Вольфганг Колльберг - Хранители жемчужного жезла

Вожак собрал стаю для следующего броска, но… «доска» скользнула в другом направлении, и вексаны вновь только лязгнули зубами. Взбешенный вожак стаи подал знак к свободной охоте.

Клининг, беспомощно болтавшийся на своей «доске» у ног друга, наблюдал за вексанами, плывущими по пятам за Олли. От ужаса иллантин потерял дар речи: ящеры вот-вот проглотят мальчишку, беспечного, ничего не подозревающего. Жидкое золото так и брызгало с хвостов разъяренных чудовищ. Один за другим они выпрыгивали из реки и… каждый раз мимо беззаботного спортсмена. Олли двигался все быстрее. Влево, вправо… Всплеск… Мимо!.. Влево, вправо… Большинство ящеров, устав, сдались и опустились на дно. Влево, вправо… Всплеск… Мимо!.. Влево, вправо… всплеск… Мимо!

Наконец Олли одним махом достиг пологого берега и, раскрасневшись от возбуждения, прыгнул на сушу. Клининг — вслед за ним, бледно-зеленый, вынужден был сразу опуститься на землю.

— Это было супер! Просто супер! — ликовал мальчуган, с размаху швыряя в реку заготовленные камни. — Они совсем не пригодились. Здесь, наверно, и нет никаких вексанов!

На дне реки стая совершенно измотанных ящеров уловила странные колебания поверхности воды и… тут же опустила головы: на сегодня хватит с них охоты.

Олли осторожно взял драконью чешуйку, на которой стоял Клининг, и стряхнул с нее капельки жидкого золота.

— Как есть охота!

Клининг снял колпак и подал Олли несколько сушеных семян пушицы и немного цветочного нектара.

— Возьми-ка, это очень питательно и к тому же вкусно. Этим насытится даже такой дикий гонщик, как ты.

Клининг испытывал невероятное облегчение оттого, что с мальчиком ничего не случилось. Перед лицом смертельной опасности маг, может быть, впервые так остро осознал, как дорог ему этот удивительный отрок.

Олли между тем с удовольствием ел.

— Хм… И правда вкусно! А что это?

— Сушеные семена пушицы.

— Уф!.. И сытно!

— А что я говорил!

— Пойдем дальше?

— Да.

— Тебя что-то беспокоит?

— Если бы я только знал, где нам искать этого героя с чистым сердцем… — Клининг вздохнул.

— Может, твой учитель Тала знает?

— Только на это и надеюсь.

— Тогда вперед! Я беспокоюсь о Ринхен и остальных. Ты тоже думаешь, что Лаурин загнал их в эти ужасные штольни? Я просто поверить не могу. Его Величество всегда был так доброжелателен…

— Но ведь наши друзья собирались украсть его алмазы.

— Я в это не верю. Это явное недоразумение. Ринхен, ворующая алмазы! — Олли рассмеялся. — Ты ведь и сам в это не веришь.

Клининг промолчал. А что он мог ответить этой святой простоте? Что гном, даже крохотный, способен обезуметь при виде драгоценностей? Олли этого не понять. К счастью.

— Надо спешить. — Клининг снова спрятал свой паек в колпак, надел его и прыгнул на руку к Олли. Мальчик сунул чешуйку Клининга в карман, а свою взял под мышку и двинулся дальше.

— Уф, ну и жара! А жажда меня просто доконает. — Клининг большими глотками пил прохладную воду из источника, у которого они сделали привал.

— А далеко ли до Священной рощи? — спросил Олли.

— Слышишь шорох? — Клининг, прислушиваясь, поднял голову.

— Звук такой, как будто горит большой костер.

— Кажется, мы уже на месте. Олли, будет лучше, если я один войду в Священную рощу. Я не знаю, что нас там ожидает. Тала больше пятисот лет находится в Пламени Ситуры. Это самый трудный путь, которым может идти живое существо, чтобы достигнуть Просветления. Даже не знаю, смогу ли я выдержать увиденное и окажусь ли достойным хотя бы вступить в рощу Ситуры.

— То, к чему стремится Тала, — что-то плохое?

— Нет, напротив! Для живого существа нет более благородного стремления, чем всеобъемлющее Просветление Суламы. А почему ты спрашиваешь?

— Значит, вид Талы в Пламени Ситуры не может быть ужасным. — Мальчик спокойно и серьезно взглянул на него.

Клининг смутился. А ведь мальчик прав. Все так просто! Многие дни его преследовали мысли о том, в каком состоянии он найдет учителя, а все так просто: от добра зла не жди.

— Хорошо, мальчик мой, пойдем вместе.

Олли серьезно кивнул, и Клининг почувствовал, что его юный друг осознает значение происходящего.

Они приблизились к расщелине в скале, из которой бил яркий, почти нестерпимый свет. Друзья снова надели очки. Олли с трудом протиснулся в узкую щель.

Несмотря на солнцезащитные очки, они оказалась ослеплены и ничего не видели вокруг себя. Жара была невыносимой, потоки пота струились по телу. Язык после пары вдохов присыхал к небу. Олли шел наощупь, осторожно касаясь стен. Громкое гудение Пламени усилилось.

— Двигайся, Олли! Мы же иссохнем!

— Я прикрою нас чашуей Гульфа.

— Это бессмысленно, мальчик мой. Мы погибнем, если не поторопимся.

— Еще пара шагов, Клининг. Моя рука уже не касается камня. Сейчас завернем за угол…

Олли сделал три шага налево — и внезапно воцарилась невероятная тишина.

Они осторожно открыли глаза и, щурясь, сняли очки. В нежном белом свечении, казалось, растворялось пространство. Смертельная жара здесь не чувствовалась. Туман освежал их разгоряченную и иссушенную кожу, которая, как губка, впитывала нежданную влагу. Путники осторожно огляделись и увидели источник необычного света.

— Это Священное дерево Ситуры, — благоговейно прошептал Клининг и, склонив голову, пробормотал священную формулу: — ANAJA SULAMA… SANGANAJA SULAMA… SANGANAJA SULAMA. — И погрузился в глубокий транс.

Лишь приглядевшись, Олли понял, что Дерево горит: его ствол и ветви были охвачены пламенем такой белизны и чистоты, какого он никогда еще не видел. От огня исходил свет, который, казалось, растворял и выступы пространства, и любую недобрую мысль. Оливер не мог отвести взгляд. Пламя завораживало его.

— А где же Тала? — услышал мальчик свой голос, хотя знал, что вслух ничего не произнес.

Пылающее Дерево ответило (это был не голос, а скорее мысль, звучащая в сознании):

— Тала ушел.

— Куда?

— Тала решился! Его душа идет путем всех душ. — Мальчик слышал, как мысль, переданная Деревом, вибрирует в его душе, облекаясь в слова.

— Что это значит? Каким путем? Почему душа? Где он? Нам надо обязательно поговорить с ним.

— Слишком много вопросов. Слишком много ответов. К чему ты стремишься? Ты Ищущий?

— Ну да, я ищу… То есть мы ищем… Мы ищем Талу.

— К чему ты стремишься?

— Стремлюсь? — Олли был озадачен. — А к чему я должен стремиться?

— Ты ни к чему не стремишься?

— Да нет, как же… — Мальчик задумался. — Каждый ведь стремится к чему-нибудь.

— Ты так думаешь? — спросило Дерево.

Олли задумчиво кивнул, но промолчал.

— А ты? К чему стремишься ты? — прозвучало в сознании мальчика.