Шервуд Смит - Рена и потерянная принцесса

«Коннор прав, — подумала она. — Мне и впрямь нужно немного остыть. Ладно. Если Тайрон тоже уже остыл, может, он расскажет мне что-нибудь об этой стране».

Она повернула обратно. Ей хотелось есть и пить.

— О-ох, опять это ненавистное овсяное печенье, — пробормотала Рена. — Отвратительная клейкая рисовая каша в приютской столовой и то покажется объедением. Даже жидкий супчик, что готовила Занна, когда ее отправляли на кухню, лучше этой сухомятки…

Жидкий… Это слово напомнило ей о жажде. И тут она услышала журчание ручья, которого до сих пор не замечала. Еще раз оглянувшись на их холм и приметив направление, Рена осторожно двинулась на стеклянный звук бегущей воды.

Ручей она нашла довольно быстро и опустилась на колени, чтобы зачерпнуть воды. Поднеся плещущуюся в лодочке ладоней прохладную воду ко рту, Рена вдруг почувствовала странную дрожь. Это ощущение было похоже на то, что она испытывала, вглядываясь в хрустальный кристалл или пытаясь обнаружить невидимые знаки-лилии в пещерах. Только сейчас вместе с дрожью ее охватила неясная тревога. В другое время это ее насторожило бы. Но сейчас Рена слишком была занята мыслями о ссоре с мальчиками, о своей вине перед ними и, может быть, в конце концов перед Тесс.

Она с громким хлюпаньем втянула воду и снова опустила ладони в ручей. Вода имела странный привкус ржавого железа. Но жажда была такой сильной, что Рена выпила еще. Третьего глотка, отдающего холодным железом, она делать не стала.

Поднявшись с колен, Рена поспешила обратно, к приютившей их расселине в склоне холма. На полпути она вдруг замерла и отшатнулась. Ей показалось, что полчища змей наползают со всех сторон. Рена дернулась, попыталась бежать, но вдруг обнаружила, что ноги приросли к земле… Она окаменела и, стремясь рвануться вперед, не могла сдвинуться с места, как в кошмарном сне. Попыталась позвать на помощь:

— Змеи! Тайро-он! — но голоса своего не услышала.

Даже тела своего Рена уже не ощущала.

Темные ветры завертели ее в своем беззвучном вихре. В безумном хороводе закружились перед глазами мириады звезд… Она, вспомнив парящих кроканов, попыталась раскинуть руки и медленно плыть в этом бешеном круговороте… И увидела каменные стены замка…

Она оказалась внутри.

Комната с тремя длинными окнами-щелями. За ними темнота. В комнате стол и высокие стулья с резными спинками. На полу темно-синий ковер.

На одном из стульев восседает с большой книгой в руках щуплый человечек ростом примерно с Коннора. Блондин. Лицо круглое. Карие глаза…

…и отвратительная самодовольная улыбка!

— Рена, — говорит он. — Вот ты какая! Попалась, голубушка, в одну из моих маленьких ловушек? Неосторожно. И обидно для такой доблестной героини, как ты думаешь?

Рена по-прежнему не может произнести ни слова, будто онемела.

— Что ж, дух твой здесь. Осталось перенести сюда и тело, — продолжает страшный человек, захлопывая книгу.

Рена все еще не в состоянии даже пискнуть. Она видит на пальце своего мучителя рубин в золотой оправе. Одна из граней кровавого камня таит крохотный огонек в своей глубине, как в зеркале. Рена впилась в эту плоскую грань неотрывным взглядом. Попыталась собраться, поймать единственную мысль… Тайрон!.. Тайрон!..

Человек что-то говорит… Не слушать… Не слушать… Только одно: Тайрон!

— Рена?

Это был он, Тайрон! Он звал. Но из какого далёка? Она устремила взгляд к темным окнам, пытаясь расслышать…

— Рена?

Она вдруг почувствовала, как ее буквально разрывает на части… и швыряет в объятия неукротимого ветра…

И ничего…

Галфрид смотрел из своей палатки на кишащих вокруг людей. Постепенно беспорядочная толпа растекалась группами по двору, скапливалась перед королевскими павильонами. Герцоги, военачальники в роскошных, но забрызганных грязью и запыленных одеяниях, расхаживали среди солдат и всадников, отдавая приказания своим людям, перекидываясь словами с предводителями отрядов короля Верна. Слуги и пешие солдаты расставляли палатки. Конные воины расседлывали лошадей. Между ними носились неутомимые вестники и посыльные в зеленых туниках.

Рядом с Талфридом неотступно находился юный ученик чародея Стандис, одетый в простую коричневую тунику и короткие штаны, привычное походное одеяние воспитанников школы волшебства. Мальчик с упоением взирал на шумную суету огромной армии, готовящейся к ночному отдыху. Галфрид опять вспомнил Тайрона и почувствовал укол сожаления, что лучшего и любимого ученика нет рядом. Стандис, старший из группы, был неплохим помощником, но Галфрид все же скучал по Тайрону.

— Если все кончится благополучно, мы еще потолкуем с ним о мнимых и настоящих героях.

Знакомый голос у самой палатки вернул главного чародея к действительности.

— Скажи Фортиану, чтобы он поставил палатку западнее Скарда. — Король Верн откинул полог и вошел к ним в палатку. Выглядел он озабоченным.

Стандис вскочил и поклонился. Король мельком улыбнулся ему и повернулся к Галфриду:

— Ты кажешься спокойным и уверенным. Все успел?

— Нужно еще кое-что подготовить, — ответил чародей, подвигая королю складной стул с мягким сиденьем.

Верн тяжело сел. Через голову короля Галфрид пристально посмотрел на Стандиса, ожидая, что тот тут же удалится. Но мальчик, не поняв выразительного взгляда учителя, не двинулся с места. «Тайрон понял бы меня мгновенно», — мелькнула в голове Талфрида непроизвольная мысль, но он тут же подавил едва возникшее раздражение.

— Стандис, пойди принеси два бокала вина, пожалуйста.

— Но где его взять? — Честное лицо мальчика выражало искреннее недоумение. — Сходить в палатку к поварам? Но они вряд ли уже устроились.

— Да, да, сбегай к поварам. Они найдут вина. — Галфрид улыбнулся.

Стандис поклонился, сорвался с места и исчез.

Теперь Верн нахмурился. Он жестом приказал Галфриду сесть напротив, и-старый чародей, кряхтя, опустился на стоявший у входа в палатку тонкий складной стул своего ученика. Перегнувшись, он выглянул наружу и убедился, что долговязая фигура управителя Хельбури маячит невдалеке, но не настолько близко, чтобы услышать, о чем беседуют в палатке. Опытный придворный точно знал, когда король желает, чтобы ему не мешали, но все же старался быть поблизости, чтобы явиться по первому зову. Галфрид мог быть уверен, что длинноносый Хельбури задержит Стандиса, если мальчик вернется слишком быстро.

Король вздохнул.

— При такой скорости мы достигнем гор не раньше, чем через неделю, — проговорил он ворчливо.

— Дождь, сир, — развел руками Галфрид.

Верн изобразил на лице благосклонную улыбку:

— Ты единственный протестовал против этого похода. И все же ты единственный, кто не раздражает меня жалобами на невзгоды походной жизни.