Дмитрий Ольченко - Проделки лесовика

Казалось бы, немного времени прошло с тех пор, как Дионис, перед тем как успокоиться на смертном одре, разделил Атлантиду между сыновьями, а какие глубокие различия отделяли Марсию от Гефестии и Геосии!

Главный жрец-советник царя Тутеф, угрюмый, недоверчивый, желчный старик, постоянно поучал Марса: «Внимай словам моим, и станет памятным в умах потомков царствование твое... Будешь владычествовать всеми пределами земными... Остерегайся простого люда, не приближайся к толпе в одиночестве, не доверяй даже братьям своим, не приближай к себе никого, кроме тех, в чью преданность ты веришь...»

Умные головы в Марсии предсказывали, что Марс ведет страну к гибели, потому что все физические и духовные силы народа направлялись к одной цели — завоеваниям других народов. Их предсказания подкреплялись примером Гефестии и Геосии, где люди жили вольно и благополучно. Такое сравнение не устраивало Марса, и однажды, когда настал срок объявленного им похода в далекую страну Нила, он разделил свою армию на две части и неожиданно направил ее на земли своих братьев. Гефестия и Геосия не ожидали такого вероломства, не были готовы к отражению нашествия, и Марс в считанные дни покорил их. Он решил было казнить братьев и всех мудрых людей Гефестии и Геосии, но потом рассудил иначе: теперь, когда вся Атлантида оказалась в его власти, а братья не были столь честолюбивы, чтобы помышлять о свержении Марса, перед его завоевательскими планами открылись новые, более легкие пути. Его силы, можно сказать, утроились. Он призовет под свои знамена всех молодых и здоровых мужей Атлантиды. Гефестии поручит изготовить тридцать тысяч бронзовых мечей и кинжалов, а также триста тысяч бронзовых наконечников для копий и стрел. Бронзовое оружие было новым в то время и обещало Марсу абсолютное превосходство над армиями всех остальных известных атлантам народов.

— Все это так,— сказал ему Тутеф-жрец, он же учитель Марса и один из главных военных учителей-советников, мнением которого Марс особенно дорожил.— Верно, хорошее оружие и хорошо подготовленная армия — главное условие победы. Но просто победить — мало. Надо еще и удержать покоренные народы. А для этого существует только одно средство — страх. Смертельный страх. Твое имя должно наводить ужас — и тогда ты прославишься в веках.

Еще в те времена, когда молодой Дионис водил свои дружины в набег на какую-нибудь страну, Тутеф был одним из самых беспощадных предводителей войска. Он ни во что не ставил человеческую жизнь, его радовал вид крови.

Марс задумался. Он и сам успел убедиться, что страх не однажды помогал ему держать в повиновении не только собственную армию, собственный народ, но и помогал победить врага.

— Кровь!— восклицал жрец.— Чем больше крови покоренных народов ты прольешь, тем ярче и незыблемее будет твоя слава!

— Но, учитель, нет ли в твоих словах неправды?— спрашивал Марс. Спрашивал не для того, чтобы усомниться в высказываниях учителя- советника, а чтобы лишний раз укрепиться в их правоте, отвечающей духовным потребностям великого завоевателя, каким он видел себя в веках.

— Неправды?!— удивлялся жрец.— Какой неправды? Если ты хочешь прослыть великим воином — утверждай себя мечом! А меч, как ты знаешь, питается только кровью. Не позволяй себе мягкотелости, не щади, укрепляй свое сердце кровавым зрелищем чужой беды, чужой смерти. Если же не сумеешь подавить в себе доброту, ступай в подручные к своим братьям!

Тутеф знал, в какую точку бить. Напоминание о братьях привело Марса в ярость.

— Я?! В подручные?!

На следующий день Марс вызвал двух начальников сотен и повелел им отправляться в Гефестию и Геосию, чтобы доставить оттуда Гефеста и Геоса. Когда стражники пришли за Гефестом, он был в кузнице — заканчивал отделку отлично выкованного обоюдоострого меча. Увидев стражников во главе с сотником, Гефест почуял неладное, нахмурился, но вида не подал, продолжал работу, как ни в чем не бывало. Начальник стражи хотел было сразу арестовать Гефеста, но залюбовался невиданной красотой и отделкой меча, а посему велел стражникам расположиться вокруг кузницы и быть наготове. Гефест не торопился, похоже — нарочно тянул. Меч переворачивался на наковальне с боку на бок, сверкал острым лезвием. Начальник сотни уселся на пороге и наблюдал за работой знаменитого мастера, который сам мог бы стать великим вождем своей страны. Но не стал. Неужели не пожелал? Кто знает. Ведь и старый Дионис в конечном счете пришел к мысли, что воинская слава — не утешение на исходе жизни.

Гефест провел несколько раз бруском по звенящему металлу, вытянул меч в правой руке и прищурился, разглядывая безукоризненно прямую линию лезвия. Начальник сотни насторожился, вскочил. Уж не вздумал ли Гефест выкинуть какую-нибудь штуку? Нападет еще на сотника, а то приложит меч к собственной груди и... Но нет, не похоже. Любуясь изделием своих рук, Гефест, кажется, и думать забыл о стражниках. Начальник махнул рукой — и несколько стражников, сжимая копья, подошли к дверям кузницы.

Начальник стражи осмелел и протянул руку:

— Дай-ка сюда этот меч!

Гефест безропотно отдал оружие, вздохнул, вытер закопченные руки о фартук и вышел во двор, где тотчас был окружен стражей.

В это время другая сотня стражников нагрянула во дворец Геоса, бывший вождь сидел за широким столом и сортировал зерна нового сорта пшеницы. Он поднял голову, увидел стражников. Они вошли во двор уверенной поступью людей, исполняющих чью-то непреклонную волю. Начальник сотни приблизился к столу, в то время как стражники остановились поодаль, опираясь на копья.

— Велено доставить тебя в Марсию,— вымолвил начальник стражи.

— Меня?— удивился Геос.

— Тебя,— отрезал начальник.

Геос уперся локтями о столешницу и уронил курчавую голову на ладони. Он сидел молча, углубленный в какие-то свои мысли. Прошла минута, другая, третья. Для начальника Стражи пауза, по-видимому, показалась слишком затянувшейся.

— Нам велено спешить. Собирайся.

Геос опять поднял голову и мрачно уставился на начальника. Встал.

— Куда идти?

— За нами.

В окружении стражников Геос вышел со двора и сел в колесницу, запряженную парой аравийских скакунов. Бывший вождь попросил начальника стражи сделать крюк, ехать мимо полей, садов и виноградников, привольно раскинувшихся на отлогих склонах холмов. Начальник согласился не задумываясь, и Геос горячо поблагодарил стражника. Колесница катила мимо абрикосового сада, и Геос со слезами на глазах смотрел на крупные, наливающиеся легкой желтизной плоды. Он догадывался, что вкус зрелых плодов выведенного им сорта оценят уже другие, не он. Эта мысль и огорчала и радовала — для людей он кое-что успел сделать...