Карри - Чужого поля ягодка

А ещё сегодня «сторож» отчего-то разъёрзался, покалывал изнутри, так что самому Бену еда в рот не лезла — тем настырнее он пичкал завтраком жену. Пока она, наконец, не отодвинула тарелки на другой край стола и не взглянула внимательно:

«Ну, что такое, ненаглядный мой? Ты меня тревожишь».

«Да так… неспокойно мне что-то, — он виновато улыбнулся. — Всё ведь нормально, а вот…»

Она положила свою ладошку на его руку, придвинулась ближе, озорно поблёскивая зеленью глаз:

«Знаешь, я его иногда слышу… нашего малыша, — и засмеялась на его удивление: — Ну, не совсем так, конечно, как тебя или Джея! Он же ещё совсем крошечный… Но он чувствует, что я его обожаю и очень жду. Чаще он спит, и я не слышу его, просто знаю, что с ним всё в порядке, но иногда просыпается и сразу спрашивает: ты здесь? Ты меня любишь? Представляешь — такая малюсенькая клеточка, пульсирует себе, светится внутри меня… растёт, жить привыкает».

— Разве он уже думает?

«Нет, конечно, рано ему ещё думать. Он ещё и на человека-то мало похож. Но он уже всё чувствует, я же сказала. Это будет необыкновенное дитя, — и вдруг ей в голову пришла отличная мысль: — А хочешь… Хочешь, я покажу тебе нашего малыша?!»

Бен обалдел:

«Но… Там же ещё вроде нечего рассматривать?»

«А вот и неправда. Так показать?»

«Спрашиваешь… — задохнулся он. — Но как?!»

«Ну, ты совсем поглупел… — засмеялась она. — Как обычно. Это очень милый мальчик, у него всё, как у нас с тобой — две ручки, две ножки, пальчиков — по пять, голова, правда, одна — но зато очень умная и красивая…»

Бен только глазами хлопал и воздух глотал.

«Откуда знаешь… У тебя же даже живота ещё нет…»

Миль покачала головой, взяла его вздрагивающие руки и положила на свой ровный животик:

«Вот так, смелее… Только веди себя тихо, не напугай его, понял? Теперь закрой глаза и смотри…»

Сначала он ничего не увидел. Потом — будто пробился свет через его опущенные веки, возникла красноватая полумгла. И посередине неё — шевельнулось что-то маленькое, живое, полупрозрачное, беззащитно-слабое… Вот оно повернулось, пошевелилось… потянулось… ещё раз повернулось. Рассмотреть его Бен не мог, но ощутил, как оно, это маленькое и живое, словно приблизилось к нему и… узнало его! Признало — своим, доверчиво и нежно сказало: «Это я, я есть, ты меня любишь?»

«Да, — ответил Бен с комком в горле. Не словами ответил — всем сердцем, дотянулся и обнял… — Я люблю тебя, малыш, я жду тебя. Я рад, что ты есть».

Маленькое существо словно удалилось, растворилось во мгле, мгла посветлела, замельтешила световыми бликами. На их фоне проявился силуэт, сперва смутный, расплывчатый, ещё миг — и он оформился: человек, ребёнок. Нормальный мальчик. Он стоял спиной к Бену, неуверенно покачиваясь на слабых ножках, взмахивая ручками для равновесия.

Бен позвал его. Робко, тихо, чтобы не испугать. Мальчик переступил ножками, повернулся, взглянул весело, с беззубой улыбкой…

И всё исчезло. Миль вопрошающе смотрела на Бена.

«Что с тобой, родной?»

«Ничего, девочка», — он не мог ей сказать, что над тем весёлым малышом завыл «сторож». Малышу грозила опасность. Поэтому Бен и отключился, «закрылся», чтобы подавить этот вой…

«Ты видел его, Бен?»

