Дмитрий Емец - Череп со стрелой

Белдо подпрыгнул, перебежал на носочках, и его умное личико вынырнуло совсем близко от Сашкиного лица:

– Что-то не так? Как-то ты странно смотришь!

– Все не так! Кривой день! – сказал Сашка.

Дионисий Тигранович хмыкнул, оценивая ответ.

– Трудно с этим поспорить! Ну, продолжаю представлять! Это Дайни! – Белдо снова скакнул куда-то и коснулся пальцем костяного ожерелья смуглой ведьмочки. – У Дайни два дара. Она видит глазами мертвых зверушек, если они не совсем прогнили, и может находить любые кости!

– Завидую! – зачем-то брякнул Сашка.

Ул толкнул его ногой, дружески советуя помолчать и сойти по этому случаю за умного.

– Недавно в центре Москвы Дайни рухнула на асфальт! Мы заволновались: вдруг плохо человеку! Младочка собралась бежать в аптеку за нашатырем! – сообщил Белдо.

– Неправда, нашатырь у меня был с собой. Но вы сказали: нечего лекарство переводить, сама очухается! – влезла Млада.

– Не ври, ты все забыла! – не моргнув глазом, продолжал Дионисий Тигранович. – Так что же вы думаете? Прямо в начале Ильинки, ну несколько метров буквально, как улица началась, под грунтом находится полный скелет ящера. Сохранность идеальная! И Дайни смогла его разглядеть! Дайни, кто это был?

– Мозозавр… рептилия такая, в первичном море жила. Сам скелет метров двенадцать. А лежит где-то вдвое глубже метро… – неохотно буркнула Дайни.

Ощущалось, что своей находкой она гордится и обсуждать ее не хочет, особенно со шнырами. Дионисий Тигранович не стал дожимать и перепорхнул на следующую ведьмочку.

– Это Аннет… – Он оглянулся на дамочку с кошкой и глиняной трубкой. – Дар ее весьма однообразен. Она выдувает шары смерти, и ничего больше!.. Но все же моя главная надежда – вот он! Зовут Гена! Не правда ли, хорош?

Белдо махнул ручкой, выдвигая вперед молодого человека и разворачивая его так, чтобы всем было видно. Правильные черты лица, белоснежная улыбка, короткие русые волосы. В небесных глазах скучала победа. Чем-то он напомнил Рине Гамова, но Гамова более упрощенного и, если можно так выразиться, усредненно-адаптированного под общеженский вкус. Что у Гены было действительно прекрасно, так это нос. Породистый, с горбинкой, твердый и чуть раздваивавшийся на конце, он казался живущим отдельной жизнью, как нос какого-нибудь муравьеда.

– Генчик! – умиленно сказал Белдо. – Ну разве не хорош? Расскажу историю нашего знакомства! Однажды для скромных, абсолютно гуманных опытов мне понадобилась свежая печень льва. А где в Москве взять льва? Я отправился в цирк и встретил там Гену. В антракте он фотографировал детишек верхом на пони. И не только детишек… Гораздо чаще на бедного пони лезли взрослые женщины. Срывали с себя серьги, кольца, опустошали сумочки… Я бы не заметил, но Младочка обратила мое внимание на эту несуразность! Чтобы спасти бедную лошадку, мне пришлось взять Геночку в свой форт. Я, как мафиози, сделал ему предложение, от которого невозможно отказаться!

Красивый берсерк польщенно гоготнул. Смех у него был глуповатый.

– Да, Геночка не гений! Тут уж ничего не попишешь! Природа редко одаривает красотой и умом в одно и то же время. Чаще ей интересно устроить дисбаланс и посмотреть, что получится, – с сожалением признал Дионисий Тигранович. – Но у него врожденный дар нравиться всем блондинкам! Причем блондинкам не по цвету волос, а по состоянию души! Ни одна не способна устоять! Женщины делают все, что он захочет!

– Да уж! – сказала Наста.

