Ребекка Стид - Восход

— Дважды фу, — сказал Питер. Мама продолжала держать его под руку.

Саша повернулась и легла на свое место, спиной к Хэму.

— А она принимает его, — сказала мама. Они с Доланом одновременно принялись болтать.

«Саша не поедет в Нью-Йорк», — понял Питер. Он ощутил жар в груди и только сейчас осознал, как же он берег этот маленький кусочек возможного счастья. Он увидел, как Хэм лег рядом с Сашей и пошел прочь на площадку, ничего не чувствуя.

Норма свернулась клубком и спала — комок мягкого черного меха. Питер сел рядом с ней. «Если бы мы только уехали вчера, — подумал он. — Мы с Сашей были бы вместе в гиби-гиби».

За Нормой мелькнуло что-то серо-белое. Питер заглянул ей за бок и увидел, что к нему семенит Белолапик. Он посмотрел на щенячьи ясли Кэсси — зверюшка проделала далекий путь.

— Эй, Белолапик, — сказал он. — Как ты смог добраться сюда и не потеряться?

Он протянул руку, чтобы почесать щенка за ушами. Тот с удовольствием ткнулся ему в лицо.

Рука Питера зависла в воздухе.

— Белолапик! Ты это сделал! — Он поднял щенка на руки. — У нас не так много времени. Давай спросим, сможет ли Долан нас подбросить.

— Нет, — мама встала перед закрытыми дверьми, скрестив руки и преградив ему путь. — Это небезопасно.

— Но мам! Я должен. Это очень важно. Я уже устал прятаться!

Что-то мелькнуло у нее в лице. И потом она посмотрела поверх его головы. Питер обернулся и понял, что за ним стоит Долан.

— Он будет в безопасности, Аврора. Даю тебе слово.

Она улыбнулась, но было заметно, что она вот-вот заплачет.

— Хорошо.

Питер думал, что они поедут все вместе. Но у мамы были другие мысли.

— Я останусь с чикчу. Думаю, ты должен сделать это сам. И мне нужно закончить кое-что, прежде чем мы уедем сегодня днем.

Питер злобно покосился на красную тетрадку в ее руках и повернулся к Долану.

— Ну что ж, поехали.

Долан отодвинул засов с петель.

В палате Совета уже установили сцену: длинный док, выкрашенный так, чтобы походил на деревянный, и немного повыше — два китобойных судна, одно слева и одно справа. С каждого корабля в док, заставленный ящиками и корзинами, опускались плетеные лестницы.

Повсюду развевались красные флаги, а у стен стояли декорации в виде домов из Старого Света, нарисованные на блоках герметизированного льда. Световые сферы были включены на полную мощность. В палате было полно людей, некоторые держали на плечах детишек.

Высоко над ними ледяные первопроходцы продолжали свой бесконечный марш.

Тиа с Маттиасом протиснулись на свои места между Дексной и Лукианом, устроившимися на балконе. Роуэн сидела за трибуной прямо напротив них в темно-красной накидке. Увидев бабушку, Тиа почувствовала, как внутри все закипает.

Роуэн призвала всех к порядку, и толпа затихла. Мальчик, играющий Уильяма, всегда выходил на сцену первым, и Тиа вместе со всеми остальными смотрела, кто появится на этот раз.

Маленький мальчик в костюме из Верхнего мира испуганно вышел на сцену и двинулся вперед, навстречу аплодисментам. Тиа вспомнился год, когда роль Уильяма досталась Маттиасу — в то утро он не мог ничего есть.

Девочка, игравшая Грейс, показалась следом, постепенно стали выходить другие дети в костюмах. Они шуршали коробками и корзинками, перенося их из дока на борт «корабля». На свертках были надписи: «семена», «чернила» или «лекарства». Тиа передвигала эти же свертки несколько раз, когда была маленькой и участвовала в Запуске, но ее посредственные школьные оценки не давали ей права на более заметную роль.

Грейс медленно подошла к Уильяму, который, казалось, вот-вот ударится в панику.

— Ой, бедняжка, — шепнула Тиа Маттиасу.

— Наши друзья скоро будут здесь, — сказала Грейс. Она играла впечатляюще, хотя ей было не больше десяти. — Ты и другие Мастера Взора — продолжайте наблюдать.

Уильям просто кивнул.

Зрители зашептались: все знали, что Уильям должен был произнести свою реплику: «Да, Грейс, и я предупрежу тебя, если замечу хоть малейший признак охотников».

Он еще должен был вытирать глаза, потому что оставлял свою тайную любовь в Старом Свете. Тиа понадеялась, что Дексна будет следовать их первоначальному плану хотя бы ради того, чтобы избавить мальчика от конфуза.

Дексна будто прочла ее мысли. Она встала и произнесла зычным голосом, заполнившим всю палату.

— Мы все знаем, что должно произойти дальше, не так ли?

Все лица повернулись к балкону, большинство из них выглядели шокированными: Дексна молчала уже почти пятнадцать лет. Роуэн оставалась угрюмой, но едва ли она удивлялась.

— Прошу прощения за то, что вмешалась, — продолжила Дексна. — Но я не верю в то, что кто-то не переживет небольшого отступления. Друзья Грейс предают ее на этой самой сцене год за годом, разве нет? Возможно, настало время для другой истории.

Она повернулась к Тиа, у которой в голове бурлили мысли. В то же время ей казалось, что она абсолютно сбита с толку.

— Я?.. — шепотом спросила она.

Дексна взяла ее за руку и заставила подняться с места.

— Моя племянница Тиа не может похвалиться идеальными оценками или прилежным трудом. Но есть кое-что, выделяющее ее из остальных: там, где нас учили отступать в страхе, она проявляет храбрость.

Дексна села, Тиа осталась стоять.

Все казались смущенными или ошарашенными. Но Дексна дала ей ощущение почвы под ногами.

— Друзья, — начала Тиа. — Я была на поверхности.

Тиа казалось, что в палате стояла тишина, когда она начала говорить. Теперь она поняла, что ошибалась: параллельно с ней кто-то переговаривался, кто-то шикал, дети просили есть, кто-то обсуждал Дексну. Но теперь все прекратилось. Даже дети, кажется, затаили дыхание.

Роуэн взорвалась.

— Не слушайте эту девчонку!

Тиа посмотрела на людей внизу.

— Поселенцы сохранили туннель на поверхность. Они оставили его умышленно, для нас. И Роуэн о нем знала!

Роуэн зарычала.

— Клянусь своим родом, Тиа, ты…

Тиа с усилием посмотрела прямо в горящие злобой глаза бабушки.

— Сейчас это и мой род, Роуэн, разве не так? Я последняя наследница первой линии родословной и, если у меня не будет дочерей, род оборвется.

Роуэн задыхалась от ненависти.

— А как же Грейс? — Она указала на ледяную фигуру над ними. — Что ты скажешь тем, кто принес себя в жертву ради жизни, которую ты теперь отвергаешь?

— Грейс никогда не хотела, чтобы мы жили вечно — вот так! — вскричала Тиа.

Люди начали переговариваться, некоторые, казалось, рассердились на Тиа. Роуэн торжествующе улыбнулась и подняла брови.

— Грейс не хотела? — Роуэн распростерла руки перед собой. — Грейс не хотела прекрасного мира, полного здоровых людей?