Владимир Венгловский - Зеленый и в пупырышках

— Так как Анга уже начала скучать («Я не скучаю, мне очень интересно», — встрепенулась при этом Ангелия), то я в двух словах закончу. Почему каждый волшебник больше всего любит творить волшебство именно у себя в доме? Да потому что у каждого есть место, куда можно направлять «недосказанные заклинания» — так называются эти не получившиеся заклинания. Вот, например, пришел местный король к волшебнику на поклон (это я так, для примера просто привожу, знаю, что не бывает) и говорит: «Дочка хочет на бал вот такой изумруд, а казна пустая, что делать?». Ну, волшебник, конечно же, достает обычный камень и призывает на него заклинание трансформации, чтобы в изумруд указанного размера превратить. И чувствует он, что в одном движении его мизинец на пару миллиметров вверх отклонился, и вместо заклинания превращения сейчас заклинание полета получится. Этот самый камень взлетит и точно в лоб короля угодит, с последующей шишкой и неприятностями для волшебника. Тогда волшебник это заклинание раз — и в подвал к себе направляет, пускай там полетает. Из подвала заклинание не вырвется. Дом прочно обычно строится, с магической защитой. А волшебник улыбается, и призывает заклинание вновь, уже тщательно контролируя отклонение мизинца. Я это к чему говорю? Так как я живу в башне у своего дяди — Генноура Великого, то у меня тоже есть такое подземелье для «недосказанных заклинаний», еще со времен дяди осталось. Вы спрашиваете, как это связано с Черным Деревом?

Мы не спрашивали, мы молчали, преданно глядя на Веля.

— Открою вам страшную тайну. Только вы должны сохранить ее в секрете и никому-никому… Ясно?

Мы кивнули головами.

— Около пятнадцати лет назад волшебников не прогнали. Они ушли сами. И произошло это потому, что кто-то из великих волшебников, изменяя заклинание огненного шара, получил Заклинание Всепожирающего Пламени.

Вель выдержал драматическую паузу.

— Ну? — спросил он.

— А что это? — поинтересовался я.

Вель закатил глаза — «что возьмешь с людей, ничего в волшебстве не понимающих».

— Это придуманное Заклинание — страшилка, которым пугали начинающих волшебников. Мол, ошибешься при колдовстве — и все, сгоришь в пламени, которое потушить не удастся. И это Заклинание по-настоящему создали! Только не ученик, конечно же, а великий волшебник — экспериментатор, который успел скрыться после вызова и рассказал про формулу заклинания другим. На месте вызова всепожирающего пламени осталось только выжженное место размером с город-столицу. Или даже больше. Рассказывали, что во время этого несколько дней горела сама земля.

Вель помолчал.

— Применение такого заклинания скрыть было невозможно. Многие страны сразу захотели получить такое оружие, способное уничтожать целые города. Вы представляете, если бы волшебники попали в руки правителям государств, и их заставили выдать секрет? В охватившей весь мир войне сгорело бы все живое.

И тогда волшебники ушли. Навсегда. Ушли из нашего мира, чтобы никому не достался секрет вызова ужасного заклинания. Я родился уже после того, как ушел мой дядя, и мне по его распоряжению досталась магическая башня. Вот, — он обвел комнату руками. — Я ведь самоучка. По книгам учусь, ищу по крохам оставленные дядей знания.

— Теперь про обещанную страшную тайну. Мой дядя Генноур не успел перед уходом уничтожить свою книгу магии, куда он записывал все заклинания, как известные, так и изобретенные им. Уж слишком внезапно все произошло и волшебникам пришлось спасаться. Его книга спрятана в подземелье для «недосказанных заклинаний».

— И что? — спросил я.

— А то, что книга сохранилась полностью, до единой странички. И я уверен, что в ней записано Заклинание Всепожирающего Пламени. Мы достанем книгу и используем Заклинание против Черного Дерева.

— Вель, ты сумасшедший, — сказала Анга.

