Арина Свобода - Шиворот-навыворот. Глеб и Ванька

— А потом, — удивленно сказала Татьяна Павловна, — я… словно оказалась в другом месте. В таком… неприятном месте, понимаете?

Она с надеждой посмотрела на Алекса, видимо, считая, что раз он задает вопросы, то что-то понимает в происходящем. Ученый ободряюще кивнул и учительница стала рассказывать дальше:

— Это сложно объяснить. Как будто здесь и не здесь одновременно. Я видела себя. Но точно со стороны. И в то же время это… будто аквариум, понимаете? — еще один взгляд на Алекса, и еще один кивок. — И постепенно все точно… забывалось. Нет, я как будто растворялась там. Вот, например, сейчас, — Татьяна Павловна неожиданно оживилась. — Когда я увидела Снежаночку, то не сразу поняла, кто это, можете себе представить?! И только после того как… я ее окликнула, все встало на свои места. Но эта… ругань. Я бы никогда…

— А потом? Что случилось потом? — Алекс так подался вперед, к рассказчице, что, казалось, сейчас выпадет из кресла.

— Потом? — растерянно переспросила учительница. — Потом меня что-то дернуло. И потащило. И… я потеряла сознание. Кажется. И вдруг все стало… опять настоящим. Аквариум исчез.

Она прижала ладонь ко лбу и тихонько всхлипнула. Снежка тут же опустилась рядом, принялась гладить учительницу по плечу, тоже шмыгая носом и приговаривая:

— Все хорошо уже, Татьяна Пална… Теперь все в порядке… Вы только не расстраивайтесь так, ну пожалуйста…

Через несколько минут женщина попыталась встать на ноги. Качнулась, схватилась за коляску и тут же испуганно отдернула руку.

— Ничего-ничего, — отмахнулся Алекс. — Держитесь на здоровье. Может, вам нужна медицинская помощь?

— Да нет, — неуверенно отказалась Татьяна Павловна. — Я… хорошо себя чувствую, только голова немного кружится.

— Тогда давайте-ка, мы вас проводим до дома, а? Где вы живете?

— Я уж как-нибудь сама… Мне близко. Спасибо за помощь.

Она подобрала портфельчик, еще раз обвела растерянным взглядом всю компанию и зашагала в ту сторону, откуда пришла.

Снежка продолжала всхлипывать, сидя на скамейке. Глеб, неожиданно для себя, присел рядом и обнял ее за плечи. Она сперва напряглась, а потом уткнулась ему в грудь и разревелась уже в голос, крупно вздрагивая всем телом.

— Ну чего ты… — неловко забормотал Глеб. — Ты же того… права оказалась. Видишь, с ней все в порядке. Значит, я не при чем.

— Да-да, — сказал Алекс. — Скорее всего, амнезия — это результат пребывания в Вывороте. И с этим… другом твоим…

— Юфой, — подсказал Гном.

— С Юфой, — кивнул Алекс. — С ним, похоже, все налаживается, а он был там около года. Выходит, что личность попавшего туда постепенно растворяется… Очень-очень интересно! Пожалуй, эксперимент удался, и кое-что вырисовывается…

Они с Пашкой начали горячо обсуждать результаты проведенного эксперимента.

Снежка постепенно затихала. Шмыгнула в последний раз. Отстранилась от Глеба, утирая глаза кулаком.

— Снежка… — выдавил Глеб. — Ты это… извини меня. За тогда… в парке. Я был не прав. Что мне сделать, чтобы ты меня простила?

Девочка улыбнулась, стрельнула в него хитрым взглядом сквозь мокрые слипшиеся ресницы и вдруг… показала язык:

— Вот еще — обижаться на всяких дураков! Больно надо!

— Ну, вот и славно, — рассеяно сказал Алекс.

«Он тоже рад, что мы помирились, — подумал Глеб. — Какой же я и вправду дурак!»

— Вот и славно, — повторил Алекс. — Надо бы попробовать еще раз. Закрепить, так сказать, результаты и получить дополнительные факты.

— Давайте, — захлопала в ладоши Снежка. — Я даже знаю, кто будет следующим кандидатом. Твой брат.

Глеб замотал головой.

— Нет! Только не Ванька. И вообще, я устал. Выдохся. И есть хочу.

— Тогда пошли ко мне, — предложил Алекс.

Снежка обрадовалась.

— Здорово, идем! Я вас чаем напою с бутербродами.

— Ты как Муха Цокотуха, — неожиданно сказал Гном.

— В каком это смысле? — Снежка подозрительно нахмурилась. — У меня брюхо позолоченное, или я денежку нашла?

Пашка хихикнул:

— Нет. Просто вспомнилось почему-то. «Приходите, тараканы, я вас чаем угощу».

И все засмеялись.

За столом Алекс выстроил целую теорию на основании рассказов Юфы и Татьяны Павловны. Гном активно поддакивал.

— Что мы имеем? Каким-то, пока не установленным, образом люди меняются местами со своими астральными проекциями из Выворота. Можно предположить, что это происходит в определенном психологическом состоянии, — сказал ученый, забыв об остывающем чае, — Татьяна Павловна говорила, что ей было очень грустно. Ваш одноклассник, насколько я понимаю, переживал развод родителей. А твой брат…

— С ним все было в порядке, — быстро сказал Глеб.

— Ладно, Глеб, если ты не готов об этом говорить, я тебя понимаю, — мягко согласился Алекс. — Итак, продолжим…

— Для нормальных людей из нашего мира опасно долго находиться в Вывороте. Они теряют память, — вставил Пашка. — Причем, это происходит не сразу, а постепенно.

— Каждый день, проведенный в Вывороте, губительно действует на их психику.

— Вот почему нужно как можно скорее попытаться вытащить твоего брата! — воскликнула Снежка. — Подумай об этом, Глеб!

— Снежанка, прекрати, — остановил ее Алекс.

— Ну, дядя Саша! Я же правду говорю. Если он так и не сможет решить, то его братишка вернется сюда в таком же состоянии, как и тот их одноклассник. Алик, кажется?

— Ага, Юфа, — кивнул Пашка с набитым ртом.

— А если ты не прекратишь на него давить, вы снова поругаетесь, — сказал Алекс. — Разве ты этого хочешь?

— Нет, — буркнула она и замолчала.

Глеб был благодарен, что Алекс за него вступился. Спорить со Снежкой не хотелось, но и бежать экспериментировать на Ваньке он тоже был не готов.

— Истину надо говорить с любовью. То есть в нужное время и в нужном месте, — сказал Алекс. — Заботясь о человеке, а, не стараясь стукнуть его правдой по голове, Снежанка.

— Да я поняла уже.

— В конце концов, время у нас еще есть. Парень этот, Юфа, провел в Вывороте примерно год, и ему потребовалось около месяца, чтобы прийти в себя. Затягивать, конечно, не стоит, но и торопиться не будем, — продолжил ученый. — Гораздо важнее понять, что привело к такому явлению. Стало ли это происходить лишь недавно или происходило всегда. Вот ты, Снежка, говорила, что видела и других «выворотней» в городе.

— Угу.

— А ты можешь вспомнить, кем они были?

— Не знаю, — она пожала плечами. — Обычные люди: взрослые, дети. Вернее… Нет, детей я не видела. Скорее подростков.

Она задумалась.

— Вообще-то, взрослых я редко видела, в основном подростков.

— Гм, может это как-то связано с периодом взросления? — Алекс задумчиво почесал щеку. — Возможно, это закономерный этап в процессе становления психики? Обычное явление природы, в которое нам не стоит вмешиваться.