Пек Лепрекон - Необыкновенные охотники на привидений против графа-вампира

Слон, не обращая ни на кого внимания, двигался в этой толчее, направляясь к ближайшей стене. Он расшвырял ногами волков, что окружили Игона.

У страха и силы велики, а не только глаза. Игон мигом оказался на спине слона и, сложив ладони рупором, протрубил призывный охотничий клич, знакомый всем зверям.

Лев, который уже готов был прыгнуть на Питера, застыл и повел глазами вокруг. Он увидел молодого зубра, и глаза его вспыхнули охотничьим азартом.

В хищниках проснулись заложенные природой инстинкты, а в остальных животных – страх перед ними. Началось что-то невероятное, хищники набросились на оленей, туров и даже на зубра. Волки окружили слона и кусали ему ноги. Надо было отбиваться от них.

Слон отшвырнул мешавшего ему Уинстона, и тот грохнулся бы прямо на спины волков, если бы не рука Игона. Тот на лету ухватил товарища за полу куртки и дернул к себе. Уинстон тоже оказался на спине слона.

– Игон, скажи правду, – спросил, тяжело дыша, Уинстон, – это я или моя душа?

– Ты, Уинстон, ты. Но умеешь ли ты погонять слона?

– Ты бы мог не спрашивать, Игон. Я все понял.

Уинстон вмиг преобразился, он стал настоящим погонщиком слонов. Он кричал и понукал животное так, что оно вспомнило свои забытые уроки и подчинилось человеку.

Между тем, под брюхом слона проскочил заяц, и волки кинулись за ним, как гончие псы. Вокруг стоял страшный шум, словно началось светопреставление.

– Выручай Рэя! – крикнул в ухо Уинстону Игон.

Уинстон направил к Рэйману, который все еще держал в руке зажигалку. По приказу Уинстона слон подхватил Рэймана хоботом и поднял себе на спину.

– И меня! Меня! – кричал и прыгал у ног слона Питер.

– А чем тебе плохо внизу? – пошутил Уинстон.

– Не до шуток, – отвечал Питер, – особенно твоих!

– По-моему, самое время, чтобы их оценить по достоинству.

Уинстон приказал слону, и тот поднял на спину последнего охотника за привидениями.

– Впечатляющая картина! – тут же успокоился Питер, оказавшись в безопасности и оглядывая зал.

– Лично я сыт по горло этим зрелищем, – заявил Рэй. – Не пора ли уматывать?

– Он прав, – толкнул Игон Уинстона в бок.

Тот был преисполнен великой важности, потому что судьбы друзей были в эти минуты в его руках.

– Не торопитесь, – сказал Уинстон. – Это вам не наш «ЭКТО-1», а благородный слон.

– Уинстон, не рассуждай много, – попросил Питер. – Если мы выберемся из этого веселого места, я обещаю...

– Это интересно, что ты мне обещаешь? – Уинстон направил слона к открытым дверям.

Граф видел, что охотники вышли из положения. Он щелкнул пальцем, и в зале моментально воцарилась тишина.

Звери застыли в тех позах, в которых застал их щелчок графа.

– Он больше не слушается меня! – обнаружил Уинстон, потому что слон снова превратился в чучело.

– Тогда мы покинем этот транспорт, – заявил Игон.

Охотники поспешно сползли со спины слона и бросились, не сговариваясь, из зала.

Уже в коридоре, несколько успокоясь и не чувствуя опасности, Уинстон спросил Питера:

– А все-таки, что ты решил мне обещать?

– Кто?

– Ты, Пит.

– И что я? – Сказал Пит. – Что я сказал, дружище?

– Что ты обещаешь.

– Я сказал, что я обещаю? И что я обещаю?

– Именно это я и хотел бы узнать.

– Честное слово, сэр, я сказал бы, но я сам не знаю. Это правда, сэр.

– Хорошо, Пит, хорошо. Я это запомню.

– Запомни, сэр. Но я бы посоветовал забыть.

Призванный властелином, граф сидел в зеркальной комнате и слушал полный задумчивости голос.

– Тысячелетия борюсь я с этой любовью, которой люди так дорожат и которую так превозносят, – говорил голос. – Сколько ненависти посеял! Сколько учинил войн! Гибли народы, государства, не однажды земля пропитывалась кровью до самых глубин, в мире сотворено столько злодеяний, что вопиют небеса. И все равно не удается мне убить в людях эту неугодную мне способность любить. Если бы это удалось сделать, люди стали бы моими рабами, но они отчаянно сопротивляются.

– Катрин не дрогнула, – подтвердил граф, – ее уже ничем не испугать, если она готова ради любви умереть.

– Я не буду знать покоя, пока люди будут способны любить друг друга, сострадать и желать добра.

– Я старался, мой властелин, я выполнял твою волю.

– Замолчи, раб. Ты даже не можешь управиться с охотниками!

– Они тем же сильны.

– Чем?

– Они держатся друг друга, и никто никого не предаст. У них в руках страшное оружие. Можно при сильном желании лишить их этого оружия. Но дружбу не разбить. Это выше наших сил.

– Что ты лепечешь? Как ты можешь мне, Князю Тьмы, говорить, что я что-то не в силах сделать!

– Я только хотел сказать, что эти охотники слишком привязаны друг к другу, как могут только люди.

– И все-таки ты должен уничтожить их.

– Я не исчерпал свои возможности, но...

– Какое может быть «но»?

– Дай мне власть над временем. Я отправил бы их лет этак на пятьсот в прошлое. Там, в минувшем, невредимы мои воины, и охотники будут лишены своей современной техники.

– Власти над временем захотел? Не слишком ли? Ты в своем замке обладаешь большими силами. И если не можешь сам справиться, а просишь меня помочь, то чего ты стоишь? Ты не сумел устрашить женщину перед ее гибелью, как я велел тебе. Ты все еще не можешь освободиться от воспоминаний о своей Марице. Я вижу, как ты слаб. Поэтому я меняю условия игры. Я покрываю тайной срок твоей жизни. Ты не будешь знать, в какой момент пробьет твой последний час. Может, сегодня, а может, через неделю. Одно знай: близок твой возможный конец.

– Я сейчас же могу пойти к этой Катрин.

– Слишком просто. Разве я сказал, что отменил прежние условия? Я их только меняю.

– Но Катрин ничем не испугать, если она уже знает, что я вампир и жажду ее погибели.

– Не собираюсь обсуждать с тобой этот вопрос. Придумай и устраши. Я хочу, чтобы люди боялись любви.

– Но я должен знать, какой мне выделен срок.

– Действуй! Для безделья у тебя времени нет.

Зеркала потухли, и граф остался наедине со своими мыслями. Он долго сидел неподвижно, потом тяжело поднялся и вышел из комнаты. Выйдя из подземелья и оказавшись на крепостной стене, граф шумно втянул в себя воздух, словно задыхался.

– Ион! – позвал он.

– Я здесь, – раздался унылый голос Иона. – Следом шел.

– Где охотники?

– Они идут по коридору в сторону библиотеки.

– Там-то с ними и будет покончено.

– Вы уверены, хозяин?

– У тебя есть уши? Что я сказал? Из библиотеки они не выйдут.

– Полагаете, что зачитаются книгами? Как бы не так!

– Что я полагаю, это мое дело.

– Да оно вроде моей жизни касается. А я окочуриться не хочу. У меня уже и так со сном плохо стало. Вскакиваю как ужаленный и кричу. Куда это годится?