Жозеп Бадаль - Истории Дядюшки Дуба. Книга 1. Встреча

Пока на него не упала слезинка Тау. А потом ещё одна. Это и оживило старого Эндимио.

— Я могу вам помочь, — сказал он детям. — Но поторопитесь. Я буду бодрствовать лишь до тех пор, пока ваши слёзы не высохнут.

— А если мы ещё наплачем? Нарочно? — спросил Тау.

— Такие слёзы не в счёт: они не от чистого сердца.

И тогда дети уже в который раз торопливо рассказали о старухе и Говорящем Бревне. А ещё о том, что никак не могут их отыскать и понятия не имеют, что с ними делать, когда найдут.

К тому времени голос Эндимио звучал чётко и ясно:

— Ищите говорящие камешки. Они вам помогут.

— А где они? Как их искать? Как они нам помогут? — Странные ответы Эндимио окончательно сбили детей с толку.

Каменный человек зевнул.

— Что-то мне снова спать хочется… Как помогут, говорите? Как-как, конечно же, проводят назад к Дядюшке Дубу. К Дядюшке Дубу, куда же ещё.

Он глубоко вздохнул, прилёг и задремал. Его руки и ноги застыли в оцепенении. Было понятно, что очень скоро лишайники, мхи, папоротники, пыль, комки земли и глины, принесённые грозами и ветрами, вновь надёжно его укроют.

Тау и Майя, ещё более печальные и растерянные, чем прежде, пустились в обратный путь. Верный Петибертус бежал за ними по пятам, то и дело останавливаясь и принюхиваясь. Казалось, каменный человек с хриплым голосом не произвёл на медвежонка впечатления. Зато как он испугался, когда ему на нос села голубая бабочка! Плюхнулся на задние лапы и захныкал, как маленький ребёнок.

Этот жизнерадостный пушистик скрашивал детям дорогу домой: с ним всегда было весело.

На другой день вдали, между огромными задумчивыми облаками, показалась крона Дядюшки Дуба. Дети пересекли русло высохшего ручья. Внезапно Тау споткнулся о круглый камень, напоминавший страусиное яйцо. Разозлившись, он схватил его и зашвырнул подальше.

— Трик-трак, — успел проговорить камень.

Шлёпнувшись на землю, он разлетелся на две половинки. Удивлённые Тау и Майя быстренько подобрали их и бросили снова.

— В добрый! Шлёп! — проговорила одна половинка.

— Путь! Шмяк! — проговорила другая.

Похоже, это и были говорящие камни! Когда такой камешек падал на землю, он что-нибудь говорил.

А если бросить сразу несколько, из слов получится предложение. Правда, в нём не всегда можно обнаружить смысл.

— Шмяк-шлёп-дорога-бац-бум-Дядюшка-шмяк-Дуб-шмяк-шлёп-бац-бум…

А потом:

— Кинуть-шмяк-шлёп-бац-рот-бум-шмяк-камень-бам-бум-старуха…

Или:

— Шмяк-шлёп-Дикинсон-бац-бум-пишет-шмяк-пятницы-бам-камень-шлёп-старуха-бац-бум-рот-шмяк…

Петибертус тоже захотел поучаствовать в развлечении: сунул камень в рот и выплюнул. Тот взлетел в воздух и, стукнув на обратном пути медвежонка по носу, шлёпнулся на землю.

— Шмяк-шлёп-бедный-бац-бум-Петибертус… шмяк-камень-шмяк-шлёп-больно-бац-бум-шмяк…

Похоже, все эти слова следовало записать и расшифровать. Но времени на раздумья не было. Дети набили полные рюкзаки говорящих камней и зашагали к Дядюшке Дубу.

Они догадывались, что, если бросить говорящие камни в рот старухи Деборы, что-нибудь да произойдёт. А мисс Дикинсон должна про это написать.

Их уже встречали. Мисс Дикинсон выбрала самый маленький камушек, потому что расцветкой он напоминал тигровую лилию, и направилась в свою комнату. Пока Тау и Майя рассказывали Ванильной Девочке и Мальчику Йогурту об Эндимио, Дядюшка Дуб и мисс Дикинсон о чём-то совещались.

— Ох уж этот старикашка Эндимио! — посмеивался старый дуб.

— Индейская трубка, индейская трубка, открой свой секрет, — напевала мисс Дикинсон странные слова.

Вскоре она вернулась с чайником «Камелия Бонда». В другой руке сжимала говорящий камушек.

В этот миг на полянке появился ворон: каркнул, подлетел к Тау и попытался вырвать у него из рук камень.

Дальше всё стремительно завертелось.

Ворон наскакивал, Тау отбивался одной рукой, пряча за спину вторую, в которой сжимал булыжник.

— Выцарапай у него глаза! Выцарапай глаза! — послышался хриплый голос старухи Деборы. Она вынырнула из чащи, но никто не заметил, в какой момент.

— А ну-ка, Майя, — скомандовал Дядюшка Дуб, — несите ваши лимонные косточки!

Мальчик Йогурт и Майя помчались за синей коробкой.

В этот миг Ванильная Девочка залепила ворону такую оплеуху своей новенькой мраморной рукой (а мраморная рука, несмотря на всё своё изящество, не перестаёт быть каменной), что тот каркнул как резаный, отлетел к ближайшему дереву, да так и остался сидеть там со сломанным крылом. Глаза его сверкали от бессильной ярости.

— Осторожно! — закричал Мальчик Йогурт. — Она хочет напасть!

Старуха Дебора, не выпуская из рук Говорящее Бревно, наступала на детей. Но, заметив Дядюшку Дуба, рванула прочь, да так, что пятки засверкали.

Наброшенная на плечи чёрная мантия летела за ней по воздуху, словно крылья ворона. Казалось, старуха вот-вот взлетит!

Майя и Тау бросились за ней вдогонку. Шустрая старуха петляла, как змея, между колючими кустами ежевики. Но дети ориентировались в лесу как у себя дома!

Майя неслась сквозь лес, словно маленькая газель. Она догнала удирающую старуху и схватила её за плащ. Дебора резко остановилась и обернулась. Разинув огромный рот, она попыталась ухватить девочку за руку.

Тау бросился на помощь сестре. Он собирался пнуть старуху прямо по жёлтым зубам. Но пасть, распахнувшись ещё шире, проглотила сандалию Тау.

— Ай! — вскрикнул он.

Казалось, у старухи не две руки, а целых восемь. Чёрная мантия развевалась, как щупальца спрута, и будто подталкивала детей к открытому рту.

В это мгновение медвежонок Петибертус, издав боевой клич медведя Умбертуса, отважно прыгнул прямо на Дебору, изо всех сил боднув её. Раздался звонкий стук — голова Петибертуса была очень твёрдой. Майе и Тау удалось увернуться от жадных рук и ожившей чёрной накидки.

— Тау, бросай камни! Петибертус, беги!

Но разъярённая Дебора только шире разинула пасть. Раз — и медвежонок Петибертус исчез в ней целиком!

— Петибертус! — воскликнула Майя и зарыдала.

Щёки старухи раздулись, кадык заходил по шее вверх-вниз, и в следующий момент она растянула рот в довольной сытой улыбке как ни в чём не бывало!

— А ну-ка, детки, идите ко мне! — вкрадчиво проскрипела она, нацелив на них свой сломанный зуб. А потом ещё шире распахнула рот — теперь он был просто гигантским — и медленно двинулась на них.

Тут уж Майя и Тау не растерялись — принялись кидать в рот старухе говорящие камни. Круглые булыжники со стуком ударялись о жёлтые зубы.