет кровожадная, беспощадная рыба с двумя рядами острых зубов. Вот такие зубы были и у Презираемого.

Я понимала, что весь мир стоит на пороге катаклизма библейского размаха, и ничего не могла поделать. Впрочем, в тот момент никто ничего не смог бы сделать.

Кроме Саманты Кэйн. Ее прибытие, конечно, не было таким бесшумным, как мне тогда показалось. Сомневаюсь, что гроза заглушила стук копыт ее лошади. Я уверена, что заметила ее первая, и наверняка на лице у меня не отразилось ничего, что могло бы предупредить остальных.

В любом случае, они были поражены, когда ее лошадь возникла прямо перед ними. Хизер Патнэм и Коттон Мэтер были сбиты с ног, а шериф Корвин и судья Дэнфорт застыли от удивления. Я их не виню. Если бы я оказалась на их месте, то вела бы себя точно так же.

Когда лошадь Кэйн неслась мимо Презираемого, она выпрыгнула из седла и бросилась на него. Они оба упали, однако Кэйн оказалась сверху. Прижав всем своим весом изумленного Презираемого к земле, она ударила его охотничьим ножом, который был у нее в одной руке, и полила святой водой из бутылки, которую держала в другой. Несмотря на ливень и всеобщую панику, я заметила, как от его головы пошел пар, лицо превратилось в нечто бесформенное, став еще ужаснее, я слышала такие страшные крики, что, исходи они от кого-то другого, я бы пожалела несчастного.

Презираемому явно не хватало того опыта физической схватки, которым в полной мере обладала Кэйн, однако это не остановило его. Они яростно сражались, катаясь в грязи, а его прислужники бездействовали, посматривая друг на друга в ожидании приказа. Но так ничего и не дождались.