Дарья Донцова - Дорога из мармелада

Черная собачка задрожала.

– Какой?

– Билет на автобус прямо до моего дома, – ласково прожурчал Малум, – идти вам еще несколько часов, а в лапках будет много пакетов с покупками. Непростая задача, однако! Думайте, как войти, осмотритесь. Включите мозг, он у вас явно больше, чем у всех морских свинок, вместе взятых. Марсия, что у тебя под ногами?

– Камень, – ответила мопсиха, кашляя.

– Если его швырнуть в витрину, а? – предложил Малум.

– Она разобьется! – подпрыгнула Норетта. – И мы влезем внутрь.

– Умница, – восхитился Малум, – гениального ума собака!

– Да, я такая, – завертела хвостом Норетта.

– Возьми награду, – велел Малум.

Норетта начала озираться.

– Где она?

– Висит на кустарнике, который растет слева, – подсказал Малум.

Ретти осторожно сняла алую ленту, на которой сверкал золотой диск.

– Видишь, на нем бриллиантами выложено: «Самая умная в мире»? – спросил волшебник. – Надевай, не стесняйся. Марсия, почему ты скисла?

– По какой причине она самая умная? – сердито осведомилась Марсия. – Как Ретти может такой считаться, когда здесь нахожусь я? Гениальная и талантливая.

– Уж не все тебе сразу, – ехидно заметила черная собачка, поглаживая медаль, – каждому свое. Марсии ножницы в лапы, а мне за ум первое место.

У Марсии на спине снова вздыбилась полоска темной шерсти.

– Вот ты какая! Погоди, Ретти! Дождусь, пока ты ночью заснешь, и побрею тебя налысо. Значит, ты у нас умная, а я глупая?

Мопсиха схватила камень и швырнула его в стекло. Раздался звон, дверь осыпалась осколками.

– Пошли, – скомандовала Марсия, – может, нет у меня большого разума, да вход в торговый центр я нашла.

– Молодец! – похвалил мопсиху Малум. – Тебе бонус. Один пакет бесплатно.

– Бонус? – удивилась Мафи. – Вы же недавно объяснили: платить не надо. Если это неправда, сразу предупредите, у меня нет денег.

– Простите, – зачастил Малум, – виноват. Не довел до сведения самых своих любимых гостей полную информацию. Забыл. Увы, я не молод, как вы, подчас память меня подводит. Да. В магазине купюры не в ходу. Там расплачиваются поступками. Нужно продемонстрировать свое желание получить ту или иную вещь. И тогда она вам достанется. Марсия открыла вход в торговый центр, за что ей предназначен пакет, который стоит у двери.

– Он большой, – заметила Мафи, – и пустой. Разве дарят просто мешок из бумаги?

– Дорогая, ты задаешь потрясающие вопросы, – восхитился Малум. – Каждый день по Дороге из мармелада ко мне идут гости. Но только Мафинька додумалась этим поинтересоваться. За догадливость Мафи положена награда, вот она, висит на гвоздике слева от входа.

Самая младшая сестра уставилась на зеленый прямоугольник, который покачивался на ярко-голубом шнурке, на нем переливалась яркими красками надпись: «Мафи за лучший вопрос».

– Знак отличия сделан из малахита. Да, он выглядит немного скромнее, чем награды Марсии и Норетты, – продолжил Малум, – но на самом деле он очень-очень-очень дорогой. Уж поверь. И тебе тоже бонус. Вот он! Справа. В пустые мешки вы должны складывать вещички, сколько запихнете – все ваше. А пустая упаковка дефицит! Она тут просто так не валяется.

– Пакет Мафи выше и шире, – обиделась Марсия.

– Мне вообще никакого не досталось, – всхлипнула Норетта. – Мафи и Марсия набьют пакеты доверху, а мне что делать? В лапках мало что унесешь! Нужна сумка.

– О-хо-хо, – вздохнул бас, – ничего не могу с собой поделать. Всегда всех жалею. Твой мешок у фонтана. Хотите знать, как получить товар?

– Да, – хором воскликнули собачки. – Как?

– Придется совершить поступок, – пояснил Малум.

– Какой? – спросила Мафи.

– Надо самой придумать, – рассмеялся бас, – без подсказок. Объясню только, что в моем магазине можно все: бить витрины, кусать продавцов, драться с посетителями. Важно добыть желаемое, а уж каким способом, без разницы.

– Да? – удивилась Мафи. – Муля нас учит по-другому себя вести. У вас странные порядки.

– Если тебе здесь не нравится, можете уходить, – спокойно произнес Малум, – но только все вместе. По одному нельзя. Или вы здесь втроем, или вас троих здесь нет.

– Нам тут нравится, – испугалась Норетта, – я хочу остаться. Мечтаю о красном платье в белый горошек. Давно. Всю жизнь. У меня такого никогда не было.

– Правда? – изумился Малум. – Почему?

– Мама говорила, что оно мне не пойдет, – надулась Ретти. – Я так ее просила! А она в ответ: «Станешь похожа на куклу, которую на чайник сажают, чтобы он не остыл. Да, наряд хорошо смотрится на левретке Теодоре, твоей подруге, но у нее лапы высокие, тело тощенькое. А наша порода коренастая и коротколапая. С таким сложением ни расцветка в горох, ни длина в пол никак не подходят».

– Ты будешь прекрасна в платьице, которое тебе по ночам снится, – пообещал Малум, – оно прямо для Норетты сшито. Знаешь, почему мать его для тебя приобрести отказалась? Оно очень дорогое, из натурального шелка. Лина денег на дочь пожалела.

– Да, да, да, – затопала лапами Норетта, – моя мама жадина.

– Зря ты ее ищешь, – сказал Малум, – ничего хорошего не получится, если найдешь. Лина себе покупала обновки после того, как тебе монетки на красную в белый горошек мечту пожалела?

Норетта начала загибать когти.

– Синий костюмчик, сумочку, брошку в виде цветка.

– О как! – возмутился Малум. – Разве брошка необходимая вещь?

– Нет, – выкрикнула Ретти.

Марсия села на лавочку у фонтана и стала слушать диалог подруги и Малума.

– Разве без украшения на улицу выйти нельзя? – вопрошал последний.

– Элементарно можно выйти, – рассердилась Норетта.

– Жадная Лина.

– Жадная Лина! – повторила Ретти.

– Не надо ее искать!

– Не надо! – эхом отозвалась Норетта.

– Себе бижутерию приобрела, а для дочки копеечку пожалела.

– Да, да!

– Что важнее, платье или украшение?

– Платье! – всхлипнула Норетта. – Мама скупердяйка. Это ужасно!

До носа Марсии опять добрался сладкий запах, мопсиха облизнула липкую лапку.

– Лина о дочери не заботится, – вещал тем временем Малум.

Норетта тоже облизала лапки и закричала:

– Нет, нет. И я ее любить не буду. Все! Не люблю Лину!

На секунду вокруг потемнело, большой красный цветок, который рос у разбитой двери, скукожился и осыпал листья на землю.

– Так нельзя говорить про маму, – испугалась Мафи.

Марсия вдруг вспомнила, как Муля сказала ей: «Извини Лючию, каждая невеста может устроить истерику», и воскликнула:

– Почему? Меня тоже Муля не любит, не жалеет, от бед не защищает. Я ее тоже не люблю.