Гарри Тин - Последние защитники Земли

Так и широкий киль не дает перевернуться корпусу от резкого толчка. Но киль еще и тяжелый. Поэтому, если корпус от чего-то даже и наклонится, то тяжесть киля старается вернуть его в прежнее положение.

Вот почему Дормидонту приходилось все время следить за парусом. Вот почему они сделали парус маленьким. Сила ветра в больших парусах могла превысить вес лодки и перевернуть ее. Скорость лодки от небольшого паруса была невысокой, зато плыть было безопасно. А настоящий корабль может нести такую массу парусов, что сам под ними едва виден. И высота мачты зачастую превышает длину всего корабля. Да и мачт бывает несколько.

Еще кое-что о руле. Он здорово облегчает управление судном. Ведь даже при отличной погоде ветер дует небольшими порывами. Притом постоянно меняется его направление. Кто когда-нибудь наблюдал за флюгером, могут подтвердить это. А из-за разного направления ветра при неподвижном парусе и лодка будет плыть в разные стороны. Мало того, что появляется опасность перевернуться из-за резкой смены курса, но ведь и приближение к цели замедляется из-за движения зигзагами.

А руль позволяет при более-менее постоянном ветре закрепить паруса и реагировать на изменение ветра всего лишь небольшими его поворотами. Да и управлять рулем легко. Лодка дернулась влево, вы руль — вправо. Она — вправо, руль — влево. И всего делов.

А Дормидонт мог очень легко запутаться со своими веревочками, да еще и натягивать их надо было с разной силой. Не зря без опыта в первый день у него ничего не получилось.

Да и сейчас, говоря откровенно, он справлялся с лодкой только благодаря тихой погоде. Если бы она была другой, да добавить сюда волны, то на такой лодке, и особенно с таким капитаном, все давно ловили бы рыбку под водой.

Но, к счастью, погода их не подводила.

- Эх, покупаться хочется, — мечтательно произнесла Аза.

- Чего тебе хочется? — удивился Дормидонт. — Купаться? Да мы с нашей тяжестью сразу пойдем па дно. Ты, правда, из пластика, легче нас, и наверное, сможешь удержаться на поверхности. Но зачем?

Я даже не понимаю, зачем вообще люди плавают? Если они хотят куда-то доплыть, то на катере или ракетосаме это гораздо быстрее. Может быть им, наоборот, нравится медленно двигаться? Тогда зачем изобретать все более быстрые средства передвижения? Вот даже Марса сделали летающим.

А может они хотят просто помыться в воде? Ну так это можно сделать и дома. И ходить не надо и утонуть нельзя. Я лично думаю, что это какая-то наследственная родовая болезнь людей. Здесь они очень похожи на разных зверей, поросят. Думающему человеку должно быть просто неинтересно заниматься дерганьем и фырканьем в воде. А ведь она еще попадает в глаза, нос. Ф-ф-ы-р-р... Совершенно непонятно!

— Я с тобой согласна, Дормидонт. Ты, как всегда, прав. Но вот ужасно хочется и все тут. Особенно понырять.

Их милую беседу прервал Марсик, подтвердив, что плавание — действительно опасная болезнь. Стоило только заговорить о нем и лодка поплыла почему-то в противоположную сторону.

Недовольно бормоча под нос, обвиняя во всем разных "ныряльщиков", Дормидонт исправил свою ошибку, и они снова понеслись вперед. Теперь никто уже не сомневался, что скоро, даже до захода солнца, они будут в городе.

Еще через час можно было ясно различать городские постройки и даже выбрать приблизительное место для причаливания, куда Дормидонт и направил лодку.

От такого приятного плавания и от ничегонеделания Азе захотелось еще поговорить. Чтобы не отвлекать Дормидонта, она начала беседу с Марсом.

- Послушай, Марсик, а что мы будем делать, когда найдем людей? Ну, откопаем их из какой-нибудь ямы и скажем: «Здравствуйте, вот и мы! Заждались нас?».

Это шутка. Я, конечно, понимаю, что без них и у нас нет никакой цели существования. Да и наша вся жизнь и поведение запрограммированы ими. И сделаны мы по их подобию. Это я понимаю, но не понимаю, как мы их можем спасти?

Если они все перебрались в другое место, то значит, нас тут оставили специально. И своим приходом мы только нарушим их планы. А если случилась какая-то авария или они заболели, то разве мы сможем всем помочь? Даже если их завалило в каком-то подземном убежище, то неужели ты думаешь, что трое роботов смогут придумать и сделать больше, чем сотни и тысячи людей?

И она вопросительно уставилась на Марса, ожидая ответа.

Но он к таким дискуссиям не был готов, да они его и не интересовали. Он просто должен был помогать и охранять человека, спасать его. Все остальное было вторичным.

Хотя в словах Азы была одна мысль, на которую надо было ответить. Это касалось того, что их оставили специально, и они нарушили приказ. Вот тут ему пришлось немного подумать.

Но, поднапрягшись, он вспомнил соответствующую инструкцию. А она гласила, что в критических, аварийных ситуациях, в случае потери связи, робот может действовать по своему усмотрению, исходя из обстановки. А обстановка была такой неясной и тревожной, что решение могло быть только одно — искать людей. Здесь они все сделали правильно.

Эти мысли он и изложил в ответ на Азин вопрос.

- А на счет спасения всего человечества, — добавил он, — так это роботам и не нужно. Нам надо найти хоть одного человека или освободить его, если это понадобиться. А дальше уже он будет руководить остальными действиями. Наше дело станет подчиняться и выполнять приказания. Все ясно.

Азе осталось только признать правоту Марса и дальше молча созерцать прямолинейное скольжение лодки.

Но тут лодка почему-то стала отклоняться в левую сторону. Дормидонт поправил парус. Но через некоторое время лодка опять отвернула влево. Не понимая, что происходит, Дормидонт управлял парусом.

Картина была следующая. Ветер дул в сторону города, туда же был направлен парус, а лодка отклонялась в другом направлении. Происходило что-то непонятное.

Марс, решив, что во всем опять виноват Дормидонт, встал и сам отрегулировал парус. Через некоторое время он торжествующе воскликнул:

- Вот видите, теперь лодка плывет прямо к городу. Не очень способный, оказывается ты, Дормидонт. Вчера целый день учился, нас чуть не утопил, а у меня, вот, сразу получилось.

Это было, конечно, не очень скромно с его стороны — хвалить самого себя. Но до города было рукой подать и им казалось, что это легко сделать теперь каждому.

Аза даже обрадовалась происшествию. Хоть она и любила Дормидонта, но уж очень часто он делал ей разные замечания. А тут сам попал впросак.

Дормидонту оставалось только молчаливо слушать их насмешки и недоуменно разводить руками.

Но радость была недолгой. Немного проплыв вперед, к городу, лодка опять начала поворачивать влево. Но на этот раз быстрее.