Сост Марк Ватагин - Медноволосая девушка. Калмыцкие народные сказки

Сошлись и стали жить вместе старик и старуха. У старика была дочь, у старухи тоже. В хозяйстве у них было три коровы. Старуха свою дочь наряжала в яркие одежды и все искала для нее богатого жениха.

А дочь старика она одевала в обноски, не кормила и заставляла с утра до ночи пасти коров.

Скоро Кермен, дочь старика, совсем отощала. Она еле-еле ходила. Однажды в степи она расплакалась и стала сквозь слезы говорить:

— Где моя добрая мама? Некому меня пожалеть! Я так хочу есть!

Тогда к ней подошла пестрая корова и сказала:

— Пососи моего молока. Ты сразу насытишься.

Кермен пососала молока, и вся ее грусть пропала. С тех пор корова каждый день кормила Кермен своим густым вкусным молоком.

Старуха смотрит на Кермен и думает: «Что такое? Я ее совсем не кормлю, а она вдруг стала расцветать и хорошеть. Почему моя дочка не хорошеет? Ведь она ест все что хочет!»

А Кермен скоро стала такой красивой, что в сиянии лица ее можно было табун охранять, в сиянии глаз ее можно было узор вышивать.

Старуха смотрит на нее, злится и думает: «Тут что-то есть. Я выведаю ее тайну!»

Подозвала она однажды Кермен в кибитку и говорит:

— Скажи мне, милая Кермен, отчего ты стала такой красивой? Что ты ешь? Кто тебя кормит в степи?

Кермен молчит. Тогда старуха схватила плеть и начала бить девушку.

— Я буду тебя бить, пока ты не раскроешь свою тайну! — кричала старуха.

Тогда Кермен сказала:

— Меня кормит молоком пестрая корова.

На другое утро старуха послала пасти коров свою дочь.

— Иди, моя Булгун, паси коров, будь с ними ласкова и пососи молока у пестрой коровы. Тогда ты станешь красавицей.

Булгун, дочь старухи, пошла с коровами в степь. Но ей все не правилось: то ветер слишком сильно дул, то коровы слишком медленно шли, то солнце стало слишком жарко греть. И Булгу и все ругалась и кричала. Когда она захотела попить молока, как приказала ей мать, пестрая корова ее к себе не подпустила. «Если я не попью молока,— подумала Булгун,— я не стану красавицей!» И она бросилась к пестрой корове, вцепилась в ее вымя и стала жадно сосать. Корова пустилась бежать. Она опрокинула толстую Булгун и наступила на нее копытом.

Дома Булгун все рассказала матери.

— Ах так,— сказала старуха,— эта корова нас не любит! Ну так мы ее завтра зарежем!

Кермен стояла около кибитки и все слышала. Она побежала к пестрой корове и сказала:

— Завтра тебя собираются зарезать. Беги!

— Не беспокойся,— ответила корова.— Я не боюсь и никуда не побегу. А ты вот, когда меня зарежут и выпотрошат, постарайся взять и незаметно унести мою толстую кишку с содержимым. Отнеси ее в степь. Она заменит меня. Ты будешь сыта, как прежде.

На другой день пеструю корову зарезали, и Кермен незаметно взяла толстую кишку. Старуха приказала Кермен пасти двух оставшихся коров. В степи Кермен бросила толстую кишку, и она превратилась в белую кибитку. Девушка вошла в нее и увидела там много вкусной еды и сладостей. Она поела всего понемножку и стала красивей прежнего. И вдруг к кибитке подъехал ханский сын. Он охотился в степи. Увидев Кермен, он открыл рот, но не смог произнести ни слова, и так смотрел на нее, пока солнце не склонилось к западу, пока не устали глаза. Тогда он очнулся и сказал:

— Кто ты красавица? Чья ты дочь? Сейчас поеду тебя сватать! Где твой дом?

— Мой дом там,— ответила Кермен и показала в сторону кибитки отца и матери.

Сын хана поскакал туда.

— Я беру в жены вашу дочь, ту, что пасет коров в степи! Завтра я приеду за ней с моей свитой,— сказал он старику и старухе.

Когда Кермен с коровами вернулась, отец ей сказал:

— Тебя, моя милая Кермен, сосватал сын хана. Завтра он приедет за тобой.

А старуха сидит и думает: «Мою дочь, мою Булгун, никто не сватает. Почему эту сироту сосватал сам ханский сын? Нет, не быть этому! Не будет она женой ханского сына! Моя дочь будет ого женой!»

Она завязала глаза Кермен, взяла ее за руку и отвела к озеру. Там она столкнула девушку с крутого обрыва в воду и убежала.

Дома она нарядила в свадебный наряд свою толстую Булгун.

Когда приехал ханский сын со свитой за невестой, старуха вывела им навстречу радостную разукрашенную Булгун. Ее взяли и увезли.

А у толстой Булгун были приметы: на правой щеке у нее была шишка величиной с большую муху, а на шее шишка величиной с маленького суслика. В дороге сын хана, хоть и был пьяный, заметил это. Он понял, что его обманули. Но было поздно. Возвращаться было нельзя: в ханском улусе все ждали большую свадьбу — хурюм.

Отпраздновали свадьбу. Сын хана стал жить с Булгун. Вдруг вода в озере высохла. Люди стали перекочевывать на другое место. Когда почти все ушли, из озера выскочил белый верблюжонок и побежал за людьми.

На новом месте молодая ханша прикинулась больной. Ни один эмчи не мог понять, что с ней. Муж спросил ее:

— Чем тебя лечить?

— Помните, когда мы уходили от озера, за нами бежал белый верблюжонок-сирота. Сварите мне его, и я выздоровею.

Верблюжонка немедленно отыскали и привели к ханше. Ханша сказала:

— Скорее заколите его. Но так, чтобы ни одна капля крови не упала на землю.

Верблюжонка закололи со всеми предосторожностями. Но все-таки одна капля его крови упала на землю. На другой день на этом месте вырос высокий тополь. Люди испугались и откочевали оттуда. Ни один мудрец не смог объяснить появления тополя. Тогда молодая ханша сказала:

— Я знаю, для чего вырос этот тополь. Он вырос для того, чтобы из него была сделана люлька для сына, который находится в моем чреве.

Она приказала старику-скотнику срубить тополь и сделать из него люльку. Сделать так, чтобы ни одной щепочки не пропало, чтобы все дерево пошло на люльку. Когда старик рубил тополь, одна щепка попала ему за пазуху. Он этого не заметил. Сделал люльку и пошел домой. Когда дома раздевался, из-за пазухи у него выпала красивая трубка с резным мундштуком, с серебряной оправой. «Откуда у меня эта трубка? — подумал старик.— Не сама ли ханша — ее хозяйка? Но нет, у ханши я такой не видел. Может быть, мне ее послал бурхан?» Он положил трубку на самое высокое место, помолился на нее и лег спать.

Проснувшись утром, он обвел кибитку глазами — трубки пе было. Но рядом с ним сидела девушка-красавица. Ей были пятнадцать лет. Она была так прекрасна, что в сиянии лица ее можно было табун охранять, в сиянии глаз ее можно было узор вышивать!

— Кто ты, девушка? — спросил старик.

— Я хочу быть дочерью тем, у кого нет дочери, хочу жить у тех, у кого нет детей,— ответила она.

Старик и старуха очень обрадовались. У них никогда не было детей. Они стали целовать свою приемную дочку и сказали:

— Оставайся у нас, мы тебя очень любим!

Прошло несколько диен.