Народные сказки - Розовая книга сказок

— Как же от него избавиться? — спросил один другого.

Думали они, гадали, судили да рядили и вспомнили, в конце концов, про ведьмин золотой плащ.

Вот уж, воистину, надо быть умником, чтобы раздобыть его! воскликнули они в один голос.

Когда в конюшни, как обычно, зашёл король, чтобы посмотреть на своих лошадок и поделиться с братьями восторгами насчёт выдающегося ума Пинкеля, они поддакивали ему и говорили, что никто, кроме Пинкеля на такое не способен.

— Какая жалость, — добавили они при этом, — что он был там, и не догадался прихватить с собой золотой плащ ведьмы.

— Золотой плащ? Что за плащ? — заинтересовался король.

И молодые люди расписали ему этот ламе нательный плащ в таких красках, что король тут же стал мечтать о том времени, когда сможет накинуть этот плащ на свои плечи. Он объявил об этом и добавил:

— Кроме того, человек, который принесёт мне этот плащ, получит руку моей дочери и станет наследником престола.

Никто не сможет раздобыть эту вещь, за исключением Пинкеля, — сказали королю братья, но они не подумали о том, что ведьма не позволит их брату благополучно скрыться в третий рал. И Пинкель снова с лёгким сердцем отправился в путь Много часов он перебирал один план за другим, пока не придумал, как ему следует действовать.

Он подвесил под кафтан большой мешок, от толкнулся от берега и на этот раз постарался добраться до острова в дневное время. Привязав лодку к берегу, он понуро побрёл к хижине, постаравшись придать лицу печальное и пристыженное выражение.

— Это ты, Пинкель? — воскликнула ведьма при виде юноши.

Глаза у неё загорелись злобным блеском.

— Да, матушка, это я, — ответил Пинкель.

— И ты посмел после всего, что сделал, ко мне явиться! Ну на этот раз тебе от меня не уйти!

С этими словами она схватили большой нож и стала его точить.

— Ой, матушка, пощади меня! — завопил Пинкель и упал перед ведьмой на колени.

— Пощадить тебя? А где мои фонарь и коза? Нет. нет и нет! Твоя судьба решена! — и она угрожающе взмахнула ножом, сверкнувшим при свете очага.

— Раз уж мне суждено умереть, — сказал Пинкель дрожащим голосом, потому что уже по-настоящему испугался, — позволь мне, по крайней мере, выбрать, какой смертью умереть. Я очень проголодался, потому что целый день ничего не ел. Если хочешь, на сыпь мне яду в кашу, тогда я хоть поем перед смертью.

— Неплохая мысль, — одобрила ведьма.

Она положила кашу в большую миску, намешала туда ядовитых трав и занялась своими делами. Пинкель быстро опорожнил содержимое миски в мешок и стал скрести ложкой по донышку, будто съел всё без остатка.

— Отличная каша. Дай ещё, — сказал Пинкель, обращаясь к ведьме.

— Да у тебя, я смотрю, аппетит разыгрался, — заметила ведьма. Впрочем, раз уж ты ешь в последний раз, дам тебе ещё одну миску.

Замешав травы в кашу, она отдали ему, что оставалось, и пошла к окну, чтобы подозвать кошку.

Пинкель в мгновение ока опрокинул миску в мешок и почти сразу же после этого стал кататься по полу и извиваться, всё время издавая душераздирающие стоны. Потом он затих и перестал шевелиться.

— Ага! Так я и думала, что второй порции тебе с лихвой, хватит, — сказала ведьма, глядя на него. — Я предупреждала тебя, что будет, если ты появишься ещё раз. Но куда подевалась эта ленивая девчонка? Я послала её за дровами уже давно. Скоро совсем стемнеет, и она не найдет дорогу. Придётся сходить за ней. Одни неприятности с этими девчонками!

Ведьма подошла к двери посмотреть, не видать ли дочку. Но ничего она не увидела, да ещё и пошёл сильный дождь.

— Ночка для моего плаща не очень-то подходящая, — пробормотала она про себя. Он весь перепачкается к тому времени, когда я вернусь.

Поэтому она сняла плащ и аккуратно повесила его в шкаф. Потом она надела деревянные башмаки и пошла искать дочь. Как только затихли её шаги, Пинкель вскочил, достал плащ, добежал до лодки и постарался как можно быстрее отплыть от острова.

Он ещё не успел отплыть далеко, как налетевший порыв ветра развернул плащ, и от него по воде распространилось сияние. Ведьма, которая как раз входила в лес, оглянулась и увидела золотистый свет. Забыв про дочь, она побежала по берегу с воплями ярости. До чего ж обидно быть обманутой в третий раз!

— Это ты, Пинкелъ?

— Да, матушка, это я.

— Ты украл мой золотой плащ?

— Украл, матушка.

— Какой же ты мерзавец!

— Да, матушка, согласен.

И впрямь, Пинкелъ оказался изрядным хитрецом!

Как бы там ни было, он доставил плащ в королевский дворец и получил в награду королевскую дочь в жёны. Люди говорили, что золотой плащ неплохо смотрелся бы на невесте в день свадьбы, но королю этот плащ так понравился, что он не хотел с ним расставаться и до конца своих дней только в нём и ходил.

После его смерти королем стал Пинкель. Он хорошо управлял своими подданными, а братьев наказывать не стал, но оставил их в конюшне, где она недовольно ворчали дни напролёт.

Жил-был один принц, и захотелось ему жениться на принцессе. Но только на самой настоящей принцессе. Он объездил весь свет, но так и не нашёл себе невесты.

Принцесс было сколько угодно, но он никак не мог узнать, настоящие они или нет. Всем им чего-нибудь не хватало. Принц был страшно огорчён очень уж ему хотелось найти настоящую принцессу…

Однажды вечером разыгралась непогода. Гремел гром, сверкала молния, дождь лил как из ведра. Вдруг кто-то постучал в городские ворота, и старый король пошёл отпирать. За воротами стояла принцесса. Но, Боже, в каком она была виде! Потоки дождевой воды стекали по её волосам и платью, а под туфельками была целая лужа. И она ещё уверяла, что она настоящая принцесса!

— «Ну, это уж мы проверим», подумала старая королева. Но ничего не сказала и пошла в спальню. Там она сбросила с кровати одеяло и простыни и на голые доски положила горошинку. Потом при крыла эту горошинку двенадцатью тюфяками. А поверх тюфяков набросала ещё двенадцать перинок гагачьего пуха. На эту кровать уложили принцессу. Почти всю ночь она не могла сомкнуть глаз. Ей казалось, что в постель попало что-то твёрдое. И так она провела всю ночь… Утром её спросили, как она почивала.

— Ах, очень плохо! — ответила принцесса. Один Бог знает, что такое попало мне в постель, и теперь у меня всё тело в синяках. Это просто ужасно!

Тут все поняли, что это настоящая принцесса! Ведь она лежала на двенадцати тюфяках и двенадцати перинках, а всё-таки чувствовала горошинку!