Жозеп Бадаль - Истории Дядюшки Дуба. Книга 2. Сердце

Пока они с Петибертусом резвились на скале, всё было хорошо. Но потом они задремали, и тут мир перевернулся. Он перевернулся в буквальном смысле слова: началось настоящее землетрясение. Один из подземных толчков расколол старую скалу. Из разлома, образовавшегося посередине, показалась огромная голова с широко разинутой красной пастью и ринулась прямо на них. Микоу успел подхватить Петибертуса, который всё ещё спал, и, сжимая лапами загривок медвежонка, подняться в воздух. Оказывается, огромный камень был не песчаной скалой, а головой дракона. И двигалась она с немыслимой скоростью. Один щелчок пастью — и дракончик лишился крыла.

Обнаружив на спине ужасную рану, Микоу издал душераздирающий вопль. Задрожали листья на деревьях, разошлись облака, четыре пролетавших мимо воробья без чувств упали на землю, а Дракон Песчаного Камня от удивления замер, забыв закрыть пасть. А потом потерял сознание и сам Микоу. Теперь уже Петибертус как мог потащил его домой.

В тот вечер Дядюшка Дуб то и дело протяжно вздыхал — такие звуки издаёт ветер, не стихающий ни на минуту в долгие зимние ночи. Казалось, он тихонько зовёт кого-то на помощь. Через некоторое время на зов, раскачивая ветви, явились четыре ветра: они подхватили жалобы старого дуба и на четырёх языках разнесли их по свету.

Дядюшка Дуб призвал всех рассесться вокруг очага: началось общее собрание. Обсудили происшествие, поохали, поахали, а затем старый дуб сообщил, что к ним уже спешит подкрепление и очень скоро помощь придёт.

К ужину почти не притронулись. Все страшно переживали за жизнь Микоу, сидели неподвижно и не отрываясь смотрели на языки пламени. Вдруг в небе над их головами послышались непонятные звуки, словно включился какой-то механизм. Затем будто бы раздался удар плетью, и наконец земля содрогнулась, точно с высоты на неё упало что-то очень тяжёлое, причём совсем рядом с костром.

Из сумерек вышел Ахаб, охотник на драконов.

Его сопровождал верный дракон Ху Лун, невероятно обаятельное существо.

Ахаб был высок ростом и, казалось, весь состоял из сухожилий, костей, мышц и шрамов. Его смуглое обветренное лицо тоже пересекали три глубоких шрама. Один глаз был пронзительно-зелёный, другой непроницаемо-чёрный. Как будто в хозяине жили две души. Густая чёрная борода с проседью поблёскивала, как кожа Ху Луна. Длинные волосы были заплетены в тонкую косицу, которая сбегала от затылка по спине, напоминая змею. Некогда чёрные как смоль волосы посеребрила седина. Высокие сапоги и кожаные доспехи испещряли царапины, порезы и прорехи. За спиной висели лук из буйволиного рога, колчан из клыков гигантского кашалота, два коротких меча и большая тяжёлая праща [3] Праща — древнее оружие для метания камней. Здесь и далее прим. ред. из железа и кожи. Набор оружия завершали два кинжала с тяжёлыми костяными рукоятками. Левая рука у охотника казалась крупнее и мощнее, чем правая, и выглядела необычно: эта рука была механической. Винты и пружины проступали между полосками задубевшей кожи — охотник даже не пытался скрыть, что рука у него ненастоящая. Правое бедро охотника покрывала не человеческая кожа, а драконья чешуя тёмно-фиолетового цвета. Когда Ахаб улыбался — что случалось чрезвычайно редко, — он показывал неровные зубы, некоторые были острее и крупнее остальных.

Мисс Дикинсон вышла ему навстречу. Ахаб тоже сделал шаг вперёд. Ху Лун деликатно отошёл в сторонку. Он не хотел им мешать. Рядом с крошечной мисс охотник выглядел таким огромным, что казалось, одно неловкое движение — и он её раздавит, как мышонка. А в следующий миг Ахаб отвернулся, словно желая спрятать свой изумрудный глаз от дамы, которая, возможно, не привыкла к такому зрелищу. Глаз был не человеческий — драконий. Медведь Умбертус при появлении охотника вытянулся в струнку: судя по всему, ничего хорошего он не ждал. Ху Лун нервно застучал хвостом, не сводя с медведя настороженного взгляда.

Внезапно Ахаб взял мисс Дикинсон за руку. Ко всеобщему удивлению, она не отпрянула и руки не отняла. И даже нисколько не смутилась. Её крошечная белая ручка в его огрубевшей ладони казалась бабочкой! Медленно, очень медленно наклонившись, Ахаб поднёс эту ручку к губам и поцеловал тонкие нежные пальцы. Он пригнул голову так низко, что теперь глаза его смотрели прямо в глаза мисс Дикинсон.

— Мисс Дикинсон, — заговорил он хриплым низким голосом, прозвучавшим удивительно нежно, даже робко. — Я очень скучал.

Жестом мисс Дикинсон попросила охотника выпрямиться, приподнялась на цыпочки и чмокнула его в щёку.

Кто из этих двоих покраснел сильнее? В слабом свете костра и не разглядеть.

Теперь Ахаб казался робким мальчиком. Он будто бы вернулся в прошлое — превратился в ребёнка с огромными глазами и тонкими руками и ногами, которому по странному капризу судьбы суждено было родиться на маленьком острове с незамысловатым именем Каменный. Хотя некоторые моряки называли его Остров Скала, Чёрный утёс или же просто Остров, не нанесённый на карту. Туманы и дыхание небольшого вулкана часто окутывали родину Ахаба непроницаемой дымкой, в воде у берега прятались опасные острые рифы, поэтому для жителей Большой земли острова как будто не существовало. Однако они знали, что затерянный на морских просторах Каменный остров обитаем. Было известно и то, что крепкие отважные островитяне, чья кожа смугла и покрыта шрамами, выходили на маленьких судёнышках ловить рыбу. Иногда они подплывали к крупным судам, проходившим неподалёку, и меняли улов на продукты, оружие, посуду. Но никто по собственной воле не причаливал к берегам Каменного. Только безумец или отчаянный искатель приключений мог отважиться подплыть к этой негостеприимной земле. А ещё птицы охотно вили гнёзда и чувствовали себя на острове в полной безопасности. Иногда с его берегов доносились пронзительные крики — это кричали птицы, нашедшие приют на Каменном острове.

Ходили легенды, что на Каменный остров переселились последние женщины Спарты [4] Город-государство в Древней Греции, где существовала крайне строгая система воспитания детей. С 7 лет мальчиков забирали у родителей и отдавали в отряды, где в суровых условиях из них готовили сильных, храбрых, выносливых воинов. Грамоте почти не обучали. Целыми днями мальчики занимались физической и военной подготовкой и разучивали песни, с которыми спартанцы шли в бой. , а с ними дети и подростки, из которых выросли самые закалённые воины, когда-либо существовавшие на земле. Ни один народ не был так жесток со своими детьми. И никто не служил так слепо и беззаветно искусству войны. Первые обитатели чудом выжили на Каменном острове, таком же диком, как они сами.