Екатерина Неволина - Дороги колдовства (сборник)

Густой румянец жаркой волной залил Машины щеки. «Сэр Саймон знает!» — мелькнуло в ее голове.

— Ну, заболтались мы с тобой! — вздохнул сэр Саймон, разглаживая седые усы как ни в чем не бывало. — А дел-то невпроворот. Вот стражники, что Эльвина сторожат, не ужинали. Пойду отведу их на кухню. А мальчишка за это время никуда не денется. Да и куда деваться-то ему, если он сидит в подземелье и, чтобы вытащить его оттуда, нужно снаружи отодвинуть засов и открыть люк, что в кладовой у лестницы. Так что риска-то и нет…

— Спасибо, сэр Саймон! — обрадовалась Маша.

Он снова улыбнулся:

— Ну, ступай с Богом, девочка из легенды.

— Как вы меня назвали?.. — замерла Маша, уже собиравшаяся выйти из комнаты.

пробормотал управляющий. — Так говорят менестрели… Ступай же с Богом, а я пойду ребяток покормлю. Нелегкое это дело — на посту стоять. Сам молодым был, помню…

Маша с трудом нашла нужное место. Стражников на посту и вправду не было. Засов, запирающий люк, оказался очень массивным и тяжелым. Маше с трудом удалось отодвинуть его, сломав при этом ноготь и устраивая короткие передышки, чтобы набраться сил.

— Эй, — крикнула она в темноту, — вылезай!

Эльвин, появившийся внизу в круге слабого света от факела, удивленно смотрел на нее, задрав голову.

— Что ты здесь делаешь? — задал он, наверное, самый умный из пришедших ему в голову вопросов.

— Тебя, дурак, спасаю, — вздохнула Маша, протягивая ему руку и думая, что мальчишки все-таки не меняются и, какой бы век ни стоял на дворе, остаются такими же недотепами, если дело касается самых простых вещей.

— Но разве ты не считаешь меня предателем?..

Вот-вот, начинается.

— Вообще-то я считаю, что скоро вернутся стражники, которых увел на кухню сэр Саймон. А еще думаю, что дел у нас сегодня навалом: найти труп сэра Чарльза, разговорить отца Давида и уличить настоящего убийцу… Впрочем, если тебе понравилось в подземелье и ты хочешь там остаться…

Она сделала вид, что собирается убрать руку, и Эльвину не оставалось ничего иного, как схватиться за нее.

К счастью, парень был худощавый, но сильный и легко вылез из подземелья.

Вместе они закрыли люк и задвинули засов. Теперь бегства пленника не заметят, должно быть, до утра.

— Куда теперь? — спросил Эльвин, рассеянно оглядываясь.

— Начнем с церкви, — предложила девушка, и он согласно кивнул.

Дверь в церковь не запиралась, поэтому Маша и Эльвин легко проскользнули внутрь.

Было темно. Факел, который нес парень, они прикрыли глиняной плошкой, чтобы не привлечь раньше времени внимание отца Давида.

К счастью, Эльвин ориентировался во тьме как кошка.

— Сюда, — поманил девушку Эльвин. Лестница, ведущая вниз, начиналась в одной из арок. На высоких ступенях Маша поскользнулась и едва не упала, больно ударившись коленкой, и в очередной раз позавидовала Эльвину, который уже ждал ее внизу, наконец сняв с факела плошку. Теперь можно было хоть как-то ориентироваться, но Маша опять умудрилась споткнуться. Между прочим, уже второй раз за последние две минуты!

Пробормотав ругательство, она пнула попавшийся ей под ноги предмет, чем привлекла к нему внимание своего спутника.

— Что это? — спросил парень, поднимая надетый на кожаный шнурок деревянный ковчежец с крестом.

Предмет оказался смутно знакомым. Маша пошарила у себя под одеждой и извлекла оттуда ладанку. Вместе они смотрелись словно близнецы-братья.

— Как странно… — произнесла Маша, разглядывая находку. — Сэр Вильям говорил, что привез оберег из Святой земли… Я не знала, что их два…

Эльвин нахмурился.

— Погоди-ка, — пробормотал он, укрепляя факел в специальную подставку на стене.

Достав из-за пояса небольшой кинжал, Эльвин аккуратно вскрыл находку. Внутри оказался небольшой мешочек с землей и маленьким почерневшим кусочком дерева.

Эльвин кивнул и осторожно, вернув дощечку обратно, укрепил ее на месте, ударив по ней кулаком.

— А ну-ка, дай мне свой! — велел он.

Не понимая смысла его просьбы, Маша сняла с шеи ладанку и протянула ее Эльвину, а парень вдруг вскрыл ящичек со священной реликвией.

— Что ты де… — только и успела сказать девушка.

— Посмотри! — с торжеством ответил он.

Маша взглянула.

Внутри оберега, который она носила на шее, лежал крохотный скелетик. У него был большой череп, еще покрытый отдельными волосками меха, отвратительные выступающие зубы, маленькие сложенные на ребрах груди лапки. Заканчивался скелет тонким, составленным из хрящей хвостиком.

— Что это? — в ужасе выдохнула Маша, чувствуя, что ее начинает трясти от страха и омерзения.

— Это мышь. Вернее, это когда-то было мышью, — спокойно ответил Эльвин и, вывалив скелетик на пол, наступил на него ногой.

— Но барон… Зачем… — Девушка никак не могла найти нужных слов, мысли путались в ее голове.

— Думаю, барон здесь ни при чем, просто кто-то подменил твой амулет: выбросил настоящий и надел на тебя подделку.

— Леди Роанна! — выпалила девушка. — Или Берта… — добавила она чуть тише, в памяти вдруг сам собой всплыл услышанный давным-давно разговор Этель с другой служанкой. Ну конечно, они говорили о том, что аббат удостаивает вниманием Берту. Видно, она помогала ему, пока была нужна, а потом вампир просто выпил ее до дна, заодно избавившись от ненужного свидетеля. Но как же Берта могла предать ее?!. Или не ее, а прежнюю Марию, холодную и злую, если верить словам сэра Саймона. Боже мой, как все сложно и запутанно!

— Надень вот это, — мальчик протянул Маше поднятую с пола ладанку.

— Думаешь, поможет? — спросила она, нерешительно теребя грязный шнурок.

— Ну уж точно больше, чем тот, который был на тебе. С дохлой мышью, — ухмыльнулся Эльвин.

Машу передернуло.

— Пожалуйста, не будем об этом, — попросила она.

— Хорошо, — Эльвин серьезно кивнул. — Ну что, идем вторгаться в твой семейный склеп, да простит нас Господь и всеблагая Дева Мария.

Он взял со стены факел и пошел впереди. Маша — за ним, старательно обойдя то место, где лежали обломки деревянного ковчежца и растоптанные мышиные косточки.

Они шли по узкому коридору. Здесь было так же сыро и холодно, как в подвале замка. Но на этот раз Маша боялась не так сильно, как раньше, ведь она была не одна.

— Кажется, сюда, — обернулся к ней Эльвин, останавливаясь перед входом в какой-то зал.

Вход был очень низкий и, чтобы проникнуть внутрь, им пришлось нагнуться, словно отвешивая кому-то глубокий поклон.

Маша никогда не была в усыпальницах. По фильмам ей представлялось нечто странное — готическое и мрачное, и ожидания ее вполне оправдались. Фамильная усыпальница представляла собой зал, очертания которого терялись во мгле. Воздух был спертый и очень тяжелый, так что девушка едва могла дышать. Сразу становилось понятно, что здесь не проветривали добрую сотню лет.