Дмитрий Ольченко - Проделки лесовика

— Все зря! — вырвалось у Юры с досадой, и он ударил рукоятью ножа по утесу.

— Что зря?— не понял Петька.

— Не найдем мы никакой Атлантиды!

— Ну вот еще!— Петька с возмущением посмотрел на приятеля.— Раскис... Юрка, я тебя не узнаю!

— Да не раскис я! Сколько скал, камней и утесов мы осмотрели, но нигде ни намека на Атлантиду!

— Может, она в другом месте?— спросил Петька.— Или ее так разрушило, что не осталось камня на камне... Ты же сам говоришь — прошло много времени. И вообще... Смотри, как здесь красиво!

Юра не ответил. Сумрачным взглядом окинул ближайшие утесы. Хотел что-то сказать, но замер на полуслове — в наушниках послышался странный, низкий, какой-то виолончельный гул. И на фоне непонятного гула четко выделялся голос Хранителя Древних Тайн:

— Не отчаивайся, человек! Не торопись разуверяться. Иногда не хватает жизни, чтобы раскрыть тайну... Но тебе я обещаю: ты кое-что узнаешь...

— Странно. До сих пор я думал, что это все-таки галлюцинации.

— Какие галлюцинации? О чем ты?— спросил Петя.

— Я уже несколько раз слышу непонятный голос.

— Человеческий?

— Человеческий... Только какой-то особенный, очень... широкий.

— Как это «широкий»? Разве голос может быть широким?— усомнился Петька.

— Представь себе! Такое чувство, что идет он отовсюду.

— Почему же я не слышу?

— Наверно, дело в логоформе.

— И о чем этот голос говорит?

— Об Атлантиде. Он говорит: «Не отчаивайся, человек!»

— Интере-е-сно,— протянул Петя, вглядываясь Юре в глаза.— А ты меня не дурачишь?

— Вот еще! Зачем нужно тебя дурачить?

— Интере-е-сно... Чей же это голос?

— Он назвал себя Хранителем Древних Тайн.

— Так пусть он выложит тебе тайну об Атлантиде — и дело с концом.

— Ха, это было бы слишком просто!

Юра задумался. Кто же он, этот Хранитель? Как он выглядит? И сколько же тайн хранит он? Все, или только самые важные? Если в мире что-то происходило, то память об этом не может исчезнуть бесследно... Не должна исчезнуть. Может быть, она витает вокруг нас в форме каких-то особых волновых сигналов. Этакие кванты вечной памяти. Надо только уловить их, расслышать. И если я слышу этот голос, то благодаря чему: логоформу или какому-то особому устройству моего мозга? Я ведь действительно слышу его. Мне это вовсе не кажется...

Петя начал снимать двух крупных крабов. Крабы дрались за мертвую рыбешку. Юрка, не торопясь, опустился на глубину и вошел в широкую расселину между двумя замшелыми утесами. В расселине было темно. Он переложил копье в левую руку и полез в сумку за фонариком. Пока разыскивал его среди туб с джемом, из черной глубины тихо выскользнула толстая змея и схватила Юру за руку, ту, что с копьем. Юра рванулся прочь, наверх. Змея напряглась, но не отпустила его. Он присмотрелся, увидел на змее ряды присосок и понял: «лапу дружбы» протянул ему крупный головоногий моллюск, кальмар или осьминог. Это надо еще выяснить.

В первое мгновение Юрка замер. Подумал, что моллюск успокоится и отпустит его. Не тут-то было! Чудовище начало потихоньку подтягивать Юрку к себе, в черную расселину. Юрка попытался перехватить копье правой рукой, однако моллюск тут же выбросил еще одно щупальце, и оно метнулось к свободной Юркиной руке. Мальчик быстро завел руку за спину — и щупальце оплело ногу. Позвать Петю? Испугается и наделает глупостей. Позову, решил, в крайнем случае. Вдруг пришла в голову спасительная мысль — гидродвиг! Он включил его свободной рукой во всю мощь — и рванулся наверх. Щупальца натянулись, напряглись. Из щели выползло еще одно, третье, и схватило Юрку за ласты. Хотя бы не порвал костюм,— подумал Юрка и начал брыкаться, в то время как гидродвиг понемногу оттаскивал его от расселины, вытягивая из нее и моллюска. Так и есть — осьминог! Старый, злобный, он цеплялся несколькими щупальцами за скалу, а остальными пытался подтянуть к себе мальчишку. С гидродвигом, конечно, осьминогу не совладать. И тут он просчитался — отпустил Юркину руку с копьем и схватил за ногу. Нечего и говорить, какую оплошность он допустил! Юрка, не медля, схватил копье правой рукой и ударил осьминога между глаз — они тускло отсвечивали в темноте расселины. Оглушенный моллюск отпустил мальчишку и выбросил густое фиолетовое облако. Внезапно освобожденный, словно выброшенный пращой, мальчишка метнулся к поверхности и сильно ударился спиной о выступ скалы. Гидродвиг заглох. Наступила тишина.

— Юрка, ты где?— в Петькином голосе слышалась тревога.

— Не беспокойся, я тут, рядом,— сказал Юрка и, обогнув скалу, носом к носу столкнулся с Петькой.— Посмотри, что с моим гидродвигом.

— О, на нем большая вмятина!

— Да?!— Юрка нащупал кнопку. Гидродвиг не работал.

— Как ты умудрился так долбануться?— озабоченно спросил Петька. Он сразу оценил положение: катер потеряли, гидродвиг остался один на двоих, ближайший берег — в нескольких сотнях километров...

— Чертов осьминог!— бурчал Юрка, расстегивая ремни.

Ребята поднялись на поверхность и заколыхались на оранжевых поплавках. Юрка вертел в руках злосчастный гидродвиг. Понял, что повреждение серьезное, без инструментов не обойтись, все осталось на катере, а где сейчас катер — один бог ведает.

— При чем тут осьминог?— спросил Петька.

— Он меня схватил.

— Да?— Петькины глаза округлились от изумления.

— Но теперь он уже никого не будет хватать. Я ударил его копьем.

На горизонте — ни единого пятнышка. По вечернему небу проплывали белые облака, темные тени скользили по воде. Откуда-то прилетел буревестник, привлеченный, очевидно, оранжевым цветом поплавков. Он кружил над ребятами, широко раскинув трехметровые крылья.

— Эй, ты, не знающий усталости! — обратился Юрка к вечному бродяге океанских просторов.— Тебе сверху виднее, скажи, ты не видишь поблизости какого-нибудь катера?

— Поблизости не вижу,— ответил буревестник,— но в середине дня я встретил катер. Он качался на волнах, и на нем не было людей.

— Он далеко отсюда?

— Отсюда не видно,— сказал буревестник.

— Ты хоть покажи, в какой он стороне,— попросил Юрка.

Буревестник указал клювом на юго-запад:

— Больших кораблей тоже нет поблизости?

— Есть один,— сказал буревестник,— но он быстро удаляется на север.

Пока Юрка разговаривал с буревестником, Петька сдвинул переднее стекло шлема, зажмурился от солнца.

— Хорошо здесь, наверху,— вздохнул он.— Дыши не надышишься... Что говорит буревестник?

Юрка, провожая глазами улетающую птицу, пересказал разговор.

Было ясно, что ребят поджидают нелегкие испытания. Пете придется тащить Юрку на буксире, скорость их передвижения заметно снизится. А если нападут акулы, спастись бегством теперь не удастся...