Тамара Крюкова - Чёрный альбатрос

Была тьма, и был свет, но всюду царило безвременье. Не было ни будущего, ни прошлого, и миг длился бесконечно.

И тогда родился Хронос.

И установил он веху, и назвал её настоящим. Всё, что было позади вехи, стало называться прошлым. А всё, что было перед вехой, стало называться будущим. Всё стало иметь начало и конец.

И разозлились титаны на Хроноса за то, что он посягнул на бессмертие, и наложили на него кару, сказав, что он будет пожирать своих детей.

С тех пор ненасытное время пожирает всё сущее на земле. Люди и звери умирают. Города обращаются в прах. Даже горы рассыпаются с течением времени. Лишь то место, где Хронос поставил веху, остаётся неизменным. Называют его островом Гроз, потому что в тот миг, когда бог времени запустил стрелки часов, небо прорезала молния. Разразилась такая гроза, какой никто не видывал ни до, ни после, и из морских глубин появился остров.

Многие маги, колдуны и волшебники искали секрет бессмертия, но старились и умирали, так и не найдя его. Были чародеи древности, которые подошли к разгадке ближе других. Один даже создал эликсир, позволяющий продлить жизнь до тысячи лет. Но что такое тысячелетие по сравнению с вечностью? Миг, кажущийся людям бесконечностью.

И тогда Хронос решил разделить мир волшебников и людей, чтобы те, кто дерзнул назвать себя бессмертным, не смущали сознание простых смертных. Повелитель времени собрал всех чародеев на острове Гроз. Каждому из них даровалась тысяча лет жизни, но волшебники не имели права общаться с простыми людьми.

Однако из всякого правила есть исключение. Раз в году на острове устраивали праздник, где чародеи состязались в мастерстве. Поглядеть на красочное представление собирался народ со всех краёв. Так было до тех пор, пока один из магов не совершил злодеяние. Звали его Агриппа. В ту пору он был молод и жаждал власти. Чтобы занять место Верховного Чародея, он погубил свою жену и неродившегося ребёнка.

В ту страшную ночь на острове снова разразилась гроза. Молнии беспрестанно озаряли небо, а когда стихия немного утихла, в раскатах грома прозвучали слова: «С грозой остров возник, с грозой и исчезнет. Когда начнутся перемены, гром прогремит в третий раз, и вы лишитесь бессмертия».

Опасаясь пророчества, маги закрыли остров для людей. Праздники и веселье канули в небытие. Шли годы. Сменялись эпохи. Каждый чародей, прожив тысячу лет, уступал место преемнику, но от этого на острове ничего не менялось. Новые маги видели свою миссию в том, чтобы сохранять свой мир в неизменности.

Так было до тех пор, пока не пришла пора уходить Агриппе. Когда же старый чародей увидел свою преемницу, он понял, что настал час расплаты. Юная волшебница Марика походила на погибшую жену Агриппы, словно была её младшей сестрой. Верховный Чародей при помощи коварного замысла попробовал избавиться от девочки, но потерпел неудачу. Тогда он прибег к подлому обману и поменялся телами со своим учеником Азаром.

Все видели, как Агриппу поглотила морская пучина, но никто не подозревал, что его древняя, как скалы, и чёрная, как ночь, душа вселилась в юношу. А душа мальчика впорхнула в птицу и с плачем взметнулась над морем в облике чёрного альбатроса.

Марика должна была занять место Агриппы, но она отвергла предложение стать Верховной Чародейкой. Её не прельщала судьба правительницы. Девочка была безнадежно влюблена, мечтала о принце Глебе, надеясь добиться взаимности. Она бросила вызов самому Хроносу, отказавшись от унылого бессмертия ради радостей человеческой жизни. Марика хотела, чтобы на острове снова стало многолюдно и зазвучал смех. Старики-чародеи панически боялись перемен, но не решались открыто перечить ей.

У Марики на острове был только один союзник — Прошка. По стечению обстоятельств простой крестьянский паренёк попал в услужение к принцу, а оттуда судьба забросила его на остров Гроз. На всём острове было лишь двое подростков — Марика да Прошка, — не считая мнимого Азара, в облике которого скрывался старый маг.

Их осталось восемь магов-правителей. Авдий, бывший помощник Агриппы, которому Марика передала Посох Власти. Повелитель дорог Зосима, нашедший Марику и доставивший её на остров. Мягкотелый и флегматичный Савватий. Вечно меняющийся Ксанф, прозванный Многоликим. Гурий, который всюду старался вставить своё слово. Весигон, предпочитавший, напротив, оставаться в тени. Проктор, известный своей твёрдостью. И неуловимый Братир.

Веками их жизнь текла без изменений. Каждое утро над островом вставало солнце, и каждый вечер его сменяла полная луна. Время на острове застыло, а смена дня и ночи была не более чем декорацией в театре и служила лишь для удобства. Но с того момента, как пучина поглотила Верховного Чародея Агриппу, прежняя размеренная жизнь оказалась под угрозой. Всему виной была юная чародейка

Марика и её стремление открыть остров для людей.

Большинство чародеев жалели о том, что Агриппы больше нет. Кое-кто с радостью пошёл бы на сделку с совестью, лишь бы всё оставалось по-прежнему. Но никто не хотел вступать в открытое противоборство с Марикой.

Видя, что Авдий бездействует, Гурий решил взять бразды правления в свои руки. Он и прежде стремился быть на первых ролях, но безуспешно. Низенький, щуплый, вёрткий, как хорёк, он не вызывал уважения у других магов. Его всегда считали выскочкой, однако теперь все с готовностью признали его лидерство. Прежде чем собрать магов на общий совет, он обошёл их по очереди, чтобы узнать настроение каждого.

Визит к Авдию его не обнадежил. Нынешний Верховный Чародей отказался вступать в заговор.

— Я не могу ничего замышлять против той, которая отдала мне Посох Власти, — сказал он, поглаживая бороду.

— Но если Посох у тебя, ты больше других несёшь ответственность за судьбу острова. Неужели ты можешь спокойно смотреть, как всё катится в тартарары!

— Может быть, с Марикой поговорить напрямик? — предложил Авдий.

— Ты думаешь, она послушает нас? Девчонка совсем без царя в голове. Ей отказаться от бессмертия, что ногой топнуть. Сомневаюсь, что она согласится оставить всё, как есть. Ей нужно, чтобы вокруг всё бурлило и менялось, — возразил Гурий.

— А если отправить её в мир людей?

— Уже пытались. Ты сам знаешь, что из этого получилось, — криво усмехнулся Гурий.

Авдий понимал, что Гурий прав. Девочка была Избранной. Даже то, что она отказалась от бессмертия, ничего не меняло. До тех пор пока она оставалась в живых, она могла изменить судьбу острова. Но решиться на крайнюю меру было нелегко. Чародей погрузился в тяжёлую думу, а потом наконец произнёс: