без автора - Черепашки-ниндзя и большой шоколадный Бум

Ранним утром этого же дня в совершенно другом конце города на скамейке в скверике перед зданием бюро по трудоустройству сидел темнокожий человек средних лет.

Это был безработный изобретатель Лэнни Витман. Он вертел в руках свое последнее изобретениеигрушку под названием йо-йо, представляющую собой прикрепленный к резинке небольшой шарик, легко помещающийся на ладони, и если манипулировать этим шариком, запуская его то вверх, то вниз, он светился разноцветными огнями и наигрывал популярные мелодии.

Темнокожий человек посмотрел на часы, встал и направился к зданию. По дороге он не переставал забавляться своей игрушкой, и вскоре коридор бюро по трудоустройству наполнился звуками популярной песенки «Крутись, Тайкл Meкссон!»

Лэнни зарегистрировался, отметив свое продвижение в очереди, и снова занялся йо-йо.

– Что ты делаешь, братишка? – спросил его какой-то человек, вошедший в здание следом за ним.

Лэнни не ответил незнакомцу. Он перестал возиться со своей игрушкой, впился взглядом в какую-то висящую на стене инструкцию и сделал вид, что сейчас очень занят.

Задавший ему вопрос человек, видя, что его собеседник не расположен к разговору, принялся приводить в порядок свои растрепавшиеся волосы.

Неожиданно Лэнни повернулся к нему и, заведя свою игрушку, с безразличным видом произнес:

– Крутится и крутится, а остальным до этого не должно быть никакого дела!

Сказав это, Лэнни широко улыбнулся и, сверкнув золотым зубом, единственным среди остальных ослепительно белых зубов, и еще раз посмотрев на часы, направился к двери одного из кабинетов…

Лэнни был безработным уже двадцать третью неделю, или ровно полгода. И за это время он так и не смог найти себе подходящую работу. После окончания этого срока ему перестали бы платить пособие по безработице, которое и так было не столь велико, чтобы вести более или менее приличный образ жизни, достойный любого изобретателя.

Немногочисленные посетители бюро по трудоустройству могли заметить, что при ходьбе Лэнни Витман слегка пошатывался. Разумеется, этому никто не придал большого значения. Такое случается со всеми безработными на двадцать третьей неделе вынужденного бездействия…

Открыв дверь кабинета, Лэнни предстал перед сотрудницей бюро, с безучастным видом сидевшей за стеклянной стойкой. Она слышала уже, наверное, тысячи историй о том, как человек потерял работу и вынужден теперь скитаться в поисках новой. Эта женщина за многие годы сидения за стойкой бюро по трудоустройству потеряла всякое сочувствие к людям, и теперь ее уши, как и сердце, казалось, были сделаны из самого крепкого гранита.

Понимал это и Лэнни Витман, поэтому, войдя в кабинет, он не переставал вертеть своим изобретением.

– Имя? – сухо спросила сотрудница бюро по трудоустройству.

Вошедший лениво зевнул и коротко ответил:

– Лэнни Витман.

Перед глазами женщины, издавая мелодичные звуки, вертелась йо-йо, но она, раскрывая папку Лэнни Витмана, нахмурилась, как будто слышала не музыку, а грохот отбойного молотка.

Женщина долго листала папку, пристально всматриваясь в каждую находящуюся там бумажку. «Уж не хочет ли эта мымра обнаружить в моих бумагах доказательства антиправительственного заговора?» – подумал Лэнни.

Наконец женщина произнесла:

– Вы искали работу, мистер Витман?

Лэнни, не переставая забавляться йо-йо, ответил:

– Конечно, миссис, искал… Искал день и ночь.

Он снова запустил свою игрушку, и она, налетев на маятник стоявших здесь же, в кабинете, стенных часов, разразилась новой мелодией – «Сумасшедший бизнесмен» из репертуара группы «Тонущий автомобиль».

Звуки мелодий уже начинали основательно раздражать сотрудницу бюро, но она пока что открыто не высказывала своего неудовольствия.

– И какую же работу вы хотите? – спросила женщина.

Лэнни на секунду перестал забавляться своей игрушкой, безучастно зевнул и произнес:

– Пожалуй, кухонного рабочего или мойщика посуды в каком-нибудь фешенебельном ресторане. Там хоть можно без проблем хорошенько поесть.

Женщина криво усмехнулась и переложила еще несколько листков из дела Лэнни Витмана.

– Мистер Витман, – произнесла она голосом, не терпящем возражения, – согласно нашим документам, вы уже двадцать три недели находитесь без работы.

– Двадцать две, – поправил ее негр.

Женщина, не слушая его, продолжала:

– Вы же понимаете, чем это вам грозит! Мы больше не сможем выплачивать вам пособие по безработице! – сотрудница бюро взглянула в одну из справок и, выудив оттуда информацию, снова выпалила: – В прошлом июле вас наняли на должность курьера в конторе по сбыту электротехники, но на следующий день владелец конторы вынужден был вас уволить!

Женщина пристально посмотрела на Лэнни Витмана, ожидая, что тот попытается объяснить причину столь быстрого увольнения, но тот продолжал молчать, снова и снова запуская свою игрушку. Казалось, он и не расслышал, что сказала сотрудница бюро.

– Ну, – насупила брови женщина, – чем вы это объясните? Вы должны были доставить товар его владельцу, но клиент этого товара так и не дождался!

Лэнни молча слушал сотрудницу бюро и с безразличным видом продолжал крутить йо-йо. Женщина снова взглянула на бумажку и, не отрывая от нее глаз, произнесла:

– Тут написано, что вы потеряли товар в метро, но я думаю, что это далеко не так.

Неожиданно Лэнни перестал играть и зажал йо-йо в кулаке.

– Вы совершенно правы, – заискивающе улыбнулся он, – но я товар не потерял, у меня его вытащил карманник.

– Телевизор? – удивленно вытаращила глаза сотрудница бюро.

Лэнни покачал головой, поняв, что попал впросак. И как это у него вылетело из головы, что он взял в этой злополучной конторе телевизор и попросту продал его… Именно после того случая удача перестала сопутствовать ему.

– Ах, да, я совсем забыл! – сконфуженно произнес Лэнни. – На меня тогда напали мерзкие грабители, и я вынужден был спасаться бегством, бросив им под ноги этот телевизор.

Сотрудница бюро снова посмотрела в дело. Судя по выражению ее лица, дело Лэнни Витмана превратилось для нее в кусок пергамента, сделанного из темной кожи стоящего перед ней человека.

– Единственная работа, которую вы нашли, была придорожная закусочная на сто двадцать седьмой миле Северо-Западного шоссе, но и там вы проработали всего двадцать восемь минут, – прочла она очередную справку и добавила: – Я думаю, это рекорд в нашем бюро по трудоустройству.

Негр мельком взглянул на женщину и, поймав ее испепеляющий взгляд, криво усмехнулся, опустил глаза и снова стал забавляться своей игрушкой. Йо-йо скользнула к носкам его рваных ботинок, и из нее тотчас полились звуки очередной популярной мелодии.