Владислав Крапивин - Застава на Якорном поле (Сборник)

— Какой же ты все-таки дурак, — сумрачно сказал Корнелий.

— Само собой… Ты ругайся, правильно. Я все-таки ужасно рад, что ты пришел… Я вообще безумно рад.

— Чему, сокровище мое?

— Ну… что ты живой. Пока я не узнал это, я вообще… Прихожу к тебе, а там урна… О, господи… — Поблекшие глазки Рибалтера заслезились.

— Да это был, безусловно, драматический момент.

— Ты смеешься, а тогда… Ну, ладно. Это что за мальчик?

— Здравствуйте, — прошептал Цезарь.

Они стояли в полукруглой гостиной Рибалтера. Цезарь рассеянно и неловко поглядывал на экзотическое барахло, раскиданное и развешанное по комнате: пестрые туземные маски с островов, оскаленный медвежий череп в углу, громадную модель римской галеры, старинные стоячие часы (подделка) ростом с великана… Но, глянув по сторонам, он снова устремлял взгляд на Рибалтера. И теперь они встретились глазами. Рибалтер часто закивал: «Здравствуй!»

— Славный мальчик. Откуда он?

— Мы вместе бежали из тюрьмы, — в упор сказал Корнелий.

— Как… бежали? Но тебя же…

— Подробности потом… Покорми мальчика, он с ног валится… И в дальнейшем своем поведении исходи из того факта, что укрываешь у себя беглых государственных преступников. Я говорю это без юмора. — Корнелий демонстративно выложил на колченогий (в стиле ампир) столик звякнувшие пистолеты.

— Да?.. Мне, собственно, уже безразлично, — тускло сказал Рибалтер. — А тебя тоже покормить?

— Позже. Я пока побеседую с дружищем Капусом.

— Хорошо… — Рибалтер взял вздрогнувшего Цезаря за плечи. — Пойдем. Как тебя зовут, мальчик?

— Это Цезарь, — сказал Корнелий. — Цезарь, это… дядя Рибалтер. Славный дядя, только излишне легкомысленный. К тому же сейчас он слегка расстроен. Ему не хочется помирать… Что, не хочется помирать, Рибалтер?

Тот откликнулся без обиды:

— Как тебе сказать… Конечно! Хотя… как вспомнишь, так и пожалеть-то нечего. Вот если бы все сначала…

— Ну, ты не вешай нос, старина, — усмехнулся.Корнелий. — У тебя же есть Шанс…

— Один из миллиона… Что ж, смейся, ты имеешь право. Ты через это через все прошел, а у меня все еще впереди.

— У нас много чего впереди, — сказал Корнелий. И увидел в поблекших глазах Рибалтера удивление. И капельку надежды. — Иди, иди. Покорми мальчика…

Оставшись один, Корнелий сел к панели. Она занимала правую часть плоской стены у двери. Тронул носком башмака педаль включения. Капус ожил, замерцал, в двух экранах открылась темно-серая глубина. По засветившемуся кругу сенсорного приемника сигналов пробежала цепочка нервных огоньков.

— Ну, чего надо? — с хрипотцой спросил Капур динамиком слева. Машина знала себе цену и вела себя фамильярно. Тем более что Рибалтеру это нравилось.

— Капус, дружище, это я, Корнелий. Ты меня помнишь?

— Я помню Корнелия… Но я не слышу индекса.

— Ты посмотри на меня… — Корнелий поднял лицо к линзе визуальной связи.

— Лицо похоже на физиономию Корнелия, только худое… Но где индекс?

— Индекс у меня исчез.

— Даже паршивые ржавые калькуляторы знают, что такого не бывает.

— Так не бывало, Капус. А теперь случилось.

— Не верю.

— Ну… вот тебе моя дактилоскопия! — Корнелий положил правую ладонь на сенсорный круг. — Читай. Чья это рука?

— Да… Вы действительно Корнелий… Чудеса.

— Бывают чудеса и похлеще… Не говори мне «вы», мы же старые знакомые.

— Хорошо. Чего ты хочешь? Просто поболтать со старым Капусом?

— Не просто, дружище. Ты мне поможешь решить одну задачку… Но прежде всего: ты не на контроле у службы безопасности?

— Я? С какой стати?

— У старины Рибалтера неприятности, за ним следят. Ну и тебя могут подключить к системе наблюдения.

— Н-нет… Я бы почувствовал. Ц не дырявая жестянка вроде «Альфы» или «Сириуса», у меня дублирующие нейронные схемы плюс независимый блок эмоций…

— Эмоции пока оставим, дружище… Что ты знаешь о Лебене? Городок такой…

— Абсолютно ничего не знаю. Связаться с информаторием Географического института?

— Свяжись, если уверен, что ты не на контроле.

— Корнелий! Я всегда говорю только то, в чем уверен, — назидательно сообщил Капус. — В отличие от трепача Рибалтера. Я его предупреждал, что он достукается до неприятностей…

— Я тоже. Но давай о Лебене… Постой. Меня, интересует Институт генной техники и нейроинженерии, есть там такой. А в нем закрытый спецотдел…

— По спецотделу мне никто не даст информацию…

— Ка-апус! Ты же не паршивая серийная машина, а супер индивидуальной настройки! Супер из суперов! — льстиво взвыл Корнелий. — Мне ли тебя учить! Вспомни, как ты добыл нам сведения о проекте застройки Нью-Селены и мы в рекламбюро вставили фитиль старому халтурщику Драблю!

— Да, это было… — В хрипловатом голосе Капуса скользнуло явное самодовольство. — Это называется «извлечение косвенных данных путем построения окружных и посторонних схем». Пришлось делать вид, что я интересуюсь историей мировой клоунады, а для этого якобы необходимо…

— Ясно, ясно. Вот и сейчас исхитрись…

— . Тогда помолчи, дружище Корнелий, я поработаю.

Корнелий положил на панель сжатые кулаки, лег на них лбом и стал думать ни о чем. Но сквозь рассеянные с)брывки мыслей пробивалось, как он нес Петра, Альбина Ксото, Халька…

— Готово, — чисто и официально произнес Капус. — Спрашивай.

— Содержатся ли в спецотделе люди против их воли?

— Такого вопроса, ты не ставил… Но, судя по работе данного отдела, могут содержаться.

— Какая там охрана?

— Обычная ведомственная охрана. Бежать все. равно невозможно.

— Конкретная тактическая задача: могут ли два человека проникнуть в институт и, угрожая оружием, потребовать вывести к ним двух заключенных, чтобы затем увезти их в машине?

— Это абсурд. Будет включе.на сигнализация, охранный отряд прибудет через… четыре минуты. Раньше, чем заключенных приведут.

— Тогда так: два человека предъявят документ, что они уполномочены забрать арестованных для сопровождения в столицу.

— Документ есть?

— Рибалтер состряпает. У него опыт, а у тебя отличный блок печати…

— Да, дружище Рибалтер это умеет… Все равно не выйдет. В институте потребуют подтверждения полномочий по прямой связи.

— В документе можно указать, что прямая связь исключается, дело сверхсекретное.

— Тогда возьмут индексы этих двух людей, проверят в информатории управления, и люди эти будут обречены.

— У этих людей не будет индексов.

— Как так?

— Капус, милый, не отвлекайся.

— Государственные служащие не могут не иметь индексов. Номер не пройдет.

— А если эти двое… попросят лишь о свидании с заключенными. Скажем так: по приказу управления привезли на свидание их маленького сына. Предъявят соответствующую бумагу… Будет тогда охрана проверять индексы?