Сергей Волгин - Звездный бумеранг (Художник О. Евсеев)

— Для науки я готов перенести любые страдания! — с пафосом воскликнул Володя. Но Пео остановил его:

— У нас нет никакой необходимости подвергать тебя риску.

— Не будем возражать, — поддержал коллегу Маоа и, переваливаясь, как утка, пошел по коридору.

Возвратившись в свою комнату, ребята долго обсуждали новый прибор.

Володя жалел, что такого прибора нет на Земле, с помощью его можно было бы разоблачить жуликов, подхалимов, карьеристов, лицемеров. Он рассказал одну историю, которую вычитал в каком-то журнале. В нем описывались мытарства американского изобретателя, создавшего прибор, умеющий читать мысли людей.

Предприниматели, как один, не хотели покупать и производить прибор, они боялись разоблачения своих грязных мыслей и желаний.

Агзам смеялся:

— Я иногда такое подумаю, что самому стыдно. Зачем чужие мысли узнавать?

— Вот тогда бы ты и не думал плохо.

— Да, попробуй. Мысли — они сами приходят. Что тогда будет?

— Тогда люди не будут думать что попало…

Ребята лежали на кроватях, привязав себя ремнями. Разговаривали, глядя в потолок, играли световыми кнопками. Свет распахивался то лазурным пологом, то пурпурным знаменем, то переливался северным сиянием, и по комнате метались разноцветные блики.

Киу вошла в комнату поспешно. Одета она была в белый докторский халат, и ребята с опаской посмотрели на нее. Опять, наверное, осмотр, кровь будет брать. Все врачи такие!

Но Киу, остановившись у двери, со смущением развела руками и грустно сказала:

— Заболел Пео…

Потом она объяснила, что болезнь у Пео непонятная, такую они у себя на планете не встречали и не знают, как ее лечить. Она попросила мальчиков посмотреть Пео, может быть, они помогут ей разобраться в причинах болезни, может быть, они сами болели этой болезнью.

На этот раз Володя и Агзам шагали за женщиной торопливо, с тревогой сознавая, что земная болезнь может свалить всех астронавтов. Володя ясно представлял сложность положения и, шагая за биофизиком, ладонью вытирал выступивший на лбу пот. Что они с Агзамом могут сделать? Буквально ничего!

Если они даже сумеют познакомиться со звездолетом, то все равно управлять им не научатся. Для этого нужно длительное время.

Пео лежал на кровати и непрерывно чихал. Около него с растерянными лицами, с накинутыми на головы капюшонами стояли Баили и старец. По раскрасневшемуся лицу больного Володя понял, что у него повышенная температура.

— Какая температура? — спросил Володя.

— Выше нормальной на девять десятых, — ответила Киу.

— Не могу остановиться, — проговорил Пео, зажимая пальцами нос, — замучился. В носу… Апчхи!..

— Кашель есть?

— Да, да.

— Знобит?

— И грудь болит.

— Покажите язык, — попросил Володя Пео три раза чихнул и, сдерживая новый приступ чиха, высунул совершенно белый, словно посыпанный солью язык.

— Грипп, — авторитетно заявил Володя. — Болезнь инфекционная, заразная. Вы правильно сделали, что закрыли носы и рты, — сказал он мужчинам. — Для нас эта болезнь не опасна, но она дает осложнения. Анализ крови сделали?обернулся он к Киу.

— Да. Вот снимок крови. — Киу подала Володе тонкую прозрачную пластинку. Она смотрела на мальчика с уважением и настороженностью.

Конечно, перед ней стояли всего лишь мальчики, но они знали такое, о чем жители ее планеты не имели никакого представления.

— Чем же вызывается эта болезнь? — спросила Киу.

Володя внимательно рассматривал пластинку и себя откровенно сознавался, что малость перегнул: о крови говорить не было необходимости.

И снимок абсолютно непонятен — какие-то пятнышки, крючочки, кружочки.

Агзам сочувственно наблюдал за другом, но помочь не мог ничем.

— Что же это за болезнь? — повторила вопрос Киу. Володя наморщил лоб, прикрыл глаза и заговорил глухим, не своим голосом:

— «Грипп — это острое инфекционное, быстро распространяющееся заболевание, которое характеризуется разнообразием клинических проявлений с поражением органов дыхания, нервной, а иногда сердечно-сосудистой и других систем. Возбудителем гриппа является специфический фильтрующийся вирус, который можно обнаружить в слизи носа и глотки больных… Гриппом болеют мыши, хорьки, свиньи…»

— А как же его лечить? — прервала мальчика Киу.

— Эх, жаль, нет у вас уротропина или стрептоцида. Ну ничего. Надо больному дать что-нибудь такое, что вызывает потение. Потом накрыть его потеплее, и пусть он лежкт три земных дня. Воздух в комнате надо проветривать, очищать. Есть больной может все, что захочет.

Указания Володи были выполнены точно. Улыбающийся Пео, высунув нос из-под мягкого, цвета верблюжьей шерсти одеяла, говорил шутливо:

— Вот это доктор — я понимаю. Мне уже легче.

Ребята отправились к себе довольными. Всегда приятно сделать что-то хорошее людям, а здесь, в звездолете, их помощь была особенно важной.

Однако болезнь затянулась. Температура не спадала, Пео ничего не ел и слабел с каждым днем. Маоа метался из каюты в каюту. Он осунулся, морщины стали глубже, а глаза еще строже, холоднее. Его состояние было понятно всем. Звездолет летел по орбите вокруг Земли, хотя и намного увеличенной, но все равно от планеты не отрывался, и неизвестно было, сколько будет продолжаться это «путешествие».

Оторвать же звездолет от Земли Маоа не решался — Пео чувствовал себя плохо и не смог бы выдержать давления при ускорении. Ко всему прочему и Баили почувствовал недомогание, хотя он и держался на ногах. Среди астронавтов появились признаки паники. Это проявилось в недружелюбных взглядах, в дополнительных мерах предосторожности при общении с ребятами, в резких разговорах старца с Киу.

Володя сутками просиживал с Киу в ее лаборатории, он хватался за волосы, досадуя на себя за то, что не поинтересовался на Земле как следует производством медикаментов и имел смутное представление о составных частях уротропина, Лаборатория биофизика была оборудована таким количеством приборов и даже миниатюрных плавильных печей, что Володя, впервые зайдя в лабораторию, растерялся. Ни на потолке, ни на стенах не осталось ни сантиметра свободного места. Это было царство стекла, разноцветных металлов и сплавов, электрических приборов и атомных реакторов, помещавшихся в колбах размером с обыкновенный термос. Здесь можно было создать космический холод и поднять температуру до нескольких тысяч градусов. От двери до стола — узкий проход, у стола — два мягких кресла.

Киу вынимала из шкафчиков — пробирки и колбы, растворяла в жидкости порошки, выпаривала, высушивала смесь, рассматривала осадки под микроскопом. Изредка она задавала Володе вопросы, советовалась с ним, хотя он редко мог ответить ей точно. Он вспоминал все, что вычитал в журналах или слышал о медицине, и добросовестно выкладывал свои скудные знания.