Народные сказки - Мордовские народные сказки

Марья Прекрасная и говорит:

— Как войдешь в избу, всех поцелуй, а маленькую сестренку не целуй, а то забудешь меня.

Вошел паренек в дом: узнали сестры его, обрадовались, а он стал всех целовать, только маленькую сестренку не поцеловал.

Сестренка спрашивает:

— Братец, а меня почему не поцеловал?

Парень подумал: «Неужели я забуду свою невесту, если поцелую маленькую сестрицу?» Поцеловал и тут же забыл Марью Прекрасную.

Вскоре отец с матерью задумали женить парня. Нашли красивую девушку, привели ее в дом и начали пировать. А Марья Прекрасная обратилась в голубку, опустилась под окошком и поет:

Парень слышит песню голубки, но ни о чем не догадывается. Голубка полетела и села на колодезный журавль. Вышла старшая сестра по воду, нагнулась над срубом, увидела в колодце отражение Марьи Прекрасной, подумала, что это она сама, бросила коромысло и побежала домой.

— Ты почему не принесла воды? — спросили девушку.

— Я хороша и пригожа — не стану воду носить! — отвечает она.

Послали по воду невесту паренька. Пошла невеста, посмотрела в колодец, увидела отражение Марьи Прекрасной, бросила коромысло и — в избу.

— Ты почему не принесла воды? — спросили невесту.

— Я красивая и пригожая — мне ли воду носить! — отвечает невеста.

Вышел зачерпнуть воды сам паренек, посмотрел в колодец, увидел отражение Марьи Прекрасной и узнал ее. Посмотрел наверх, там голубка сидит. Слетела голубка на землю, в девушку превратилась. Паренек взял Марью Прекрасную за руку и повел ее в избу. Вошел и говорит:

— Вот моя невеста, я чуть было не позабыл ее.

Как увидели Марью Прекрасную родные, даже глаза прижмурили — уж очень была красивая, красивее девушки не видели.

иша с Гришей были одногодками, вместе выросли и вместе попали на службу. Ну, служат они год, другой… Послали их учиться. Миша получил чин унтер-офицера, а Гриша — ефрейтора.

Кончилась служба. Отпустили их по домам. Миша и говорит:

— Ты знаешь, Гриша, что я задумал?

— Что?

— Наберется ли у нас обоих рублей тридцать денег? Если наберется, то идем на базар, купим лошадь с телегой и сбруей. Зачем пешком идти?.. А лошадь и дома пригодится.

— Верно, Миша.

Купили лошадь с телегой и поехали. Едут и едут потихоньку. Доехали до села. Вечерело.

— Может, Гриша, в этом селе переночуем? Дорога незнакомая, время позднее, лучше встанем пораньше.

— Что ж, давай переночуем.

— Ступай, брат Гриша, поищи ночлег.

Гриша ушел. Одного хозяина спросит — не пускает, другого спросит — не пускает. Спрашивал он, спрашивал, все село обошел, но ночевать никто не пустил. Пришел Гриша к товарищу, и они решили ехать в другое село. Им надо было бы спросить дорогу, а они уехали, не спросив. Ехали, ехали — доехали до перепутья. Там столб стоит, на столбе — дощечка: «Влево пойдешь — прямо дойдешь, вправо пойдешь — крюк сделаешь, прямо пойдешь — убит будешь».

— Ну, Гриша, как поедем: прямо или кругом?

— Поедем прямо, — говорит Гриша, — нам надо быстрее в село попасть.

Поехали приятели по прямой дороге, а ей конца краю не видать. Вот доехали они до большого леса. Видят — на опушке дом стоит.

— Гляди-ка, вот где мы переночуем, — говорит Миша.

— Это постоялый двор, давай гони лошадь!

— А не спросить ли нам сначала?

— Нечего спрашивать. В селе спрашивали, спрашивали — никто не пустил. Заедем во двор, и все. Со двора гнать не будут.

Сами они открыли ворота, въехали — двор пустой. Распрягли лошадь, дали ей корм, а сами вошли в дом. Дом пустой, никого нет. Осмотрелись, видят — на столе гроб стоит.

— Ну вот, вошли мы, а здесь покойник, — говорит Гриша.

— Нам он не мешает, пусть лежит на столе, а мы залезем на печку.

Залезли они на печку и легли. Миша с краю, а Гриша под стенкой. Миша быстро уснул и стал храпеть, а Гриша никак не уснет. Светало. Вдруг он слышит, что-то хлопнуло. У Гриши душа в пятки ушла. Скрипнула крышка гроба, приподнялась. Гриша смотрит: встал из гроба старик, сел на край и говорит.

— Эге, раньше по одному прибывали, да и то не часто, а сегодня двое.

Пуще прежнего испугался Гриша, стал он Мишу будить.

— Миша, а Миша, встань!

— Зачем ты меня разбудил?

— Гляди-ка, из гроба старик встал!

Миша поднял голову, посмотрел и говорит:

— Пусть встает, нам он не мешает, ложись и спи.

Повернулся Миша на другой бок и опять захрапел. Встал старик и пошел к печке. Вот-вот ухватится за край печки, но никак не достанет.

— Ну, догадались, куда лечь, — сказал старик.

Пошел он опять к гробу, лег в него и вместе с гробом ушел сквозь пол. После этого уснул и Гриша. Утром встали, запрягли лошадь и поехали. Ехали» ехали они, доехали до села. Вокруг них народ собрался, спрашивают, где они ехали. Когда они рассказали, что ехали прямой дорогой, никто не поверил.

Но когда рассказали, как спали в доме на краю леса, как вставал старик, как он ушел сквозь пол, народ обрадовался. Собрали Мише с Гришей со всего села еду, накормили, напоили их. Старики спрашивают:

— Почему вы на такой кляче едете? Мы вам хороших лошадей дадим.

Запрягли им тройку и проводили, словно бояр.

Ехали, ехали они на тройке, стало темнеть. Доехали до села, попросились ночевать, ио никто их не пустил.

— Чего, брат Гриша, спрашиваешь? Давай выедем за село, накормим где-нибудь лошадей и переночуем.

Выехали за село, увидели кладбище, трава на нем высокая, сочная. Распрягли лошадей, накормили. Гриша лег около телеги, а Миша немного подальше. Вдруг около Миши раскрылась могила, из нее вышла женщина и взлетела вверх.

«Это, наверно, ведьма, — думает Миша. — Надо спросить у нее, куда она полетела».

Подошел Миша к могиле, лег в гроб и лежит. Прошло несколько часов. Слышит Миша, прилетела ведьма.

— Кто в моем гробу?

— Я. А что? — говорит Миша.

— Выходи, это мое место.

— Сначала скажи, где ты была? Тогда, может, я уйду отсюда.

— Я была в тридевятом государстве. Там царь женил своего сына. Я на 30 лет усыпила царевича и его жену.

— А как ты их усыпила?

— Ну, этого тебе не знать.

— А коль мне не знать, так и тебе в этот гроб не войти.

— Я выпустила из них кровь.

— А как опять их оживить?

— Оживить их можно вот как: их кровь я слила в пузырьки. Кровь жениха — в большой пузырек, а кровь невесты — в маленький. Спрятала я эти пузырьки у ворот. Вот если этой кровью смазать лоб, грудь и пятки умерших, то они оживут.