Диана Кинг - Мишки-гамми и Невезучки

– Ребята, посмотрите, какая милая девчушка, – обратился Вольдемар к своим приятелям. – Кажется, я ей тоже понравился.

– Если ты угостишь ее мороженым, то понравишься еще больше, – не слишком вежливо пробормотал Ворчун.

– Да что ты, Ворчун, я уверен, что я на самом деле ей понравился!

– Давай поспорим, – завелся Ворчун, – если я не прав, то мороженое покупаю я.

Вольдемар поднялся из-за стола и направился к девочке. Ворчун уткнулся в десерт и лишь краем глаза наблюдал за происходящим. Вольдемар подошел к девочке, что-то сказал ей, и она засмеялась. Вот он наклонился к ее уху. Раздался звук пощечины.

Ворчун поднял голову. Вольдемар, держась рукой за щеку, возвращался к столику. Девочка провожала его гневным взглядом, ее лицо пылало от возмущения.

– Я был уверен, что я прав, – извиняющимся тоном произнес Ворчун. – Мне очень жаль.

– Ты должен купить всем по порции мороженого! – отрезал Вольдемар. Он был очень зол.

В это время в детском кафе появился молодой парень и, заметив девочку у стойки, направился к ней. Они расцеловались. Молодой человек заметил сердитое выражение лица своей подружки. Вольдемар и мишки- гамми сидели, потупив глаза и сделав вид, что это не имеет к ним никакого отношения.

– Кто из вас посмел приставать к моей сестричке?! – сжимая кулаки, громко спросил вновь прибывший парень. Он был явно не прочь подраться. Оставалось выбрать жертву.

Началась обыкновенная драка.

Парень ударил Ворчуна. Тот даже не успел отшатнуться. Вольдемар вскочил и попытался схватить обидчика за руки, но получил в ухо. Толстяк и Малыш поспешили спрятаться под стол. Парень победным взором обвел зал, словно ожидая заслуженных оваций. Официанты, которых в этот час было больше, чем посетителей, сгрудились на безопасном расстоянии. Им было интересно, чем все кончится.

Ворчун с трудом поднялся с пола, поставил стул на свое место и, униженно пригнув голову, замер.

– Ничего, ничего, – успокоил он собравшихся зрителей. – Все в порядке.

Вольдемар и мишки-гамми спешно ретировались из кафе. В голову Ворчуна впервые закралась мысль, что невезение может быть заразным. Он теперь боялся находиться рядом с Вольдемаром. Тот же, взглянув на часы, как ни в чем не бывало произнес:

– Ворчун, что же ты, мы опаздываем к комиссару!

Комиссар полиции Регенбоген принял участников экспедиции с максимальной обходительностью, не обращая внимания на их возраст.

В свое время комиссар полиции начинал свою трудовую деятельность воспитателем детского сада, поэтому навсегда сохранил в своем сердце привязанность ко всему детскому, особенно к увлечениям детей. Вот почему он с таким вниманием выслушал рассказ Вольдемара о несчастной судьбе девочки Николь, дочери короля-мельника соседнего королевства. Естественно, в своем повествовании Вольдемар ни словом не упомянул о теории отца Доминика. Во-первых, в нее почти никто не верил, а во-вторых, Вольдемар не хотел выглядеть смешным в глазах господина комиссара.

– Да, я припоминаю этот случай с девочкой, которая чуть было не утонула. Вот что еще мы нашли на месте происшествия, – комиссар открыл ящик стола и протянул Вольдемару обыкновенную рогатку. – Это ее вещь?

– Трудно сказать с определенностью, – Вольдемар внимательно рассматривал рогатку. – Вроде бы рогатка Николь, а вроде бы и нет.

– А тот тип, который был с ней? – поинтересовался Вольдемар. – О нем что-нибудь известно?

– Это Квазио Дармштадский. Он начал с того, что обворовал собственную мамашу, гнусный тип! Вы видели его фото в полицейском участке?

– Угу, – кивнул Ворчун, – видели. Только они там все в полосатых робах и стриженные наголо. Встретишь на улице и не узнаешь, все на одно лицо. Вы когда-нибудь видели, господин комиссар, выводок цыплят?

– Конечно!

– Так вот, все они желтенькие, пушистые, одинаковые. Так и братья Дармштадские. Как же можно выделить кого-нибудь из них?

– Да-а-а, – почему-то смутившись, сказал комиссар. – Действительно, попробуй отличи...

– Но после этого случая на пристани его никто не видел? – задал вопрос юный детектив.

– Увы, из наших людей – никто. Хотя... – комиссар задумался, – у него есть дружки, да и мать держит кемпинг недалеко отсюда. Можете обратиться туда.

– А что такое кемпинг?

– Летний лагерь для автотуристов, – с улыбкой ответил полицейский.

Пусть наш юный читатель не удивляется, что Вольдемар и мишки-гамми напали на след виновника похищения девочки.

На самом деле Квазио, как мы уже знаем, вовсе не собирался похищать принцессу Николь, а, наоборот, пытался избавиться от нее сам и избавить от несносной девчонки своих братцев.

Что касается мамаши Дармштадской, то она в свои сорок пять лет была цветущей женщиной, которая в свое время не смогла воспитать, как подобает, детей. Уже в детстве они безнаказанно прогуливали уроки, а мать только радовалась, что ее сыночки не сушат голову науками. Короче, братья Дармштадские прогуливали уроки, прогуливали, а потом и допрогуливались: утащили у родной маменьки большущий кошелек с деньгами и были таковы. Потом, когда деньги кончились, они учинили свой первый разбой на большой дороге и ограбили почтовый автомобиль.

С этого момента их начала разыскивать полиция. Нет ничего удивительного в том, что их судьба сложилась именно так, как они хотели.

– Как ты себя чувствуешь, Ворчун? Надеюсь, тебе уже лучше? – спросил Вольдемар, увидев Ворчуна на следующее утро.

Дело в том, что от полученной в кафе оплеухи у Ворчуна трещала голова. Не помогли ни сок-гамми, ни волшебная мазь.

– Спасибо, но голова просто раскалывается, – ответил Ворчун. Он помотал головой из стороны в сторону и зажмурился.

– А что мы будем делать? – поинтересовался Толстяк.

– Наверное, надо ехать в кемпинг, – отозвался Вольдемар. – Мы должны там все разузнать.

Неизвестно, как бы повел себя Ворчун, ограничься Вольдемар первой половиной фразы. На лице Ворчуна отразилась мучительная борьба между головной болью и долгом. В конце концов чувство долга победило.

– Я еду с вами, – решительно сказал он.

«Ладно, черт бы тебя побрал, я могу обойтись и без тебя, невезучка», – мысленно выругался Ворчун. Он собирался тайком опросить свидетелей, поговорить с хозяйкой кемпинга, а если повезет, поболтать с самим Квазио или с кем-нибудь из остальных братьев Дармштадских – словом, заняться своей профессиональной работой. Вряд ли удастся выйти на самого Квазио. Ворчун прикинул свои шансы и оценил их как один к ста. Будь все так просто, полиция не гонялась бы за этим красавчиком пять лет. Что-что, а свое дело Дармштадские знают.