Алексей Олейников - Сон Видящей

Они летят по лесу, листья танцуют вокруг, вихрь движется вместе с ними, и кажется, что они вот-вот обгонят ветер. Дубы будто валятся навстречу, протыкают воздух сучьями, грозят узловатыми ветвями.

Вот и то место, прогалина меж двух серых гранитных глыб, поросших темным мхом. Здесь стынет снег белым валуном, здесь ветер завертелся зверем в ловушке, помчался по кругу, вдоль дубов, набрал полные пригоршни листвы, швырнул ее в лицо людям.

Толстый и тонкий, оранжевый и желтый, теперь они не казались нелепыми, потому что на земле между ними лежал волк. Посреди прогалины в ноздреватый снег была вбита трость. Черный металл, прозрачная сфера набалдашника. Солнце играло в стекле, трость казалась увенчанной громадной каплей воды.

Тонкая бечева охватывала шею волка, ниточка, привязанная к трости, одна видимость – разве сдержит она взрослого волка? Но Тадеуш лежал неподвижно, бока его тяжело вздымались. Глаза были прикрыты.

Дженни видела его пламень жизни , он был жив. Но что за странные путы держали его?

– Чертов ветер! – толстый поморщился. – Весь мусор в рожу. Мы от него ничего не добьемся, Руди. Заканчивай.

– Ты хочешь убить такого хорошего зверодушца только потому, что не смог от него ничего добиться? – Рудольф присел, погладил волка. – Какой мех, а, Ганс?

– Отличная шапка, – согласился Ганс. – Больше никакого толку. Ты, как всегда, руки не хочешь марать?

Он щелкнул пальцами, бечева на горле Тадеуша дрогнула, затягиваясь. Волк захрипел.

– Ты самый бестолковый из всех бестелесных, кого я встречал, Ганс, – с сожалением констатировал Рудольф. – Ты даже думаешь как человек. Валяй убивай. Получишь только мертвого волка и ничего не узнаешь о том, кто его послал.

– Ты предлагаешь вселить в него… – Ганс задумался.

– Разумеется, – Рудольф бережно вытянул аптечный флакон темно-коричневого стекла, погладил пробку. – Здесь столько наших собратьев, лишенных тела. Нам нужно развязать ему язык. Что-то случилось, владычица покинула деревню, гнездо разорено. Те, кто его разорил, наверняка связаны с этим зверодушцем.

– Тогда следует лишить его сознания. Пока он бодрствует, вселение невозможно.

Ганс повел пальцами – бечевка натянулась, приподнимая Тадеуша. Он хрипел, вывалив синий язык. Глаза его мутнели.

Да куда все подевались?!

«Пропади все пропадом!» – Дженни выскочила из-за дерева, рванулась к Тадеушу.

Нет оружия, нет артефактов, только жаба-светоед прожигает ладонь, будто торопит ее – минуты жизни утекают.

Ветер закружил ее, но он был ее союзник, он был с ней заодно. Солнце плеснуло с высоты, навершие трости засверкало, сбило ее с шага – и только что она была рядом, примеривалась, как бы ловчее ударить тонкого и разорвать нить, как вдруг прямо перед ней вырос валун, распахнул широкие каменные объятия. Она едва успела затормозить, прижаться к холодному камню. Что это?!

– Ты слышал? – насторожился Ганс. – Как будто шаги… Это ветер?

– Ветер, – сказал Рудольф. – И еще кто-то. Мы в Кольце Магуса и окружены светлым сном . Обычные люди нас не видят. Но только что кто-то постучался снаружи.

– Его друзья, – Ганс потянул пальцами невидимую паутину, веревка дернулась, поднимая волка на лапы. – Не успеем вселить, надо с ним заканчивать.

Стрела пробила воздух, ударила в землю у ног Дженни.

«Черт, эдак они меня подстрелят! Если Кольцо Магуса будет все снаряды отводить сюда…»

Девушка бочком двинулась вдоль валуна.

– Не стоит совершать опрометчивых поступков, – раздался голос Эда. – Отдайте нашего товарища, и разойдемся.

– Вынуждены отклонить ваше предложение, – сказал Рудольф. – Видите ли, кажется, вы знаете о нашей сущности. А этого допустить нельзя.

«Думай, Дженни, думай! Из всех, кого ты знаешь, малое Кольцо Магуса в одиночку мог выставлять только Марко. А эти намного слабее. Значит, скорее всего, они используют защитный артефакт. Трость!»

В ясном взоре трость сияла, как и веревка, которая удерживала Тадеуша. Убери трость, и Кольцо Магуса исчезнет. Но как ее убрать, если трость – источник Кольца Магуса?!

– Если вы его убьете, не уйдете отсюда, – предупредил Эд.

– Я так не думаю, – Рудольф был вежлив. – Вас всего… трое. И кажется, ни один из вас не является Властным.

– Руди… – нервно сказал Ганс, указывая глазами наверх.

Над ними на валуне стоял леопард.

– Ну хорошо, плюс один зверодушец, – фыркнул Рудольф. – У вас нет шансов.

Трость вбита в землю, в ясном взоре Дженни видела, как волны света расходятся от навершия, создают призрачный купол. Никто и ничто снаружи не сможет проникнуть туда, пока артефакт действует.

Вбита в землю… Тадеуш хрипит, его время на исходе.

В землю…

Конечно же! Дженни села, разворошила листву, крупинки снега, приложила ладонь к влажной земле. Вот она, почва леса – слышишь прозрачную песнь водяных токов, огибающих валуны? Они стремятся вниз, в ложбину, где сейчас убивают ее друга. Слышишь ли, как в темноте движутся корни дубов – медленно, но верно, нащупывая пустоты и питательные соки земли? Слышишь ли, как они переплетаются друг с другом, будто вслепую здороваются, как сквозь них прорастают нити просыпающейся грибницы, ведут свои ходы землеройки, черви и жуки? Сердце леса было у нее под ногами, огромное, составленное из тысяч корней и нитей, сплетенных воедино, распахнуто на десятки километров. Дженни ощущала его границы – там, где поля врезаются в кромку леса, где скальпель шоссе отсекает его от другого такого же леса, на той стороне обочины. Это сердце билось в таком ритме, какого никогда не различит человек, гнало соки и воды по своим жилам.

Пальцы все глубже уходят в сырую землю, лес глядит на нее миллионами глаз, лес ждет, и она просит.

Земля задрожала. Рудольф в недоумении посмотрел под ноги.

Трещина рассекла ложбину, почва разошлась, в черный провал посыпалась листва и мусор, трость покачнулась и провалилась в трещину, но веревка – веревка, о которой забыла Дженни, удержала ее верхушку над поверхностью земли. В одно мгновение трещина сомкнула свои челюсти.

Рудольф схватил навершие трости, потянул. Ганс засуетился, чертыхаясь и пыхтя, они стали тащить трость в четыре руки.

Дженни пошевелила пальцами – много корней скрыто здесь. Все они сейчас ее пальцы, рука ее многопалая, огромная ладонь под их ногами. А вот и трость-артефакт, светлый гвоздь в ладони. Надо лишь сомкнуть кулак…

Гром и треск швырнули Рудольфа с Гансом на землю. Руди ошеломленно посмотрел на обломок в руке. Кристалл помутнел.

– Как же так? Рядом нет Властных…

– Руди… – Ганс пятился на четвереньках, зарывался как барсук в листву. – Руди…

– Что?!

– Руди…

Волк стоял перед ними, обрывок бесполезной веревки болтался на шее, а в глазах не было ни капли жалости, только вопрос – кто будет первым?