Лия Гераскина - Каникулы в стране сказок

— Спасибо, дядя Бар.

— Захочешь спать — подремли на бочках, а то, если ляжешь на каменный пол, в тебя из этих камней вползет такая лихорадка, что твои кости будут потом всю жизнь скрипеть.

Но Яло было не до отдыха. Как только по ту сторону двери щелкнул заржавленный замок, она пошла вперед по проходу. Погреб оказался очень длинным. Яло насчитала около ста бочек только с одной стороны.

Проход упирался в глухую стену. Яло разочарованно остановилась перед стеной и даже потрогала ее пальцем. Стена была холодная и скользкая.

Девочка прошла по проходу назад, внимательно вглядываясь, и снова ничего не увидела, кроме бочек и замшелых стен, освещенных колеблющимся светом факела.

Яло начинал пробирать холод подземелья, и она попрыгала, чтобы согреться. Потом девочка вновь побежала по проходу и, остановившись у стены, постучала в нее кулаком.

«Где же, наконец, подземный ход? Может быть, он существует только в воображении Нушрока?»

Яло подняла факел повыше, чтобы осветить углы, и попятилась.

— Кто здесь? — испуганно спросила она.

В самом углу, притаившись за бочкой, стоял человек. На нем был металлический шлем и рыцарские доспехи, а лицо закрывало опущенное забрало. В одной руке человек держал щит, на котором Яло разглядела герб с коршуном, а в другой — копье.

— Почему вы молчите? — тихо спросила Яло, переводя дыхание.

Человек не отвечал. Девочка подняла факел еще выше, силясь разглядеть глаза в узкой щели забрала.

— Вы, наверное, стережете эти бочки с вином? — помолчав, добавила она.

Человек в доспехах рыцаря упорно не отвечал.

— Не подумайте, пожалуйста, что я хотела попробовать какого-нибудь вашего амонтильядо, — проворчала Яло. — Я терпеть не могу никакого вина!

Человек безмолвствовал, и Яло жалобно проговорила:

— Пожалуйста, скажите хоть что-нибудь, а то мне становится очень страшно…

Рыцарь, по-видимому, относился к ней с полным равнодушием. Яло осмелела и повысила голос:

— Ну и молчите сколько вам влезет! Не думайте только, что я вас действительно боюсь!

Она протиснулась между стеной и бочкой и остановилась подле самого рыцаря.

— Эй, вы! — вызывающе сказала она. — Если вы разучились говорить, так хоть не стойте истуканом и не пугайте девочек… то есть, я хочу сказать, мальчиков.

Затем, уже совсем осмелев, Яло постучала костяшками пальцев в металлическую грудь рыцаря. Доспехи гулко зазвенели, и девочка рассмеялась. Под доспехами никого не было. Металлический человек был пуст, как выпитая бочка.

Улыбаясь, Яло еще раз постучала по доспехам рыцаря, дернула забрало, потрогала копье и, наконец, со вздохом облокотилась на щит с коршуном. Щит вдруг сдвинулся с места. Какие-то пружины звякнули внутри рыцаря, и что-то заскрежетало за спиной Яло. Она оглянулась и увидела, что часть стены опускается в землю. Вскоре в стене образовался ровный квадрат двери. Факел осветил узенькие ступени, круто уходящие вниз.

Это был подземный ход.

Яло быстро спустилась по скользким каменным ступеням вниз и торопливо зашагала по узкому сводчатому проходу. Вскоре Яло постигло несчастье: догорел и погас факел. Отшвырнув факел, Яло пошла вперед с вытянутыми перед собой руками. С отсыревшего потолка на нее падали холодные капли. Несколько раз Яло чувствовала, как по ее ногам пробегали крысы.

Бедная Яло, как испуганно билось ее сердечко! Но она упрямо шла вперед и шептала слова Олиной песенки:

И вот наконец впереди показался слабый свет. Он едва пробивался сквозь щели стены, в которую вдруг уперся подземный ход. Неясный, тусклый свет обрадовал Яло, как солнце.

Сбоку на стене она увидела рычаг и поняла, что на него нужно нажать, чтобы открыть проход. Яло уже подняла к рычагу руку, как вдруг услышала голоса.

Приложив глаз к щели в стене, она увидела полукруглые белые перила, затянутые вьющейся зеленью. По-видимому, это была беседка. За беседкой виднелись вершины деревьев, остроконечные башенки и крыша огромного здания. Эта беседка была, вероятно, расположена на очень высоком месте.

Яло приложила глаз к другой щели и увидела кресла, в которых сидели Нушрок, его дочь Анидаг и очень толстый, похожий на жабу мужчина, который вертел в руках небольшой ключ.

Яло никогда не видела Абажа, но сразу поняла, что этот жирный, похожий на жабу человек и есть Абаж. Смотря на него, нельзя было не рассмеяться. И Яло, глядя в щелку, кусала губы и вздрагивала от сдерживаемого смеха.

Абаж как бы состоял из двух шаров. Большой шар был туловищем. К нему были прикреплены четыре конечности и маленький шар — лысая голова с пухлым лицом. Выпуклые зеленоватые прищуренные глаза его прикрывали темные и сморщенные, как у лягушки, веки. Но когда Абаж медленно поднимал свои сморщенные веки и широко открывал глаза, в них можно было увидеть ум и хитрость. Глядя на Абажа, Яло казалось, что он вот-вот сделает молниеносный прыжок, словно жаба, высмотревшая на листке зазевавшуюся муху.

— Я согласен с вами, Нушрок, — сказал Абаж рокочущим грудным голосом. — Нам нужен новый король. Да, да, новый король!

— Я не сомневался, Абаж, что вы будете моим единомышленником, — ответил Нушрок. — Я сожалел лишь, что последнее время вас не было в городе и я не мог посоветоваться с вами.

— Однако я не совсем согласен с вами, Нушрок. Да, да! На троне должен быть мужчина.

Птичьи глаза Нушрока смотрели зло и вопросительно. Абаж засопел и продолжал:

— Не думаете ли вы, что мы чего-нибудь достигнем, если снимем корону с уродливой куклы и наденем ее на красивую куклу?

Лицо Анидаг вспыхнуло от гнева, она вскочила и заметалась по беседке.

— Министр Абаж, — пискнул Нушрок, — мне кажется, что вы могли бы выбирать другие выражения, когда речь идет о моей дочери!

Абаж устремил свои хитрые зеленые глаза на Анидаг.

— Я приношу свои извинения вашей прекрасной дочери, если моя откровенная речь ей не совсем приятна. Однако выслушайте меня спокойно, Нушрок. Поймите, на троне должен быть решительный человек. Да, да! На троне должен быть мужчина. Тогда зеркальщики не будут засылать своих лазутчиков в наши замки. А самых беспокойных мы закуем в кандалы и запрем их вот этим ключом… — Абаж взмахнул ключом и положил его на стол.

— Кто же все-таки, по-вашему, должен быть королем? — глухо спросил Нушрок.