Андрей Фролов - Забытый этаж

И Локо стартовал.

Не плавно, разгоняясь постепенно и чинно, а стремительно и бойко, чуть не посбивав пассажиров с ног. Крумм снова заскулил, прижал уши и закрыл глаза. Спасгородцы вскрикнули, хватаясь за поручни.

С одной стороны, нахождение внутри Плясуна напомнило им поездку на Лифте – то же ощущение безграничной свободы, то же замирание сердца, то же неумолимое стремление из точки А в точку Б. Но, с другой стороны, в отличие от герметичных кабин родного города они могли оценить огромную высоту полета через ряды небольших окон; к тому же вагон жутко мотало, что в сумме вызывало не самые приятные эмоции…

– Теперь понятно, почему его прозвали Плясуном… – чуть не прикусив язык, процедил Димка, кое-как мостясь на скамье, тянущейся вдоль стены, и помогая усесться сестре. – Это же ужас какой-то…

Локо действительно качался… Качался? Да что там – болтался! Сильно, из стороны в сторону, а еще взад-вперед, когда увеличивал или уменьшал скорость. Над потолком что-то скрипело и, судя по доносившимся звукам, щедро искрило. Сама кабина трещала, умоляя о ремонте; плохо закрепленные сиденья и поручни ходили ходуном.

Отдельного упоминания были достойны моменты, когда Плясун достигал развилок, в которых сходилось сразу несколько потолочных струн, и перепрыгивал на соседнюю, лязгая магнитными зажимами. В такие моменты ребят начинало откровенно подташнивать, а бедный звероморф и вовсе норовил забиться под лавку…

– Так что? – спросил Локо сквозь рокочущий шум моторов, питаемых синдринием. – Устраиваем экскурсионную поездку над Цветокамнем или зададите маршрут?

Крумм, преодолевая предательскую дрожь в лапах, подобрался к заднему окну – в отличие от других иллюминаторов, оно было продолговатым и охватывало всю заднюю часть вагонетки. Приподнявшись, полосатый выглянул наружу, непроизвольно скалясь.

– Сначала Крумм хочет, чтобы ты оторвался от погони, – негромко и сбивчиво прошипел его ошейник. – А уже потом Крумм укажет место…

А погоня и в самом деле продолжалась.

Набирая скорость, на их личную струну пристраивался другой Локо, в оконцах которого мелькала четверка гулов. По боковым веткам, словно заходя наперерез, неслась еще одна кабина, вызванная вторым отрядом грабителей.

Плясун, казалось, приказ Крумма воспринял с радостью. Скорость увеличил (хотя, казалось бы, куда еще?), теперь поскрипывая каждой без исключения деталью, а перекрестки начал менять с такой прытью, что Настя едва не свалилась со скамьи. Магнитные зажимы на крыше только и успевали лязгать.

Красноватый свет снаружи будто выключили, и Витька догадался, что они покинули каверну Коп-Копа, влетев в портал. Эхо работающих двигателей теперь стало глухим, громоздким, оно опутало кабину и накатывало, казалось, отовсюду.

Плясун зажег фары, высветив нагромождения сталактитов и решето потолочных нор, в которых гнездились зверьки с перепончатыми крыльями. Те, разбуженные скользящим по струне Локо, взбудораженно окружили овальную кабину маленьким визгливым эскортом.

Снова посветлело – это вагонетка выскочила в новый грот. Однако рассматривать, что там, под ногами, не было ни времени, ни желания. Близнецы вцепились в поручни и друг в друга, стараясь не соскользнуть и не удариться.

Щелчок, новая струна, кабину трясет… Щелчок – это Локо опять меняет направление, зажимы едва успевают сомкнуться вокруг черной металлической струны… Ускорение, щелчок, замедление и новый рывок… Время от времени капсула пронзала облака белоснежного пара, рождаемые титаническими сдерживателями на стенах пещер.

Кабины, нанятые преступниками, хоть в скорости Плясуну и уступали, но были щедро оплачены синдринием, а потому даже не думали прекращать гонку. Когда кто-то из тройняшек поднимал голову, чтобы украдкой оглянуться, то мог заметить, как ловко и рисково те меняют потолочные рельсы, двигаясь то следом, то сбоку, то чуть ниже. Иногда вперед вырывался Локо, перевозивший четверых бандитов; иногда он отставал, уступая лидерство второй машине.

– Мамочка! – вдруг выдохнула Настя, привставая с риском сверзиться на пол. – Они же прямо за нами!

И правда – в какой-то момент одна из кабин пристроилась точно на струну Плясуна, неспешно, но неотвратимо сокращая разрыв. Крумм зарычал, брызжа слюной, но так и не смог заставить себя подняться. Рычал звероморф лежа, свернувшись в клубок и поджав хвост. Своим врожденным чутьем заботинцы почувствовали, что начинают стремительный, хоть и пологий спуск – вероятно, не все каверны подземного мира располагались на одном уровне…

Внезапно в преследующем наших героев Локо распахнулось бортовое окно. Высунувшись до пояса и свесившись так, что едва не выпадал, гул-Неряха поднял арбалет, прицеливаясь в корму удирающего Плясуна. Дети лишились дара речи… Чтобы у них дома, в славном (хоть и неспокойном) Спасгороде один Лифт помогал пассажирам нанести вред другому?! Такого не было отродясь, это казалось неслыханным кощунством, и сей факт заставил всех троих упасть духом.

Второй транспорт гулов пропал из виду, устремившись к альтернативному пролому в стене безымянной каверны. Оставшийся в поле зрения все еще приближался, а на Плясуна по-прежнему был наведен арбалет.

Неряха выстрелил, когда желтый Локо и его преследователь двумя пулями влетели в очередной тоннель-портал. В наступившей темноте Витя, Настя и Дима услышали, как в корму вагонетки ударило что-то тяжелое, отчего кабину монорельса дернуло назад, а скорость упала. Кормовой иллюминатор выскочил из резиновых пазов, с хрустом раскололся на несколько кусков и бесшумно вывалился прочь.

Победный вопль Нерях, казалось, был слышен даже сквозь рев моторов и свист ветра. Настя застонала, вцепившись в Витькино плечо и закрыв глаза, а Димка снова выругался.

– Нас загарпунили! – прорычал Крумм, крупно дрожа. Его шерсть поблекла и опала, отчего кот казался худым и больным. – Плясун, ты должен их сбросить!

– За отдельную плату, зверушечка, я сделаю все, что пожелаете! – Казалось, Локо даже забавляет происходящее, и из-за дырки в собственном корпусе он не испытывает ни малейшего сожаления. – Держитесь!

И ринулся вперед так, будто презрел все законы физики и аэродинамики. Перескочил с одной струны на другую прямо по воздуху, даже не дожидаясь, пока зафиксируется фронтовой зажим. Подлетел так, что чуть не впечатался бортом в каменный потолок. И снова поддал газу. Звероморф, жалобно мявкнув, вцепился в скамью, а его задние лапы потащило к носу кабины будто по льду.

– Эй, зверушка! – как ни в чем не бывало прикрикнул на него Плясун, рассматривая пассажиров через неподвижную внутреннюю амбикамеру. – Попортишь мне внутренность – шкуру спущу!