Туутикки Толонен - Бука

Хилла терла коленку и лихорадочно думала. Майкки с Каапо поняли это по ее стиснутым губам. Сейчас Хилла, лучшая бегунья школы, а может, и всего города, отдала бы что угодно, чтобы на миг позаимствовать мозги брата или сестры. Что соврать? У нее не было никаких идей. Про буку говорить нельзя, так написано в инструкции. Но что-то же надо сказать! Как объяснить свою ночную прогулку? Нужно срочно придумать что-то правдоподобное.

– Хилла? – с тревогой повторила соседка. Экку уже замолчал и тянулся понюхать девочку. – С тобой все в порядке? Где твоя мама?

Хилла медленно подняла голову и с преувеличенным недоумением принялась оглядываться по сторонам. Она нашла выход.

– Что? – сонно переспросила она. – Где я? Мама?

Соседка нагнулась к Хилле и легонько тряхнула ее за плечи.

– Хилла, ты что, больна? Может, вызвать «скорую»?

Вид у Хиллы и впрямь был пугающий. Однако Майкки в кустах смекнула, к чему все идет. Изображать лунатика Хилле было не впервой.

На прошлое Рождество мама убрала все сладкое в большую коробку и спрятала в кухне на верхней полке. Хилла нашла тайник и пару ночей подряд лазила за шоколадом. На третью ночь она взяла с собой Майкки. Увы, к тому времени у мамы уже возникли подозрения. Она спряталась в кухне. Хилла и Майкки подкрались к двери, Хилла шла первой. Она заметила маму, но убегать было уже поздно, потому что и мама ее заметила. И тогда Хилла впервые использовала этот трюк: изобразила лунатика так правдоподобно, что мама и по сей день не догадывается, как ее провели. Ведь вообще-то Хилла никогда не врет. Ей можно доверять. Но у нее тоже есть свои слабости – например, как уже сказано, шоколад.

– Она скоро «проснется», – шепнула Майкки брату и буке. – Выглядит это очень странно. Похоже на припадок.

– Проснется? – переспросил Каапо.

Хилла начала испуганно вздрагивать. Потом она вскочила на ноги и трагически воскликнула:

– Где я? Где моя кровать?

– Что ты такое говоришь? – удивилась соседка. Экку недоуменно гавкнул.

Хилла оглядывалась по сторонам с таким видом, точно впервые узрела эти кусты на заднем дворе.

– Ой, нет, опять это случилось, опять! – ойкнула она.

– Да что с тобой? – забеспокоилась соседка. Экку притих и вопросительно поглядывал на Хиллу.

– Я опять ходила во сне! Когда же это прекратится?!

Хилла чуть не плакала, и не поверить ей было невозможно.

– Завтра мы пойдем к врачу. Мама меня отведет.

Каапо в кустах покачал головой. Ему казалось, что представление зашло слишком далеко.

– Не волнуйся, – шепнула Майкки. – Все идет как надо.

– Ходила во сне, – с сомнением повторила соседка. – У тебя ничего не болит? Ты, похоже, прибежала вон оттуда, из леса.

Хилла с ужасом обернулась:

– Я была в лесу? Одна? Я хочу домой, к маме! К брату и сестре! К своей вонючей бу…

Хилла испуганно умолкла. Чуть не проговорилась! И так глупо!! Майкки и Каапо в кустах затаили дыхание – они подумали то же самое. Но Хилла не была безнадежной дурочкой. Она снова напрягла мозги и выкрутилась.

– …к Вонючей Булочке! – закончила она, облегченно вздохнув.

– Вонючей Булочке? – изумилась соседка. – Да-да, это мой мишка, я с ним сплю, – торопливо пояснила Хилла. – Ну, я пошла.

Спасибо, что разбудили. Завтра я закрою дверь на цепочку.

– Всегда надо закрывать дверь на цепочку, – наставительно проговорила соседка. Но Хилла уже побежала к подъезду.

Можно было подумать, что Хилла сейчас же бросится в дом, но она остановилась на пороге и окинула взглядом темные кусты. Потом медленно и задумчиво коснулась ногой порожка. Обладатель острого бучьего слуха мог расслышать восторженный шепот:

– Первой коснулась порога. Я победила! Только после этого Хилла вбежала в подъезд. Соседка проводила ее взглядом.

– Ну что, Экку, не пора ли и нам домой? – Она потянула поводок. – Пойдем, неугомонный.

Бука, Каапо и Майкки еще долго выжидали в кустах. Бука не соглашалась даже двинуться с места. Похоже, она перепугалась. А может, прислушивалась к ночи: вздохам, шорохам, трелям ночных птиц, сдавленному чиханию Каапо и Майкки. Или ей просто нравилась ночь и не хотелось в дом.

И только когда на втором этаже, где жил Экку, зажегся свет, бука зашевелилась. Она тихонько буркнула и сделала первый осторожный шаг. Оказывается, она умела двигаться легко и беззвучно, как ночная бабочка. Под покровом ночи они прокрались к входной двери, и Майкки набрала код. Теперь по пустой лестничной клетке к лифту, на пятый этаж и так же, крадучись, в квартиру.

Хилла ждала их, свернувшись клубочком на коврике в прихожей, не от холода – от переживаний.

– Ну и где вас носит? – плаксиво проговорила она.

Майкки и Каапо бросились на резиновый коврик и крепко обняли Хиллу, а заодно и друг друга.

Рассыпая комочки земли, бука шагнула к ним, неуклюже наклонилась, окутанная облаком пыли, и обняла всех троих, осторожно и нежно.

Солнце светило с высокого летнего неба прямо в нос. Майкки чихнула.

Это был не букопыльный чих, а солнечный. И все-таки Майкки сразу проснулась.

Она лежала на матрасе посреди гостиной. Накануне ребята решили спать все вместе и перетащили матрасы сюда. И не потому, что боялись буки. После того как побегаешь с букой по ночному лесу, ею тебя уже не напугать. Просто дома без мамы как-то не по себе, а вместе веселее. Справа от Майкки развалилась на полу бука. Она лежала на спине и глубоко дышала, уставившись в потолок.

– Бука, привет! – шепнула Майкки.

Бука тут же перевела на нее круглые желтые глаза и что-то буркнула. Майкки улыбнулась:

– Доброе утро! Ты заметила, что я больше не чихаю? Я к тебе привыкла. А ты когда-нибудь спишь?

Бука не ответила. В веселых солнечных лучах она была похожа на игрушечного медвежонка, которому по ошибке пришили слишком безумные глаза, а потом поваляли в луже.

– Откуда ты вообще взялась?

Бука снова уставилась в потолок, но Майкки это не смутило.

– У тебя есть мама с папой? Сколько тебе лет? Где ты жила раньше?

Бука не шелохнулась.

– А имени у тебя нет? – не унималась Майкки. – Хочешь, я тебе придумаю? Я уже придумывала своим игрушкам имена раз пятьдесят, честно-честно! Хочешь, назовем тебя Жучка? Или Лорд, если ты мальчик. Или нет, лучше Быстроножка! Ты ведь очень быстрая.

Бука беспокойно заерзала, потом повернулась к Майкки и проговорила:

– Уруру.

– Хочешь быть Быстроножкой? – обрадовалась Майкки.

Бука повращала глазами.

– Уруру, – со значением проворчала она. – Уруру.