Евгения Бабина - Чудеса в подвале

— Ё! С воли? Новенький, а какая у тебя кличка там была?

— Была: Нафаня! — неохотно отвечал тот. Его опять резануло это «с воли». Что у них здесь такое? Сговорились они? Тетенька из администрации, утверждала, что это один из лучших детских домов области. «Будешь там как дома», — говорила она. Ничего себе дом!

— А у меня кличка Пупырь! — представился мальчик, и с завистью посмотрев на зимние кроссовки, которые в этот момент снимал Нафаня, добавил, — Похоже, что в бурсу ты сегодня уже не пойдешь?! Я то дежурный по кухне, поэтому не в школе…

— В какую еще такую бурсу?

— Бурсой у нас здесь школу называют. А учеников — бурсаками. Привыкай…Ё!

— Почему бурсой?

— Кто ж его знает, почему! Давно так…

— Если ты дежурный по кухне, то почему не на кухне?

— Рановато еще до обеда! Вот через часик я туда пойду… Дежурному хорошо: всегда что-нибудь вкусненькое дают. И учиться в этот день совсем не нужно…

Нафаня обратил внимание, что Пупырь во время разговора почему-то избегает смотреть на собеседника. Глаза мальчика все время воровато бегали из стороны в сторону.

«Какой-то он странный», — подумал Нафаня, а вслух спросил:

— Как тебя зовут?

— Пупырь.

— Нет, я не кличку спрашиваю, а имя.

— Зачем?

Нафаня ничего не ответил на этот вопрос.

«Хорошенькие здесь порядки: только по прозвищам друг друга называют!», — подумал он.

Нафаня достал из своего рюкзачка мочалку, домашние тапочки и поискал глазами — где взять полотенце? Не найдя его, мальчик заглянул под одеяло на своей кровати. Странно, но там не то что бы полотенца, а даже простыни не было.

«Может быть, белье мне выдадут позже», — подумал Нафаня и спросил у Пупыря:

— Где взять полотенце?

— Ё! Полотенце? Зачем?

— Мне сказали помыться в душе.

— Так в чем же дело, иди и мойся.

— А полотенце где взять?

— Зачем?

Нафаня вздохнул. Какой тупой мальчик! Вот заладил! Как ему еще объяснить? Похоже у пацана не все дома… Почему он постоянно говорит это «ё»?..

— Новенький, если тебе нужно полотенце, для того чтобы вытираться, то забудь об этом!.. Мы здесь все после мытья просто сохнем. Полотенца выдают, только когда комиссия приходит.

— Какая комиссия? — не понял Нафаня.

— Из городской администрации комиссия! Приходят проверять: все ли у нас тут правильно, не обижают ли детей, не воруют ли?.. Нам тогда и простыни и полотенца и зубную пасту выдают. А потом, когда комиссия уходит — назад забирают.

Нафаня, совсем уже грустный, направился в душевую. Но на удивление, там оказалось не так все плохо. В кабинках было чисто и даже уютно… Что хорошо: на полочках лежали кусочки мыла, правда хозяйственного. После сообщения Пупыря, о том, что воспитанникам не дают зубной пасты, наличие хотя бы и такого мыла стало приятной неожиданностью.

«Наверное, много таких «приятных» сюрпризов ждет меня здесь! Ё!», — грустно подумал мальчик, с трудом сдерживая слезы…

Нафаня стоял под теплыми струями воды в душе и вспоминал все то, что случилось совсем недавно: отчего он и оказался сейчас в этом стрёмном детском доме…

В тот злосчастный день, пару месяцев назад, Нафаня сидел на уроке литературы. Царила рабочая атмосфера, все писали сочинение… Было легко, потому что тема свободная. О чем писать, нужно было придумывать самому. Можно о любимой книжке, а можно и о собаке. Причем даже о не любимой… Для того чтобы сочинение получалось хорошим, Нафаня когда-то давно выработал собственный способ. Он переписывал придуманный на черновике текст целиком. И делал это не раз, и не два, а многократно. Причем, переписывая, он не заглядывал в старый вариант — делал, все заново, по памяти… Сколько раз нужно переписывать, Нафаня ориентировался по часам в зависимости от обстоятельств — чтобы оставался небольшой запас времени перенести последний вариант на чистовик. Хорошо еще, что сочинения, как правило, писали два урока подряд. Во время этого процесса Нафанино творение отшлифовывалось. С каждым разом пропадало какое-то количество корявых мест, и чем дальше, тем более красивым получался результат. Занятие, конечно, не для ленивых, но методика Нафани действовала безотказно. И за свои труды он всегда получал только отличные оценки…

— Как «коллектив» пишется? С двумя, или без одной эль? — повернулся к Нафане вечно сомневающийся Федька, теперь сидящий впереди него. Нафаня совсем недавно пересел поближе к друзьям, поменявшись местами с одним из одноклассников.

— Как это без одной эль? — не понял он.

— Если их две, то когда без одной эль остается всего одна, — терпеливо пояснил Федор. — Неужели трудно посчитать?

— Правильно писать нужно с двумя эль, — подсказал Нафаня, запутавшись в несколько своеобразных, уж очень мудреных рассуждениях друга.

Степка, за эту любовь Федора косноязычно выражаться, стал называть его лингвистом-надомником…

Литераторша, до этого ходила между рядами парт в противоположном конце класса. Привлеченная шумом, создаваемым Нафаней и Федором, Марья Антоновна приблизилась к ним. И тут ее взгляд упал на Степкино сочинение…

— Это еще что такое?! — возмутилась она, схватив тетрадь.

— В чем я опять виноват?.. — не понял Степка.

— Нет, вы посмотрите, что он пишет на уроке литературы! — Марья от возмущения покрылась красными пятнами.

Степка, вечно конфликтующий с литераторшей, даже как-то сказал, что у той на него обыкновенная аллергия (здесь точно — с двумя эль)… То есть плохо она беднягу переносит, заболевает от одного только его голоса.

— Марьтонна! Сочинение на свободную тему. Имею право так писать…

— А что у тебя за тема?! Вы только посмотрите: ПОЧЕМУ МНЕ НРАВЯТСЯ КОМПЬЮТЕРНЫЕ ЧЕРВИ!.. И это, по-твоему, тема для школьного сочинения?..

— Но вы же сами сказали: на свободную тему, о чем нравится!

— Степа! Согласись, что черви нормальному человеку не могут нравиться! И потом, что за черви? Как это компьютерные? У меня складывается стойкое впечатление, что ты пишешь подобным образом назло мне…

Все ребята в классе побросали ручки и с интересом наблюдали за развитием конфликта. О сочинении, кроме самых отпетых ботаников, уже никто и не думал…

В это время дверь в класс распахнулась, и на пороге показались заполошеные директор и завхозиха. По их резким движениям и озабоченным физиономиям можно было догадаться, что произошло что-то очень необычное…

— Извините, Марья Антоновна, что помешали! У нас срочное, совершенно безотлагательное дело… Детки! Скажите: никто из вас сегодня портфеля не терял? Или, может быть, кто заметил, что у его друзей пропал портфель?..

Класс молчал. Ребята недоуменно переглядывались.

— А что случилось-то? — за всех спросил Жмот.