Сергей Деркач - КВЕСТ

– Так было задумано.

– Это был запасной вариант, который, думаю, теперь становится основным.

Они исчезли так же неожиданно, как и появились.

Тем временем, в ускоренном темпе добежав до конца солнечной тропы, Саша сверзился в самый настоящий окоп. Сверху на него обрушились Марина, Бос и ударная волна с комьями земли. Взрыв был настолько сильным, что уши сразу заложило. Марина от страха тут же запищала, Бос, наоборот, быстро отполз в сторону и замер на дне окопа.

Взрывы следовали один за другим. Подростки каждый раз вздрагивали, старались вжаться в землю. Их то и дело обдавало землей и удушливым кислым запахом тротила.

Ад длился не очень долго. Когда прогремел последний взрыв, Саша оторвал руки от ушей, осмотрелся по сторонам. Они оказались в полуразрушенном окопе, куда совсем недавно попала то ли мина, то ли снаряд, то ли бомба. Вокруг валялось оружие, лежали тела убитых солдат. В живых из них вряд ли кто-то остался, потому что гимнастерки были залиты темной кровью, никто не шевелился. Марина пришла в себя и тоже осмотрелась. Вид погибших солдат ее почти не смутил. Девочка уже начала привыкать к смерти. Вот только артобстрел вывел ее из равновесия. Почему-то дрожали руки и ноги, а в ушах гудело.

– Нужно уходить, – Сашины слова долетали словно издалека.

– Куда? – Марина все еще вертела головой.

Саша выглянул из окопа. Огневая позиция находилась на невысоком холме, усеянным дымящимися воронками. С двух сторон холм был прикрыт лесом. Склон возвышенности покрылся трупами в серых мундирах, тут же горело несколько стальных коробок танков странной, допотопной конструкции. Грунтовая дорога начиналась где-то среди пшеничного поля и петлей огибала холм. На горизонте поднимались клубы жирного черного дыма. Наверное, горели дома. Там, должно быть, село, подумал Саша и оглянулся. За холмом в лесополосе он заметил движение. Приглядевшись, Саша понял, что это солдаты суетятся возле небольших пушек, спешно разворачивая их в боевой порядок и перекрывая дорогу, которая, как оказалось, вела к переправе через неширокую речку. На мосту скопилось множество людей, подвод, несколько машин. Понятно. На холме солдаты из заслона прикрывали отход основных сил, а артиллеристы, прибывшие в качестве подмоги, уже не успевали занять позиции на возвышенности, поэтому устроили засаду в лесу, выигрывая время для беженцев и отступающих войск. Вот только непонятно, кто и против кого воюет. Саша посмотрел на одежду погибших. Она была какая-то странная, без погон, только на воротниках были пришиты красные полосочки, на которых были прикреплены непонятные знаки в виде перекрещенных ружей. У одного из убитых на полосках имелись два маленьких треугольника темно-красного цвета. Где-то Саша уже это видел. Стоп! Да это же петлицы! Ну да, точно. Такую форму одежды носили красноармейцы времен Великой Отечественной, кажется, до 1943 года. Только потом снова были введены погоны. Саша постарался вспомнить все, что читал об этих странных знаках различия, но так и не смог определить, в каком звании находился погибший. Да это сейчас не важно. Только теперь Саша сообразил, что черные, окаймленные белым, кресты на броне подбитой техники были не простым армейским символом. Погибшие красноармейцы отбивали атаки вермахта, войск гитлеровской Германии. Немцы вот-вот должны были повторить атаку. Саша даже не стал задаваться вопросом, как их перенесло во времени и где, собственно, они сейчас находятся. Он подхватил Марину под руку и повторил:

– Нужно уходить.

– Куда? – девочка была растеряна.

– За нами, в лесу, наши разворачивают позицию. Мы еще сможем успеть проскочить мост.

– Зачем?

– Затем, что немцы вот-вот пойдут в атаку.

– Какие еще немцы? Какие наши?

– Марина, нет времени.

Саша хотел еще что-то добавить, но тут откуда-то из дальнего конца окопа послышался настойчивый лай Боса. Не сговариваясь, дети бросились к нему. Пес сидел перед телом солдата, который сжимал руками окровавленный живот. Он лежал с закрытыми глазами, часто дышал, постанывал время от времени.

– Он без сознания, – сказала Марина, глядя на бойца.

– Нужно вытащить его отсюда, – решил Саша.

Подростки с трудом подтащили раненого на край окопа. Бос помогал, как мог. Он выскочил на бруствер и, ухватив зубами воротник гимнастерки, тащил солдата наверх. Справившись с первой частью задания, дети под руки потащили бессознательное тело к лесополосе. Бос бежал рядом, иногда посматривая то на подростков, то на оставленные разбитые позиции заслона.

Первые разрывы накрыли вершину холма, когда дети преодолели четверть дистанции. Некоторые снаряды перелетали через невысокую возвышенность и разрывались все ближе к отступающим беглецам. В лесополосе заметили движение в их сторону, на помощь бросилось сразу несколько бойцов. Они не успели пробежать и сотни метров, как в небе послышалось противное завывание, а потом показались странные самолеты с черными крестами на изломанных крыльях и неубранными колесами. Машины пролетели над подростками, потом дальше, построились в круг над переправой и по одному начали заходить в атаку. Послышался рев сирен, несколько взрывов. Марина от страха выронила раненого и присела, закрыв уши руками. Саша попытался привести подругу в чувство, отрывал ее руки и что-то говорил, но девочка только мотала головой и сильнее зажмуривалась. Бос, видя, что от людей сейчас толку мало, снова ухватил зубами воротник гимнастерки, понемногу оттаскивая раненого к лесополосе. Саша понял, что иначе никак, подхватил одной рукой локоть Марины, другой ухватился за руку солдата, потащил обоих вперед.

Когда самолеты отбомбились, они начали обстреливать берег. Один из них оторвался в сторону и полетел прямо на подростков, возле которых все чаще стали рваться шальные снаряды. Один из них разорвался в десяти метрах прямо по ходу движения. Саша присел, а потом резко рванул к дымящейся воронке, увлекая за собой Марину и подтаскивая раненого. Бос помогал изо всех сил.

Им повезло. Самолет не успел самую малость. Очереди только начали чертить пунктирами землю, как дети, укрыв солдата в воронке, спрятались сами. Когда черная тень проскочила над головой, Саша вдруг подумал, что они даже не оказали красноармейцу первую помощь. Он быстро, стараясь не высовываться за край воронки, стащил рюкзак, достал аптечку, выбрал обезболивающее и вколол его прямо сквозь одежду. Солдат даже не дернулся. Саша нащупал пульс на запястье. Пульс работал.

Марина начала приходить в себя. Она уже не закрывала глаза и не зажимала уши, просто дышала часто, утирая слезы с грязных щек. Бос тяжело дышал, высунув красный язык. Устал, бедняга. Марине вдруг стало стыдно и перед Сашей, и перед псом. Ведь это она должна была тащить раненого, а получалось, что стала обузой для всех. Девочка прижалась к голове Боса, начала гладить взлохмаченную голову. Потом она посмотрела, как Саша хлопочет возле раненого и прошептала: