Анна Лотт - Тайна ушастого воришки

– Вот оно что! Кролик застрял в туннеле! – прошептала Морковка и пододвинула Элвиса ещё чуть ближе к проходу.

Теперь всем стало отчётливо видно – кролик торчал в туннеле словно толстая пробка в бутылке и отчаянно махал хвостиком.

– А где наша рождественская ёлка? – прошептал Угрюм.

– Угрюм, да разве сейчас до неё?! Бедняге нужна наша помощь! – воскликнула Морковка.

– Чхи! – снова застонал кролик.

– Давайте его вытащим. Так мы и кролика спасём, и ёлку вернём! – предложил Элвис.

– Отлично придумано!

И с криками «Раз-два, взяли!» свинки общими усилиями попытались вытащить кролика, ухватившись за его хвостик. Но кролик громко завопил:

– Ой-ой-ой-ой-ой! Ой-ой-ой-ой-ой!

– Прекратили тянуть! Мы делаем ему больно! – скомандовал Голыш.

– Тогда давайте надавим. Может, он проскочит дальше! – предложила Морковка.

Сказано – сделано.

Свинки дружно упёрлись в попу кролика и принялись толкать. Они старались изо всех сил: давили на него лапками, нажимали животами, но кролик не двигался с места.

– Чмок-ми-ми! – донёсся вдруг крик кролика.

И ещё раз:

– Чмок-ми-ми!

– Голыш, что это значит? – спросила Овечка.

– Он говорит, его нужно поцеловать, – ответил Голыш.

– Мы должны поцеловать его в попу? – переспросила, захихикав, Морковка.

– И это поможет? – Угрюм, сморщив нос, посмотрел на круглый зад кролика. А потом обратился к Голышу: – Ты уверен?

– Абсолютно. «Чмок-ми-ми» означает «Поцелуй меня», – заверил Голыш.

– Фу, как противно! – проворчал Угрюм.

– Я тоже не собираюсь его целовать! – крикнула Овечка.

И свинки задумались, глядя на попу кролика.

– А почему, собственно, мы должны его целовать? – наконец спросила Морковка.

– Понятия не имею, – сказал Голыш.

– Может, тогда он превратится в рождественскую свинку? – рассмеялся Угрюм.

– О да! – воскликнул Мопси. И тут же прыгнул вперёд и впечатал в попу кролика смачный поцелуй.

Потом все уставились на кролика в ожидании. Но ничего не произошло. Тот по-прежнему торчал в туннеле неподвижно, беспомощно вытянув задние лапки.

– Н-да. – Голыш задумчиво почесал голову. А потом вдруг залился краской и пробормотал: – Наверное, я его всё-таки неправильно понял.

– И что теперь? – пропищала Овечка.

– Не знаю, – сказала Морковка.

Другие свинки тоже не знали, что делать дальше. Они просто стояли и смотрели на пушистый комок. Задняя лапка кролика начала слегка дёргаться. И тут Мопси осенило. Он взволнованно крикнул:

– Мы будем щекотать ему лапки! Он начнёт дрыгаться и протиснется вперёд!

– Ну конечно! – воскликнул Голыш и стукнул себя по лбу. – «Чмок-ми-ми» означает не «Поцелуй меня», а «Пощекочи меня»! Мы должны его пощекотать!

И свинки принялись за дело. Мопси, Морковка и Угрюм щекотали одну лапку, а Элвис и Овечка – другую. И лишь Голыш стоял в стороне – ему казалось, что лапки воняют.

Щекотка сработала! Уже через мгновение кролик захихикал как сумасшедший. Одновременно он задёргал задними лапками. Всё быстрее и быстрее, всё сильнее и сильнее. Поднялось облако песка. Потом в воздух полетели пыль, мех, камешки. Наконец кролик оттолкнулся задними лапками от земли – Мопси, Морковка, Элвис, Голыш, Угрюм и Овечка быстро отскочили в сторону – и прыгнул вперёд. Ура! Он свободен! У них получилось!

А кролик тем временем продолжил прыгать дальше! Морковка сначала подумала, что он снова хочет скрыться от них. Но потом она увидела, что кролик, добежав до того места, где проход становился шире, развернулся и посмотрел на морских свинок, вытаращив глаза. Он осторожно положил растерзанную рождественскую ёлку у передних лапок, робко моргнул и тихо пробормотал:

– Пибо. Какашли!

– Что он сказал? – тихо спросила Морковка.

– Он сказал «спасибо». И что его зовут Какашли, – перевёл Голыш.

– Какашли – какое странное имя, – хихикнул Мопси.

– Мопси, тсс! Он же не виноват, что его так зовут! – прошептала Морковка.

– Зато он виноват, что украл нашу рождественскую ёлку! – гневно прорычал Угрюм и сделал шаг в сторону кролика.

– А ну отдавай нашу ёлку, мерзкий кролик Какашли! – крикнул он.

– Угрюм, не надо! – воскликнула Морковка, удерживая друга.

Но глаза у кролика уже округлились от ужаса. Он развернулся, схватил обгрызенный огурец и молнией помчался прочь. Только не это!

– На этот раз он от нас не уйдёт! В погоню!

И Мопси, Морковка, Элвис, Голыш, Угрюм и Овечка побежали за кроликом по подземному лабиринту. Воришка, хоть и тащил с собой тяжёлую рождественскую ёлку, мчался на удивление быстро.

Но и морские свинки не отставали, преследуя его по пятам.

Вдруг в мордочки им подул холодный ветер.

– Туннель кончается! – закричал, задыхаясь, Элвис.

Действительно – проход вёл наружу. Мопси и Морковка ощутили под лапками холод пушистого снега.

– Где мы? – испуганно прошептал Мопси.

Элвис осветил своей нагрудной гирляндой темноту.

– Думаю, мы в лесу! – сказала Морковка и показала на бесчисленные деревья вокруг, высотой до самого неба. Деревья были укрыты толстым слоем белого снега, но в лунном свете всё равно казались грозными и пугающими.

– Давайте вернёмся, здесь слишком опасно! – прошептала Овечка.

Свинки согласно закивали.

– Овечка права. Тут наверняка полно голодных зверей! – испуганно сказал Голыш.

Мопси снова подумал про жуткую кошку у них дома и поёжился. Он уже хотел запрыгнуть обратно в туннель, но вдруг увидел на снегу какой-то маленький комочек коричневого цвета.

– Морковка, тут орешек! – воскликнул он.

– Орешек? – удивилась Морковка.

Мопси прыгнул по снегу к комочку и поднял его:

– Нет, это не орешек. Тогда что это?

Остальные свинки с любопытством подбежали к Мопси.

– Может, это жемчужина! – восторженно пропищала Овечка.

– Покажи-ка. В жемчуге я разбираюсь, – сказал Голыш. Он взял коричневый шарик и поднёс его к огонькам на груди у Элвиса. И тут же дико завизжал: – Это не жемчужина! Это какашка! Фу!

Голыш быстро кинул шарик обратно Мопси.

– Фи! Как противно! – сморщился тот и выбросил его за куст.

Угрюм рассмеялся:

– Смотрите, тут есть ещё! – И он показал на ещё семь коричневых комочков, лежащих один за другим по направлению к лесу.

– Да, Какашли ещё предстоит поучиться манерам! – сказал Голыш, зажимая нос.

А вот Морковка подпрыгнула от радости.

– Как хорошо, что Какашли не обучен хорошим манерам! – воскликнула она.