— Это единственный способ, — тихо произнес Вель. — Думаю, что никакими другими действиями Дерево не победить.

— А если у тебя не получится, и ты ошибешься, как и тот волшебник, что для короля изумруд делал? Что тогда получится? И почему ты думаешь, что мы не погибнем при вызове заклинания? — возмутилась Ангелия.

— Но волшебник, придумавший его ведь не погиб. Мы же будем на некотором расстоянии применять, и успеем спастись. И я не ошибусь.

— Но ведь ты вернешь в наш мир страшную силу?

— Мы уничтожим книгу после применения. У меня хватит твердости это сделать, — доказывал Вель.

— Вы тут спорите, — вмешался я, — но ты, Анга, упустила одну маленькую вещь — книга хранится в подземелье для этих самых не получившихся заклинаний. Если Генноур Великий посчитал это место достаточным для хранения тайны, а Вель до сих пор не достал магическую книгу, то думаю, что подземелье очень опасно. Не правда ли, Вель?

Волшебник опустил взгляд.

— Ну, вообще-то да, конечно. Весьма опасно. По-моему, дядя Генноур спускался туда только один раз в жизни, чтобы спрятать книгу. Ведь за годы его жизни накопилось столько заклинаний, которых он посчитал нужным скрыть в подземелье! И они все еще там. Некоторые, конечно, затихли и уснули, но многие до сих пор в полной силе. Я так думаю.

— То есть, спуститься туда — это войти в настоящий ад, — подытожил я. — Когда пойдем?

— Ллок, и ты туда же! — вскрикнула Анга.

— Анга, я очень хочу спасти родителей. Думаю, что Вель дело говорит. Наверное, не погубив само Дерево вряд ли получится освободить мою семью.

— Решено, тогда собираемся немедленно и не теряя времени, — без колебаний сказал Вель. — В подземелье спускаюсь я с Ллоком. Анга — ты остаешься в башне за главную.

— Это почему это? — возмутилась Ангелия. — Я тоже хочу с вами.

— Нет! — сказали мы одновременно с Велем.

Я то решил, что если суждено кому-то погибнуть, то, пускай это будем мы с Велем, а не Анга. Как я потом в глаза ее отцу посмотрю? Нет, конечно, смотреть уже будет некому, но все-таки… А что думал Велигос, я не знал. Но все равно — спускаться в подземелья — это мужская работа. Анга обиженно отвернулась к окну, но уже через минуту оттаяла и начала давать «ценные» советы.

— Анга, ты очень устала, — попытался успокоить девочку я. — Ложись спать, а мы тем временем книгу в подземелье добудем. Я-то хоть в телеге вздремнул, когда мы сюда ехали. И вообще тролли очень выносливы, я могу несколько суток не спать.

— Я-то что, — сказала Анга. — Вон, у Веля глаза красные.

— Ничего, — ответил Вель, — вначале книгу добыть надо. Отдых — потом. Время не терпит. Если отложим назавтра, то можем не успеть спасти родителей Ллока. Надо действовать сейчас.

Мне и собирать было нечего — я уже собран. Тем более, понятия не имею, с чем мы можем встретиться в подземелье. Вель, похоже тоже не знал. Он лихорадочно перебирал свитки с простейшими заклинаниями и пытался взять их с собой. Наконец, он набрал их с десяток, рассовал по карманам, и мы готовы к походу. И вот мы уже втроем спускаемся по винтовой лестнице вниз, но не во двор, а еще ниже — в подвал. В полу — квадратная дверь. Вель снял с шеи медальон и приложил к замку на двери. Тот замигал желтым светом, и замок со щелчком раскрылся. Взявшись вдвоем с Велем, мы открыли тяжелую дверь. Где-то в глубине подземелья звякнул колокольчик. Снизу пахнуло сыростью и холодом. И еще чем-то неуловимым, от чего волосы зашевелилось на голове. Наверное, это был запах выстоявшейся магии.