Наталья Кодрянская - Глобусный человечек

— Не понимаю, только что был у меня гонец и жаловался, будто на вашей звезде нет воды. А у вас тут целое озеро!

Пастух усмехнулся:

— Да ты не тот ли самый звездочет? Долго ж тебя искал гонец. Верно заблудился в туманах Млечного Пути… А ведь послали когда, поди три века! В те времена, — продолжал пастух, — островом Голубой Камень правил жестокий король Падум. Жизнь подданных он считал ни во что, снять с человека голову было ему все равно как проглотить звездный финик. Кончилось тем, что кроме самого короля и двух сирот, случайно пощаженных, и раба, исполнителя злой королевской воли, на голубой земле никого не осталось, и как раз в эту пору оранжевая река родила тысячу золотых коров и иссякла. На острове не стало воды, и все живое — и сам король, и его раб, и пощаженные королем сироты были обречены на смерть, и в первую очередь золотые коровы.

Тогда король задумал спуститься на соседнюю звезду. А был он и жесток и жаден, расстаться с золотыми коровами ему не хотелось. Но что ни придумывал, все ни к чему. Вот он и послал гонцом раба — узнать, есть ли на вашей планете вода. Тщетно ждал король: раб не вернулся, и король умер, не то от гнева, не то от жажды. В живых остались только сироты. Тогда коровы, вырыв на дне реки колодец, стали царствовать на острове. А подросли сироты, коровы передали им власть, и сняв все золото со своих рогов и копыт, положили в казну.

— А где же золотые коровы? — спросил звездочет.

— Да вот они! — сказал пастух.

Звездочет посмотрел в ту сторону, откуда доносился звон колокольчиков, и увидел обыкновенное стадо рыжих коров.

В досаде — уж не смеется ли над ним пастух — он отшвырнул далеко от себя звездный камень.

Все исчезло. И звездочет снова очутился на том самом месте, где поднял камень. Долго он искал его. Но так и не нашел.

— А теперь пора спать, — заключил свой рассказ глобусный человечек.

Не выпуская из рук звездного камушка, Дикси заснула.

И вот камушек потихоньку начал светиться. Сперва зажглась на нем чуть заметная золотая точка. Эта точка разгоралась все ярче и ярче, и вдруг камушек, вспыхнув, стал золотым. Все вокруг осветилось. Дикси с удивлением огляделась. Она идет по голубой земле, а рядом шагают в ногу глобусный человечек и кот Блэк.

— Вот видишь, Дикси, — говорит глобусный человечек, — звездочет сказал мне правду о голубом острове.

Они то подымались, то шли спускаясь по узенькой горной тропинке, и очутились у озера. На берегу сидел пастух, при их появлении он даже не пошевельнулся.

— Хорошо, что пришли, — сказал он наконец, — соскучился я здесь, весь век один с коровами.

— А правда, — спросила Дикси, — этим островом владел когда-то жестокий король Падум?

Тут пастух обернулся. Его глаза зажглись оранжевым огнем, и Дикси с ужасом увидела голубое фарфоровое лицо и рот как у акулы, полный острых зубов.

— Я и есть король Падум, — зло усмехнувшись, сказал пастух. — Спасибо, что пожаловали. Давненько не выпадало мне счастья кого-нибудь казнить!

— Спасайтесь, спасайтесь! — хотел крикнуть Блэк, но от волнения вдруг разучился говорить и только жалобно мяукал. Да было и поздно: Падум сгреб их всех троих в охапку и запер в темный чулан.

— Вот, друзья мои, — сказал Падум, — спите хорошо, отдыхайте, а завтра на заре я казню для почина тебя, Мурлыку, послезавтра твой черед, человечек, а на третий день, Дикси, твоя очередь.

И злорадно хохоча, он пошел к своему золотому стаду.

Дикси с надеждой посмотрела на глобусного человечка. Она была уверена, что он спасет их. Но глобусный человечек безучастно сидел в углу, прислонясь к стене. Дикси подбежала к нему и увидела, что он прекрепко спит. Она принялась трясти его, но никак не могла разбудить, глобусный человечек все клонился набок. Напрасно, напрягая все силы, Дикси старалась его поддержать — он повалился наземь, как мешок, набитый песком.

— Что нам делать! — с отчаянием воскликнула Дикси.

— Великодушная моя хозяйка, — сокрушенно сказал кот Блэк, — все случившееся — наказание за мои грехи. Вчера, потихоньку от кухарки Эммы, я стащил большой кусок творогу, а две недели тому назад, перерыв из любопытства корзинку с провизией, съел нечаянно одну рыбку. А когда мы были на Зеленой Звезде, я чуть не погубил мышку-маяк!

Кот горько каялся.

— Дикси, — позвал чей-то незнакомый голос.

Дикси поглядела по сторонам. Никого не было видно.

— Наклонись к земле, — говорил все тот же голос, — и ты меня увидишь.

Дикси нагнулась и увидела светлячка.

— Ты хоть и очень выросла, Дикси, но я тебя сразу узнал, — сказал светлячок. — Ты спасла мне жизнь, и я никогда этого не забуду. Я жил в вашем саду. В то утро, как обычно, садовник устроил дождь из зеленой тучи-лейки. Я попал в бушующий поток среди дорожки и наверно погиб бы, но ты вытащила меня и положила сушиться на солнце. Теперь мой черед помочь тебе и твоим друзьям. Слушай! Я знаю о замыслах короля Падума. Казнить вас ему расхотелось и он только ждет утра, чтобы всех вас троих покрыть голубой эмалью и засадить на веки вечные пасти его золотых коров. Пока он спит, я постараюсь вывести вас отсюда.

Светлячок зажег у себя на спине фонарик, и Дикси увидела в стене прямо перед собой подземный ход.

— Следуйте за мной, — сказал светлячок, — каждая минута дорога!

Кот Блэк и Дикси побежали за светлячком по подземному ходу, волоча за собой спотыкавшегося глобусного человечка.

Они совсем запыхались. Наконец, вдали забрезжил свет, и они очутились у выхода. Перед ними расстилался широкий зеленый луг. На краю луга Дикси с удивлением и радостью увидела между деревьями крышу своего дома. Но светлячок озабоченно погасил свой фонарь.

— Теперь предстоит самое трудное, — сказал он, — посчастливится ли нам перебежать луг. Ведь здесь Падум обычно пасет своих золотых коров.

Стараясь не шуметь, они снова пустились бежать, но не достигли и середины луга, как с ужасом увидели мчавшихся им наперерез разъяренных коров.

У Дикси дух захватило. Страшные коровы их настигали. Верхом на первой, сверкая оранжевыми глазами и щелкая огромными челюстями, скакал король Падум.

Дикси уже слышала за своей спиной топот и храп коров, ее обдавало их горячим дыханием. Падум протянул свои длинные костлявые руки, чтобы схватить ее. Дикси закричала — и проснулась.

Она лежит у себя дома, на своей постели. Утро, и надо вставать и идти в школу. Но сегодня Дикси об этом подумала с радостью. Она быстро оделась и побежала в столовую. В окно светило солнце, и на фарфоровых чашках и сахарнице сверкали серебряные искорки. Кот Блэк, выгнув спину, терся о ножку Диксиного стула. Мех его черной бархатной шубки казался особенно гладким и блестящим.