Кэтрин Эпплгейт - Дерево желаний

– Ну хорошо, можно я хотя бы на родителей скину по сюрпризу? – брюзжала Бонго. – Больше солнечного света! Да как они смеют! А как насчет кислорода, умники? Как насчет красоты?

– Спасибо, что защищаешь меня, Бонго! – поблагодарил я ворону. – Но никаких сюрпризов!

Самар и Стивен проявили меньше понимания.

Они выбежали за Франческой на газон. Самар потянула женщину за свитер:

– Выслушайте нас! Это дерево рубить нельзя!

– Нельзя? – удивилась Франческа. – Это еще почему?

– Потому, – задыхаясь, ответил Стивен, – что оно живое !

– Мне это известно, – ответила Франческа. – Это свойственно всем деревьям.

Она умолкла, приглядываясь к ленточке у Самар на шее.

– Погоди-ка, мне знаком этот ключ, – сказала она. – И ленточка тоже.

– Мне ее подарила ворона.

– Серьезно? Странные птицы, эти вороны. Отличные подражатели.

Самар сняла ленточку и отдала ключ Франческе.

– О, мне это старье не нужно. Оставь себе. Я просто вспомнила… впрочем, неважно. Он от дневника. Когда моя прапрабабушка Мэйв приехала сюда, она начала вести дневник.

– Вот как! – удивилась Самар.

– А где он? – спросил Стивен. – Дневник?

– На чердаке, наверное. Или нет. Скорее всего, в сарае, что за домом Самар. Там много семейных реликвий. – Франческа сухо усмехнулась. – Если, конечно, они еще не уплыли. На заднем дворе сейчас настоящий потоп. Кстати, вот вам еще одна причина распрощаться с деревом.

Самар смахнула выступившие слезы:

– Вы не понимаете! Этот дуб… он почти как человек.

– Какая прелесть! – Франческа погладила Самар по голове. – Но, милая, это всего лишь дерево. – Она расправила плечи. – Пора кормить Льюиса и Кларка. Они так вопят, аж отсюда слышно. А завтра у меня много дел.

Франческа собралась было уходить, но Стивен перегородил ей дорогу.

– Подождите! – попросил он срывающимся голосом. – Просто послушайте. – И он повернулся ко мне: – Скажи что-нибудь!

– Ну пожалуйста, дерево! – взмолилась Самар.

Молчание.

Что тут скажешь?

Франческа перевела взгляд со Стивена к Самар и обратно.

– Дети, – сказала она, – кажется, от всех этих видеоигр у вас помутилось в голове.

– Ну говори же, дерево! – не сдавался Стивен.

Молчание.

– Оно умеет говорить, – убеждала Самар Франческу. – По-настоящему. Оно рассказало нам историю Мэйв.

На мгновение Франческа заколебалась. Она взглянула на меня.

– Ты, конечно, говоришь образно. Тебе кажется, будто дерево разговаривает с тобой. Шепот листьев и тому подобное.

– Оно рассказало нам о дупле. И о младенце.

Франческа моргнула:

– О младенце?

– Да! – подтвердила Самар. – О брошенном младенце!

– Я, конечно, многим рассказывала эту историю. Ты ее, наверное, от соседки услышала.

Стивен покачал головой:

– Нет, нам рассказал дуб.

– О, боже! – Франческа помахала рукой у себя перед носом. – Вы меня утомляете! Хорошо, что мне больше не приходится заниматься воспитанием детей! Послушайте-ка! Вам обоим нужно хорошенько выспаться. Поняли? Или, может, обратиться к психологу.

Женщина торопливо зашагала по газону. Ее туфли покрылись толстым слоем грязи.

– Франческа! – крикнул ей вдогонку Стивен.

– Это всего лишь дерево, мои дорогие. Повторяйте за мной: всего лишь дерево!

– Я хотел спросить: можно нам поискать тот дневник?

Франческа оглянулась:

– Дневник Мэйв? Да ради бога! Если он еще не утонул. – Она предостерегающе подняла руки: – Только никакой больше чепухи про дуб. Слышите?

Когда Франческа скрылась в доме, Стивен и Самар с упреком посмотрели на меня.

– Почему ты ничего не сказал? – обиженно спросила Самар.

Потому что это было бы глупо.

Потому что мне не положено.

Потому что…

Но, наблюдая, как дети направляются к сараю, я представил их вместе, и эта фантазия утешила меня.

Я представил, как они разговаривают, смеются, может, даже становятся друзьями.

Пожалуй, не так уж и глупо я поступил.

В отличие от людей или от животных, деревья не спят.

Но мы отдыхаем.

К сожалению, той ночью отдохнуть мне не удалось.

Меня переполняли вопросы о завтрашнем дне.

И что особенно важно, мне хотелось не упустить ни мгновения оставшейся жизни.

Я хотел впитать в себя звезды.

Я хотел потрогать пушистые крылья совят.

Я хотел до рассвета успеть протянуть свои корни хоть чуточку дальше.

Но даже если бы мне хотелось отдохнуть, Бонго и мои жильцы все равно не дали бы мне этого сделать.

Я привык к странному режиму моих друзей. Некоторые из них не спят по ночам. Другие предпочитают отправляться на разведку на рассвете или в сумерках. А некоторые – например, люди – активны в светлое время суток.

Но той ночью Бонго, опоссумы, совы, еноты и скунсы почему-то ужасно разактивничались. Они спорили, перешептывались и метались из норы в нору.

Это меня страшно раздражало. Мне всего лишь хотелось предаться тихим размышлениям о жизни и любви и о том, что же все это значит.

Мне хотелось пофилософствовать.

– Что вы там задумали? – спросил я у Бонго, которая переговаривалась с Агнес на верхней ветке.

– Мы строим планы, – объяснила Бонго. – Всем нужно искать новый дом. Можешь себе представить, какие тут разгорелись споры.

– Может, вам помочь?

– Ты не волнуйся, Красный. Я обо всем позабочусь.

Я пытался подслушивать, но больше двух-трех слов разобрать не удалось. До меня донеслось «вместе», «дупло», «да уж надеюсь», но не более того.

– Я тут подумал, – обратился я к Бонго. – Нет смысла беспокоиться о завтрашнем дне. Он все равно скоро наступит.

– Красный! – отозвалась Бонго. – Я вообще-то занята.

– Что, опять надоел старый мудрый дуб?

Бонго умолкла. Она долго смотрела на меня, а потом сказала:

– Никогда! Старый мудрый дуб надоесть не может!

Ворона еще несколько минут посовещалась с жильцами, а потом уселась на «базу».

Остаток ночи мы провели, разглядывая небо, вдыхая запах почвы, прислушиваясь к бьющимся сердцам малышей.

Забрезживший рассвет был ясным и прохладным. Еще до того, как солнце открылось взору, животные и птицы покинули мои заботливые объятия.

Один за другим они целовали и обнимали меня, нашептывали ласковые слова. Малыши всхлипывали, особенно Гарольд и Лепесток Розы. Родители крепились, но их голоса дрожали при прощании.

Это было ужасно. Я был рад, когда все закончилось.

Всегда терпеть не мог прощаться.

Бонго заявила, что останется со мной до последнего.

Мне хватило ума с ней не спорить.

В шесть утра Стивен и Самар уже сидели каждый на своем крыльце.

В семь приехали Сэнди и Макс. Они припарковали свой патрульный автомобиль на другой стороне улицы и сидели там, попивая кофе и закусывая пончиками.