– Не веришь? – обиделся Белдо. – Сейчас сама увидишь… Верните ей оружие!

В руку Насты мгновенно вложили заряженный шнеппер. Подозревая уловку, она покосилась на предохранитель. Надо же – сняли! Действительно готов к выстрелу. Может, стоит взять и бабахнуть в Белдо?

Кто-то коснулся плеча Насты. Она сердито вскинула голову. На нее смотрело участливое лицо Гены.

– Чего тебе надо? – грубо спросила Наста.

– Застрели его! – По носу Гены пробежала мгновенная, почти неуловимая дрожь. Ноздри раздулись и опали. Кончик его шевельнулся, как свиное рыльце. У Насты как-то странно закружилась голова, точно она долго сидела на корточках, а потом резко встала.

– Кого застрелить? – спросила Наста, пытаясь понять, что с ней.

– Этого длинного! – Гена показал на Даню.

Не понимая, почему она слушается, Наста подняла шнеппер и прицелилась в лоб Дани. Даня ошеломленно разинул рот. Его тощий кадык дрожал.

– Эй-эй! Очнись! Неужели ты в душе блондинка? – простонал он.

– Н-не знаю, – дрожа, откликнулась Наста. То, что заставляло ее целиться, было сильнее ее. Это была даже не одержимость, а какая-то непонятная власть, как у змеи над мышью. «Я его правда сейчас застрелю! Я сделаю все, что мне скажут!» – с ужасом поняла Наста.

– Чуть пониже… – деловито сказал Гена. – Вот так хорошо! Стреляй на счет «три»! Раз, два…

– Не-е-е-ет! – завопил Даня.

Не дожидаясь счета «три», Наста резко отдернула шнеппер и нажала на курок. Шнеппер безобидно тренькнул. Берсерк Гена ошеломленно повернул голову, убеждаясь, что Даня цел и невредим. На секунду его очарование ослабло.

Дождавшись, пока голова Гены вернется в прежнее положение, Наста с силой боднула его лбом в нос. Что-то хрустнуло. Гена, замычав, схватился за лицо. Потом бросился на Насту, но Ул и Макс схватили его под руки:

– Все, все! Остынь!

– Его нос! Ты сломала его! Он же потеряет свой дар! – взвыл Дионисий Белдо.

– Ничем не могу помочь. Пусть возвращается к цирк! – сказала Наста, небрежно отбрасывая разряженный шнеппер.

Красавца Гену передали берсеркам. Он вел себя невменяемо, требовал то нож, чтобы убить Насту, то зеркало и для продолжения работы явно не годился.

– Раз у вас боевой маг пострадал, может, пока отложим? Он носик подлечит, мы пока потренируемся? За закладочками поныряем, то-се? – мирно предложил Ул.

Белдо лукаво погрозил ему пальчиком и вместе с Младочкой и Владочкой неспешно двинулся к ожидавшему его Птаху, подогнавшему микроавтобус к воротам. «Мальчики» Гая следовали за ним. Их ждала своя машина.

– Верните шнырам оружие! Нерпи тоже! И пусть укрываются в доме! – крикнул он издали, захлопываясь в автобусе.

И сразу, еще раньше, чем дверь автобуса закрылась, с лица старичка сползла все приветливость. Оно сделалось усталым и больным. Лишь улыбка задержалась забытым оскалом, точно нестертый с доски мел. Младочка и Владочка захлопотали, дуя главе форта на замерзшие руки:

– Ах, бедненькие ручки! Ах иззябли! Ах устали!

Дионисий Тигранович пнул Младочку и плюнул во Владочку. Умные ведьмочки не обиделись.

– Из-за Рины? Долбушин узнает, да? Ухлопают ее, так он не простит? – понимающе спросила Млада.

Белдо дернул щекой:

– Плевать мне на Рину! Свалю на берсерков Тилля. Пусть Долбушин с ним цапается. Пусть хоть вовсе друг друга съедят… Надоели оба, дураки!