Нина Долидзе - Грузинские народные сказки. Сто сказок

Вышел старший брат в поле, вывел быков, не прошел он и одного ряда, как откуда ни возьмись шершень. Прилетел и давай кусать быков. Взбесились быки, понесли, бросаются туда, сюда, сами не знают, куда их носит. Задрали хвосты кверху, загнули головы книзу и носятся по полю взад и вперед.

Долго удерживал взбесившихся быков старший брат, долго боролся, но не одолел. Да и как одолеешь быков, когда уж у них изо рта пена пошла и глаза все кровью налились? Замучили его совсем быки, свалили, зацепили отточенным, что меч, лемехом и потащили. Бегут быки, тащат надетого на плуг, как рыба на удочку, старшего брата. Бегут полями и лесами, через плетни и ограды, через ямы и рытвины прыгают – извели несчастного человека. И так, взбешенные, страшные, ворвались прямо во двор младшего брата.

Перепугались все гости, повскакали с мест и бегут кто куда, спасаются от быков. Один только младший брат не убежал. Как увидел он несчастного своего брата, вскочил, бросился к разъяренным животным, схватил их. Быки, все в поту и в испарине, угомонились вдруг, задрожали, стали. Видно, шершень их только сейчас оставил.

Что же делать? Похоронил младший брат своего неверного брата с честью и подобающей братской печалью. Не только те быки, но и все имущество старшего брата досталось младшему в полное владение.

Вот наелся раз волк падали, потянулся и подумал: «Что это я все грешу да грешу, надо и о спасении души подумать: пойду-ка в Иерусалим, стану монахом».

Подумал, да и за дело взялся. Помянул бога и отправился в путь, прямо к Иерусалиму.

Идет он, а навстречу ему телка.

– Здорово, телка!-вскричал волк.

– Будь здоров, волк! – говорит телка. – Куда спешишь, что у тебя за дела нашлись?

– Хочу монахом стать. Иду в Иерусалим душу спасать.

– Счастливого пути, – сказала телка.

Миновал волк телку и пошел дальше, видит-две овцы на лугу пасутся.

– Здорово, овцы! – закричал волк.

– Здорово, волк! – говорят овцы. – Куда собрался, далеко ли путь держишь?

– А я, овцы, в Иерусалим иду, в монахи постригусь, душу спасти хочу, много у меня грехов набралось, тяжело их носить стало.

– Счастливого пути! – напутствовали его овцы.

Миновал их волк и пошел дальше.

Идет, а навстречу осел. И осел благословил волка и напутствовал его в путь добрый.

Идет волк в Иерусалим. Шел, шел, дошел. Проголодался волк.

А Иерусалим стоит у воды. Подошел волк, глянул с берега, видит – церквей много, там и сям монахи снуют с кружками в руках. Подумал волк: «Чего я сюда приплелся? И в церковь-то меня, волка, не пустят. Одурел же я, что ни телки, ни овец не тронул, отпустил, да и осла тоже».

Повернул обратно волк, что хотел спасаться, и пошел отыскивать телку, овец да осла. И вправду, встретил того осла. Волк уж и не здоровается, прямо идет на осла и пасть разинул. Удивился осел:

– Ты же в Иерусалим шел душу спасать, а теперь меня съесть хочешь?

– Когда в животе пусто, тут не до Иерусалима, – говорит волк. – Готовься, сейчас съем тебя.

Сказал осел:

– Хорошо, ешь. Только бедный мой хозяин вчера на меня потратился, подковал меня, сними хоть подковы, чтоб хозяина вдвое не разорять.

Вцепился волк зубами в подковы, хочет оторвать их, а осел как лягнет его, свалил нашего «монаха» с ног, все зубы ему выбил и умчался. Только его и видели.

Еле отдышался волк, встал, ворчит:

– Ну, что я за кузнец, подковами занялся, так мне и надо!

Поплелся волк отыскивать овец. Идет и вправду встречает овец. Подскочил волк:

– Вот сейчас съем вас обеих!

Остановили его овцы, сказали:

– Это луг наших хозяев. Они недавно поделились и нас поделили, одна одному досталась, другая – другому, а только этот луг еще не поделили. Вот мы ходим и не знаем, где кому пастись. Сделай доброе дело, помоги нам поделить его, а потом хоть съешь нас.

– Как же я поделю его, – спросил волк, – что я за землемер?

– А ты стань посередке, мы побежим, кто раньше до тебя добежит, тому и пастись на этом лугу.

Стал волк. Побежали овцы, ударили в него что было силы, чуть не задавили бедного волка. Упал волк, а овцы побежали, и след простыл.

Кое-как поднялся волк, потащился отыскивать телку, идет, сам себя ругает:

– Чего я лез не в свое дело, какой я землемер? Почему не оторвал им сразу курдюки?

Добрался волк-монах до телки, идет прямо на нее и говорит:

– Съем тебя сейчас.

Сказала телка:

– Хорошо, ешь, что ж делать? Только сделай одно доброе дело: очень я люблю пенье всякое да игру. Говорят, ты хорошо поешь! Спой что-нибудь, а потом уж и ешь меня.

Пошла телка, повела волка за собой на гору, приготовилась слушать. Сел волк и завыл. Слушала, слушала телка, подкралась к волку сзади, боднула его хорошенько и сбросила с кручи, а сама бежать пустилась.

Избитый, искалеченный волк еле добрался до своей норы, сел и заскулил:

– Куда я лез? И что это я вздумал душу спасать, или какой я кузнец, что осла вздумал расковывать, и какой я землемер – овцам поле делить, какой же я певец, что за телкой потащился? Был бы тут кто да избил меня хорошенько – поделом бы мне!

А в норе у волка один староста от царских чиновников прятался. Услышал он волка, вышел из норы и давай лупить его дубиной изо всех сил.

Убежал волк и думает: «В этом мире и у порога своего дома ничего сказать нельзя».

Эту сказку староста от волка узнал, староста мне рассказал, а я вам пересказал.

Была одна свинья, у нее было пять поросят: Голодун, Холодун, Теплун, Опоздун и Крепыш.

Очень умная была свинья, да и поросята были тоже не из глупых.

Ходит свинья в поле, роет землю, отыскивает свеклу, морковь. А найдет свежую траву – и ее жует что корова. Набредет на поле из-под картофеля, тотчас примется отыскивать остатки картофеля и лопает их с радостью, сама приговаривает: «Как добр человек, знает ведь, как я люблю картофель и земляные яблоки, и потому-то, видно, и оставляет в земле столько вкусной еды».

И подгнившими, червивыми фруктами не брезгала наша свинюшка, а уж кукурузные и хлебные поля и вовсе раем для нее были. Полно у нее вымя молоком, и поросята ее сыты и довольны, что огурчики кругленькие. И очень умны и послушны все пятеро.