«Видел. Спасибо тебе, солнышко. Это так… удивительно. Ни один отец в мире не видел своего малыша ещё до его рождения. Он… он признал меня, Миль! Я теперь тоже знаю! Такое чудо…»

«И поэтому ты плачешь?» — она провела по его лицу ладонью. Он взглянул. Ладонь была мокрой.

«Да. Поэтому. Так бывает».

«Бывает», — улыбнулась она. Поверила, что он плачет от счастья. Он не стал её разубеждать. Ей лучше не знать — в тот момент, когда мальчик обернулся, Бен понял, что «сторож» воет по малышу, как верный пёс, потому что мальчик обречён… А он, отец, ничего не сможет сделать. У него не будет сына.

Бен притянул Миль поближе к себе, как бы невзначай положил руку на её живот и сказал малышу:

«Прости меня, сынок, если я не сумею тебя уберечь».

Миль с улыбкой обхватила руками его голову и чмокнула в макушку:

«Не думала, что ты умеешь плакать».

«Я сам не думал…» — он слышал, как спокойно бьётся её сердце… И уткнулся лицом в её тепло, старательно скрывая бешенство, грозя и заклиная: «Хейла, это ты, у Миль нет других врагов в Городе, как же ты можешь, не смей! Убью ведь, Хейла! Уничтожу!»

Джей объявился, когда Бен совсем извёлся в поисках решения — уже на подлёте ментополе забил запах мяты, а потом и сам Джей радостно приветствовал пару издалека.

«Ты где бродишь, сколько тебя можно ждать?» — вместо приветствия бросил Бен, и Джея будто в воду окунули: неприятности. Утро сразу выцвело. Настроение увяло.

«Что тут? — по закрытому каналу спросил он, сажая машину. — Совсем худо?»

«Если «сторож» не спятил — совсем».

Джей ещё из салона принялся оценивать ситуацию, но пространство вокруг «Весёлого Дракона» казалось чистым и безопасным. Это не значило, что так оно и было — это значило только, что Джей поздно включился. Сохраняя невозмутимость и тиская мягкого игрушечного зверя — очередного, купленного им сегодня утром в подарок Миль — Джей принялся сканировать улицы (пустые), дома (далеко), стоянку (безлюдную), небо (нормальный транспортный поток)… Ни-че-го. Плохо…

Да ещё Бен «порадовал» сообщением: с появлением Джея «сторож» снова завёлся, вопреки запрету! Стало быть — Джей притащил «хвост». Живой или электронный. Откуда ж было ему знать, что кто-то за ним следит, если следящий был деликатен, а Джей беспечен… То есть теперь, прокручивая память, он мог отметить: вроде какие-то дамы уделили ему этим утром определённое внимание — и в магазине, и на стоянке… показалось, что и Лаура яркой бабочкой вдалеке мелькнула… но интерес женщин — настолько обычное для него, Ветреника, дело, что он и в голову его не брал… А оказывается, зря. Ну да, ну да, девицы сегодня вокруг него вертелись… Но сейчас-то ни одной в поле зрения! Не иначе, маячков понавесили.

И поздно их искать, эти маячки. Придётся чем-то жертвовать… Машиной, например.

И Джей, улыбнувшись пошире, полез назад, в салон. Бен одобрил его идею: тем, кто сейчас откуда-то со стороны ли, с крыши ли, смотрит на Ветреника сквозь прицел, нужен ведь не Джей, и даже не Бен — им нужна Миль в качестве мишени, и чтобы Бен видел, что с ней сделают, и не мог ничем помочь. Значит, что?

Значит — устраиваем небольшое транспортное происшествие и благовоспитанно дожидаемся прибытия патруля. Вряд ли его присутствие будет на руку противнику…

«Что он делает?!» — поразилась Миль, когда Джей «неловко» зацепил бортом соседнюю машинку — и удивилась ещё больше, когда Бен заулыбался:

— Правильно он всё делает. Делает, что надо.