Карри - То, что меня не убьёт...-1

Так вот о невесте… Владар тяжело вздохнул: первая пробная беседа на эту тему его не порадовала — Миль замуж не хотела категорически, и Ксанд ей сочувствовал всей душой. Да только другого выхода у девочки нет, и ей придётся всерьёз озаботиться выбором жениха. Не зря Совет обязал его, Ксанда, устраивать балы столь часто… И похоже, вовсе не случайно на них в последнее время собирается столько народу, что куда там яблоку упасть…

Ксанд хмыкнул. Ничего бы у Совета не вышло, если бы не присущая женщинам её рода жертвенность и верность своим любимым.

И уж в чём-в чём, а во внучкиной привязанности к себе и Юрию — особенно к Юрию — Ксанд не сомневался. Так что быть ей замужем — хоть и формально.

" Кто же тут сгодится нам в женихи?» — Ксанд вздохнул ещё раз и зашуршал длинным, свёрнутым в рулон, Списком Кандидатов.

Естественно, поставленная перед фактами, Миль разозлилась, перебила немало посуды и зеркал, подожгла кабинет Ксанда, в котором происходил разговор, но… в конце концов выдохлась и сдалась. Ксанд вызвал целителей, ремонтников и увёл внучку в свою гостиную.

— Ну вот, а мне говорили, что в пирокинезе ты не сильна, — говорил он, обрабатывая до прихода целителей несколько ссадин, полученных ею в процессе буйства. — А ты вон — весь кабинет мне разнесла.

Миль упорно дулась, смотрела в сторону, не отвечала и вообще всячески демонстрировала деду свою обиду и несогласие. Ксанд прекрасно понимал, что злится она не на него, и нахулиганила просто от бессилия и из чувства несправедливости. Да, всё это было очень несправедливо по отношению к ней. И Миль остро завидовала бабуле, не пожелавшей подчиняться правилам такой жизни — и сумевшей из них вырваться. А вот у неё, Миль, такой возможности уже не было. Или она, условно либо нет, выйдет замуж — или Юрий раньше либо позже окажется под ударом. Ещё можно было отправиться жить в клан Горигора-хиз-Грая — что называется, добровольно и с песней. Но и там её со временем обязательно выдадут замуж — Гору ведь нужно упрочивать связи и всё такое…

Ксанд оценил, как отчаянно внучка стискивает исцарапанные кулачки и зло щурит глаза, и подумал, что если раньше она Гора просто недолюбливала, то уж теперь, пожалуй, от души ненавидит. И, Бог свидетель, есть за что. Надо будет поплотнее за ней присматривать на балу. Во избежание. А не то Гору не удастся вернуться домой — объясняйся потом перед соседями…

А Миль и вправду обдумывала, как пришибить прямого предка по материнской линии. Визу, что ли, спровоцировать…

Ксанд укоризненно поцокал языком.

— Не вздумай, ясно? — предупредил он. — За его безопасность отвечаю лично я. Если он пострадает необоснованно — пострадаю и я. Увы! — кивнул он в ответ на её недоумевающий взгляд. — Твои намерения читаются по твоему лицу яснее, чем транспарант на первомайской демонстрации. Да! — обернулся он на деликатный стук в дверь — целители, наконец-то, явились. — Прошу вас, господа мои, займитесь делом — и чтобы к балу она была готова!

После чего повернулся к насупившейся девочке:

— А вы, сударыня, извольте пока ознакомиться вот с этим перечнем — авось и встретите знакомое имя, которое не вызовет у вас негативных эмоций. Или ты передумала?

В комнате стало очень тихо — и даже целители замерли в ожидании.

" Откажись, — требовали её инстинкты, — и будешь свободна.»

" Откажись! — мысленно молил Ксанд, — Чтобы замолчала моя совесть!»

Но Миль подняла взгляд и качнула головой: «Нет.»

И взялась за Список.

Список, да… Список был длинен, как перечень грехов старой девы и столь же скучен. Во всяком случае, сейчас Миль просто не могла на нём сосредоточиться, и Ксанд это понял.

— Хорошо, отложим это пока.

Лица у целителей вытянулись: они-то рассчитывали, что Миль примет решение сразу, и они будут первыми, кто узнает имя жениха.

— Ничего страшного, — сказал им Ксанд. — Главное — девочка, наконец, согласна, что уже прогресс. И вот об этом мы сможем объявить хоть на сегодняшнем балу, а Гор сможет хоть прямо сегодня начать кусать локти. Не так ли, девочка?

И он подмигнул двоюродной внучке, которая от этой мысли несколько повеселела.

Стараниями целителей она хорошела на глазах, ни синяков, ни царапин как не бывало. Дождавшись окончания сеанса, Ксанд было отпустил всех присутствующих, но вдруг произвёл в воздухе сложное движение кистями обеих рук и в спины уходящим донеслось:

— Одну минутку, друзья мои. Надеюсь, всем ясно, что распространяться о любых событиях, которым вы стали свидетелями в этих стенах, не следует? У моей внучки есть право передумать в любое время, и я бы не хотел иметь причины для гнева и наказания.

Тот из вас, кто не уверен в себе, может сейчас подойти сюда, и я избавлю его от ненужных воспоминаний быстро и безболезненно.

Целители переглянулись, поклонились и вышли. Память корректировать не придётся: наброшенное Ксандом заклятие Печати Молчания пусть и временное, но шутить с ним не стоило.

Миль с уважением покосилась на деда: на занятиях им уже рассказывали, какого уровня должен достичь тот, кто смеет оперировать чужой памятью. И какая энергия задействована в только что запущенном, несложном с виду, заклятии Молчания, Миль тоже представляла. Ксанд не скупился. И предупреждение сделано им не зря: Целители тоже народ не хилый, от некоторых заклятий легко могут избавиться самостоятельно и не дожидаясь окончания срока его действия. Правда, вряд ли они станут болтать после такого предупреждения. Может, и сами бы догадались не трепаться, но кто знает… Ксанд подстраховался. Он всегда просчитывал последствия на много ходов вперёд. Не зря он тогда лично явился на раздолбанную базу выручать внучку Марийсы, догадалась Миль, уж после его визита выживший персонал ничего интересного поведать никому не смог… Не пригодилась, похоже, Петру Даниловичу его везучесть…

— Как я сказал — ты можешь передумать в любой момент, пока я не объявлю на балу, что ты выходишь замуж.

Миль сжалась от неприятия этих слов. Как всё-таки неестественно в двенадцать лет думать о замужестве! Ксанд смотрел с сочувствием, но продолжил:

— Привыкай, Невеста.

Ух, как она дёрнулась! Подскочила, оскалив зубы, и несколько мгновений Ксанд даже думал, что она его ударит. Нет, обошлось, хотя он бы стерпел.

Зато тяжеленной створкой высокой двери хлопнула так, что откуда-то целое облако пыли взметнулось…

Пожалуй, эдак она и на бал не явится… Да нет, придёт. Помирать станет от злости, но притащится.

Ну, разумеется, она явилась. При полном параде, с причёской и украшениями. Вплыла в зал, опираясь на руку дяди, приветствовала деда, приветствовала собравшихся, устроилась в кресле и углубилась в Список… Если бы не выражение лица, с которым она это проделывала, то всё было бы прилично: не лицо, а застывшая маска, бледная от злости и решимости. В остальном праздничный вечер разворачивался по привычному сценарию. Тем более, что ожидаемая делегация запаздывала… Естественно, люди зашушукались.