Сергей Гоуданский - Круг ворожеи. Идущие путём земли

Ворожея повторила трюк с огненным шаром и приготовила второй ирцалис, также упаковав его в мешочек и подписав.

– Хватит ещё один раз, а потом разжечь нужно огонь в котелке, – сказала она.

Для приготовления ирцалиса ракитника понадобились и цветки, и листья, которые не нужно было резать, но требовалось высушить целыми над огнём, не превращая в пепел. Однако с четвёртым ирцалисом неведомого растения всё оказалось куда сложнее, чем предполагала ворожея. Мало того, что его цветки нужно было сушить на солнце, а не над огнём, но, кроме того, ей ясно привиделся пестик из такого материала, которого она прежде даже не встречала. Тессеральда пробовала «слушать» цветок ещё раз и ещё, снова и снова, – но ничего не менялось. Она понимала, что не ошибалась, но никак не могла себе признаться в том, что не сможет получить эту эссенцию.

Откинув грубую занавеску из мешковины, Тесса вошла в первый отсек «Корсара» и села возле караванщика. Громадные зелёные волдыри расползлись по всей его руке до самой ладони. Веки глубоко впавших глаз пожелтели. Дыхание стало редким и тяжёлым. Она отвела свой изумрудный взгляд в сторону, и по её щекам покатились слёзы.

– Госпожа Тесса, что случилось? – тихо спросил Омнус, заметив неладное.

– Много людей приходили ко мне, и я лечила их. А теперь из-за меня он умрёт, – плакала она.

– Что вы такое говорите, – помотал головой механик.

– Это я завела его в тоннели под землёй. А теперь я не могу ничего сделать, – шептала ворожея.

– Но почему? Расскажите, может, я смогу чем-то помочь?

– Не можете, мастер Омнус.

– Я бы поспорил. За мою жизнь не раз случалось так, что я давал дельный совет.

Она посмотрела старику в его голубые глаза и едва слышно безрадостно спросила, уже заранее зная, что в ответ тот лишь потупит взгляд или разведёт руками:

– Вы знаете, как высушить цветок на солнце, так чтобы не за несколько дней, а сразу?

– Можно разжечь огонь, и тогда…

– На солнце… только на солнце и больше никак.

– Хм… на солнце. Дайте подумать. А вот и знаю! Знаю… кажется, да, кажется, знаю, – повторил он, почесав подбородок. – Альден, мой мальчик, нам нужно немедля сколотить лестницу вон из тех длинных палок.

– Зачем? – спросил тот.

– Нужно забраться на палубу через большой люк в потолке на корме. Бери-ка пилу и вот этот брус. Сгодится для ступенек.

– Да запросто! – ответил парень.

– Мастер Омнус, это не поможет мне, – сказала Тессеральда, взяв механика за руку.

– Вы же сами сказали, что вам нужно именно это. Мы с Альденом сделаем, высушим ваш цветок, вот увидите! Только бы вышло солнце.

– Это мало. Ещё нужен камень. Он как металл, но он не металл. Без него не выйдет, – горестно молвила она.

– Камень как металл?.. Ах вот оно что… – зашептал мастер. – Мыльные копи… чудовища… чёрные тени и… серебринт. Тесса, вы помните, что я прочёл тогда вслух в дневнике покойного Бриггинса, который смастерил это судно? Он говорил о серебринте. Он писал, что эти твари как-то связаны с этим камнем. Тесса – то, что вы ищете – это серебринт!

– Я… не знаю, что такое «серебринт», мастер Омнус.

– Зато, – тихо прошептал он, – знаю я.

Механик подошёл к своему сундуку, порылся, что-то достал, вернулся к ворожее и разжал кулак так, чтобы скрытое в нём было видно только ей. Та не могла поверить. Хотя она прежде ни разу не видела серебринта, она точно знала, что её глаза смотрели именно на тот самый камень, который был нужен для получения ирцалиса.

– Госпожа Тесса, это очень редкий и крайне хрупкий камень. Если вы собираетесь с ним что-то делать, то знайте, любой удар может превратить его в бесполезную пыль.

– Невероятно! Мастер Омнус, это не я, это вы спасёте Кэлбена.

– Подождите радоваться, нам ещё нужно высушить ваш цветок, а погода не ахти с самого утра.

Когда лестница была готова, Альден с Каддисом протащили её в конец корабля и приставили к одному из трёх люков в потолке. Два из них были круглыми, а один – большим и квадратным с закруглёнными углами.

Согласно дневнику, здесь Бриггинс планировал установить узкую винтовую лестницу, чтобы можно было выбираться на палубу с низенькой железной оградой, но это так и не было осуществлено.

Первым по наспех сколоченной лестнице, удерживаемой Тессой, Омнусом и Альденом, полез самый лёгкий из всех путешественников – юркий беспризорник Кас. Он открыл люк и выбрался наружу, после чего лестницу приставили к краю проёма. Следом забрались и остальные, кроме Омнуса, который вернулся к вещам и, порывшись в сундуке караванщика, таки нашёл его шестигранные тсульские очки, линзы которых уже давно перестали светить столь ценным голубым сиянием.

– Альден, – позвал его механик. – А ну, спустись сюда, кое-что покажу.

Парень слез с палубы обратно.

– Очки Кэлбена!

– Верно. Они уже не светятся, да и вряд ли он станет возражать, если мы их поломаем ради его же спасения.

– Поломаем?

– Именно. Нужно вынуть линзы и соединить их внутренними сторонами. Тогда солнечный луч будет очень горячим, если пройдёт через них. Мы с механиками такое уже вытворяли давным-давно в Тсуле, ещё в дни моей молодости. Удавалось даже разжечь огонь! Уверен, сработает и сейчас. Эх, да вот только поглядишь в окно – сплошные тучи. А на горизонте что видать?

– Не знаю, мастер. Я посмотрю.

– Давай, лезь обратно, а я попробую вынуть линзы. Мерлира, а где те цветы, что просила госпожа ворожея? Не подашь ли Альдену?

– Конечно, – отозвалась девушка.

Через какое-то время старый механик, покряхтывая, выбрался на крышу к остальным. «Корсар» полным ходом шёл вверх по реке, сокрушая железными лопастями мутные волны и оставляя за собой белый шлейф водоворотов и бурлящих пузырей. Ветер до самого горизонта застелил небо пушистыми серо-синими облаками, которые далеко на западе срывались вниз тёмной стеной дождя.

– Солнца сегодня не будет, – с грустью предрёк беспризорник, глядя на небо.

– Это мы ещё увидим, Каддис, – не согласился Омнус. – Видишь вон те серовато-белые полосы вдали? Уверен, как только подберёмся поближе, солнце и покажется.

Корабль продолжал свой путь, виляя по плавным изгибам реки. Наконец одна из полос облаков подогнулась белой бахромой, оголив чистую лазурь поднебесья.

– Видите! – возликовал Омнус. – Ещё немного, и начнём наш опыт!

Голубая линия, приближаясь, делалась всё шире и шире, пока не разверзлась бездонным голубым провалом, из которого хлынули яркие лучи полуденного солнца.

– Быстрее, Альден, клади растение сюда!

Тот положил один из цветов на зеленоватую медную пластину и прижал рукой. Омнус взял сложенные хрустальные линзы, поводил ими влево-вправо, то отдаляя, то приближая к растению, пока на одном из листьев не образовалось яркое белое пятнышко. Вскоре лист скукожился и почернел.