Жозеп Бадаль - Истории Дядюшки Дуба. Книга 2. Сердце

Когда Тау и Майя наконец-то добрались до поляны, первым их заметил Ахаб.

— Ху Лун! — радостно проревел он.

Охотник впервые так надолго расстался со своим драконом и очень по нему скучал.

Но кого это принёс с собой Ху Лун, прижимая к брюху короткими, но сильными лапами? Да это же Тартюф и Бомбоно! Оказавшись в лесном тумане, шоколадные близнецы как по команде зачихали. И сразу же на лес дождём хлынули трюфели и конфеты! Обезумевший Петибертус метался по опушке. Мальчик Йогурт набрал полные карманы конфет. Всё завертелось, всё пришло в движение. И только Дядюшка Дуб, не обращая внимания на суету, немедленно потребовал сердце старой Келонии.

— Быстрее! Давайте его сюда! Вот оно, смотри, Осина! Келония, как нам тебя благодарить? Спасибо, огромное спасибо всем, кто помог. И вам, маленькие храбрецы, тоже большое спасибо… Но где же Гварнери? Неужто снова уснул?

Но Гварнери уже поспешно спускался с дерева. Мы упоминали, что этот старичок выглядел необычайно забавно? Редкие белые волосы, длинные и вьющиеся, пушились вокруг его головы наподобие белого облака. Усы смахивали на раздавленный и пожелтевший от табака артишок. Размышляя, он то и дело их приглаживал. А временами кусал и грыз! Рубашку он не заправил в брюки и застёгнул на две полуоторванные пуговицы, одну ногу обул в тапочек, другую — в носок. Из карманов, из-под мышек, из-за ушей — отовсюду торчали инструменты, планы, чертежи, компасы, кусочки древесины ценных пород, бережно хранимые десятилетиями, а может, и веками. Немудрено: несколько ночей подряд бедняга не смыкал глаз.

— Ещё не готово! Как бы я ни спешил, работа продлится не один день.

Позже, когда Тау и Майя остались одни, они пришли к мысли, что из-за профессии, возраста и продолжительного сна в стволе Дядюшки Дуба старый мастер выглядел деревянным. Руки напоминали отполированный палисандр [21] Палисандр — древесина некоторых тропических деревьев. , из которого делают баро́чные блокфлейты [22] Блокфлейта — деревянный духовой инструмент. Предшественниками его были тростниковые дудки и свирели. . Нос — черешневое дерево. На щеках, белых, как берёзовая кора, виднелись две тёмные родинки, словно пятнышки на бересте. И всё это казалось отшлифованным и покрытым лаком — ну в точности инструменты Гварнери!

Старый мастер подхватил сердце Келонии и с удивительным проворством поместил его внутрь Тётушки Осины.

Иногда он требовал подать ему какой-нибудь инструмент, который только что держал в руке, но куда-то задевал. Через некоторое время просил другой.

Останавливался. Покусывал ус. Бормотал что-то неразборчивое.

Просил принести ему конфету или шоколадный трюфель, которые близнецы дождём рассы́пали вокруг себя, и снова исчезал в стволе дерева.

Так прошло два часа.

Наконец Гварнери в изнеможении уселся на бревно. Мастер казался безумным: глаза широко открыты, волосы всклокочены.

Повисла гнетущая тишина.

«Бумс!» — послышалось внезапно.

Все затаили дыхание. Прошла ещё одна минута.

«Бумс!» — прогремело вновь, и земля дрогнула. Это билось сердце Келонии, ожившее внутри Тётушки Осины.

И впервые за долгое время — а мы уже говорили, что Тётушка Осина была по природе своей довольно молчаливой — дерево заговорило:

— Привет… О, я всё ещё жива!

Все затаили дыхание. Тётушка Осина принадлежала к разряду существ, которым, чтобы сформулировать мысль, нужно на несколько секунд больше, чем остальным.

— Спасибо… Спасибо всем… — продолжила она. — Тау… Майя… Сердце Келонии!

И тихонько скрипнула, будто бы улыбнулась.

Гварнери выполнил свою работу так быстро и грамотно, что, если бы не узенький шов, оставшийся на коре Тётушки Осины, никому бы и в голову не пришло, что совсем недавно дерево чуть не погибло от нападения Дракона Песчаного Камня.

Как все обрадовались! Дядюшка Дуб пропел одну за другой две арии, причём ухитрился сделать это за несколько секунд. Его пение напоминало гром. А потом так энергично закачал ветвями, что туман рассеялся без остатка.

Все запрыгали, каждому хотелось прикоснуться к ожившей осине. А дерево в знак благодарности лишь тихонько подрагивало. Однако верхние его ветви почти не шевелились: много дней назад они прочно переплелись с ветвями Дядюшки Дуба. Лес облегчённо вздохнул.

Тау, который любил шутить и смешить всех, принялся отплясывать фанданго, в точности как доктор Смоленски в моменты ликования. А поскольку мисс Дикинсон до безумия обожала танцы, она присоединилась к Тау. Через несколько секунд в пляс пустилась вся поляна — кроме Ахаба, который от смущения спрятался в одной из каморок Дядюшки Дуба. Плясали медведи, шоколадные близнецы, мисс Дикинсон, Мальчик Йогурт (Тау и Майя тоже танцевали, то и дело спотыкаясь о Петибертуса), дракончик Микоу и мальчик Гильгамеш, который все эти лихие дни сидел, замерев, на самой высокой ветке Дядюшки Дуба как воплощение печали.

Плясали птица Феникс, Кванц и могущественная, но страдающая аллергией, а потому застенчивая Крошка Фея, плясал старый волк, которого после битвы с Драконом Песчаного Камня прозвали Сломанный Клык. Плясали Ху Лун и Дядюшка Дуб, и даже туман, который долгое время окутывал лес, тоже плясал, всё больше рассеиваясь. Плясали все, кроме Ахаба — про него мы уже говорили. Осталось добавить, что не танцевал ещё старый Гварнери: он потихоньку заперся у себя в мастерской и погрузился в работу над будущим сердцем Тётушки Осины. Сердце Келонии билось исправно, но это была всего лишь временная замена. Новое сердце мастер сделает на века.

Празднование ещё не закончилось, а Ху Лун уже о чём-то серьёзно беседовал с Дядюшкой Дубом. А затем исчез: отправился обратно на Южный полюс вместе с Тартюфом и Бомбоно. Медлить было нельзя: следовало как можно быстрее положить конфету и трюфель под язык старой Келонии. Излишне говорить, что перед отъездом близнецы щедро осыпали желающих шоколадом всех сортов, заполнив шкафы, комоды, сундуки и прочие хранилища.

А ещё Гварнери попросил Ху Луна привезти ему глыбу векового льда. Оказывается, она также требовалась для создания искусственного сердца.

Мастер работал без перерыва и очень напряжённо. Однажды произошло вот что. Тау и Майя встретили его в зарослях возле дуба: он искал ядовитые грибы, чтобы их соком укрепить деревянную деталь, которую затем покроет лаком. Он даже попросил помочь. И практически в тот же миг они увидели, как тот же самый Гварнери выглядывает из своей каморки-мастерской. Брат и сестра не знали, что и думать. Это было невероятно. Выходит, он умел по собственной воле раздваиваться, чтобы успевать вдвое больше! И таким образом он умножал на два число своих дней: пока остальное человечество жило в одном дне, он обитал сразу в двух! А может, он сконструировал механического двойника?