Дмитрий Емец - Таня Гроттер и ботинки кентавра

– Ну, во-первых, он мог преследовать тебя и раньше, о чем ты не помнишь… В смысле, до того, как ты потеряла память. Возможно, ее стер тот, от кого ты бежишь… А во-вторых, кому-то могло быть известно, что ты перенесешься именно сюда. Он нанял убийцу заранее и отправил его к месту твоего перемещения. Скорее всего так все и было.

– Но кто он, мой враг? Кто мог настолько меня невзлюбить?

– Вот уж не знаю. Во всяком случае, не я… Я бы скорее позволил, чтобы меня сварили в масле. Ты мне очень даже… – Ург осекся.

– Что «очень даже»?

– Да так, ерунда… Всякие романтические фигли-мигли в голову лезут. Ты уже оделась?

– Да.

– Тогда побежали! Постарайся не отставать. Если он появится сзади – падай, чтобы я мог пустить стрелу, не рискуя подстрелить что-нибудь лишнее.

– Что-нибудь лишнее – это, конечно, я? – уточнила Таня.

– Что-нибудь лишнее – это все, что закрывает обзор и маячит между мной и мишенью… Если это будешь ты – то ты.

– А разве твои стрелы не заговорены?

– Я вижу, ты кое-что смыслишь в магии, хотя и потеряла память. Разумеется, стрелы заговорены, но заговорены на кровь. Когда у стрелы нет выбора и мишень одна – она летит просто отлично: метко, быстро. Но если выбор у нее есть, тут она начинает фантазировать и попадает в того, кто ей больше нравится или не нравится. Причем вкусы у стрел разные. Некоторые, например, обожают пронзать насквозь хорошеньких девчонок. Никогда не угадаешь, что взбредет на ум заговоренной стреле.

– Ты так рассуждаешь, словно ухлопал две дюжины девчонок, – хмыкнула Таня.

– Вообще-то нет, – честно сказал Ург. – Но как-то я стрелял в белку заговоренной стрелой и попал в ляжку одному старикану. Она, стариканова ляжка, почему-то понравилась стреле больше белки. Старикан так ругался, что знаний мне хватит на всю жизнь. Причем не только, как стрелять… Не отставай!

Ург проворно нырнул в чащу. Он не бежал – он буквально стелился по земле, ухитряясь почти не производить шума. Таня со своим тяжеленным футляром, отбивающим ей колени, едва за ним поспевала. Пару раз у нее возникал соблазн бросить футляр, но талисман на шее тут же раскалялся от ярости: «Ты соображаешь, что ты собираешься выбросить? Куда ты без него?»

«А куда я с ним? Нет, чтобы этот субъект догадался мне помочь… А, ну да! Как же я могла забыть? Он же мужчина, который держит оружие! А когда мужчина держит оружие, он не согласится нести даже пустую косметичку», – с раздражением думала Таня.

Они продирались сквозь кусты, не придерживаясь ни троп, ни открытых мест. Дважды Ург перебирался через бурелом, а однажды, перейдя с бега на шаг, долго шел по течению ручья. Выбравшись из ручья на каменистом склоне, он, точно олень, вновь ломанулся в чащу.

Но все равно, несмотря на все предосторожности, ни Таню, ни Урга не покидало ощущение, что они и на шаг не оторвались от погони. То и дело где-то позади то с шумом взлетали галки, то яркая боевая вспышка доказывала, что карлик расчищает себе дорогу с помощью магии.

– Не нравится мне это! Не слишком-то он скрывается… Я слышал, убийцы умеют ходить тихо, как мыши, а этот грохочет… – ворчал себе под нос Ург.

Таня окончательно выдохлась. Темп этой безумной гонки был для нее слишком высоким. А тут еще у нее так закололо в боку, что хотелось только одного – сесть на землю и больше не двигаться. Какое-то время она еще держалась, но вскоре перешла с бега на шаг и привалилась к дереву. Все, хватит. Пусть ее убьют, она все равно не тронется с места.

Ург, исчезнувший было в кустарнике, вновь появился возле нее. Таня даже не заметила момента, когда это случилось. Просто он вырос рядом.

– Бежать не можешь?

– Н… не могу! – с трудом выговорила Таня.

– Сам вижу. Даже иди я по лесу с повозкой – я сумел бы сделать это втрое тише. Шума ты произвела столько, что готов поспорить, этот гад с пращой отлично представляет, где мы находимся, – заметил Ург.

– Это все футляр, – задыхаясь, сказала Таня.

– Я так почему-то сразу и подумал. Так это он наступает на сухие ветки и только что спугнул сороку? Вот уж точно, я ничего не смыслю в музыке! – вежливо ответил парень.

Таня покраснела. Ее отношения с этим самоуверенным типом сразу стали какими-то натянутыми. Самое досадное, что с самого начала общения с ним она только и делала, что попадала из одного идиотского положения в другое. И уйти от него было нельзя – куда она денется одна в незнакомом лесу, имея за спиной наемного убийцу?

Ург прислушался. Отвернув ворот рубахи, он достал большой ключ, на конце которого вместо обычного кольца был выкован свисток в форме головы ласки.

– Отличный ключ! – сказал он Тане. – Я нашел его как-то на речном дне. Он висел на цепочке на шее у скелета, не хило? Ну мы со скелетом поболтали, и оказалось, что ключ ему не слишком-то и нужен. В порядке благодарности я закопал скелет в песке. Даже не стал снимать с него пояс, хотя все камушки на нем были настоящие. Так-то…

– А почему ты его не снял?

Ург пожал плечами:

– Что-то подсказало мне, что лучше этого не делать. А я привык доверять чутью.

Внезапно ключ на ладони у Урга сам собой описал несколько оборотов, а затем четко указал головой ласки за северо-запад, как раз туда, куда они двигались. Ургу это совсем не понравилось.

– Что-что? – недоверчиво обратился он к ключу. – Этого не может быть! Он сзади! Ты ошибаешься!

Он снова раскрутил ключ, но ласка упорно указывала на северо-запад. В ту же минуту яркая вспышка полыхнула в чаще на юго-востоке, за их спиной. На лице у Урга что-то мелькнуло.

– Ага, вот ты как! И там и здесь хочешь быть? Ну ладно! – непонятно произнес он.

Озираясь, Ург крепко взял Таню за рукав и потянул ее в заросли. Здесь он сел, вытянул ноги, положил меч на колени и спокойно приготовился ждать. Тане ничего не оставалось, как последовать его примеру. Она забрасывала его вопросами, но ее спутник не отвечал. Все, что он сказал, было:

– Ты выдохлась очень кстати. А теперь помолчи!

Магические вспышки в буреломе становились все ярче. Казалось, к ним по лесу катится огненный, синевато поблескивающий и выстреливающий боевые молнии шар. Таня на животе подползла к краю кустарника и, отогнув ветку, осторожно выглянула, надеясь, что не выдаст себя.

Вначале со стороны речушки показался синеватый светящийся купол. Когда он вспыхивал, от него отрывались длинные тонкие отростки. Там, где они ударяли в деревья, стволы трещали. Казалось, карлик намеренно производит шум, извещая их о своем присутствии. Шар приближался, принимая все более отчетливые очертания. В центре была различима маленькая фигурка. Убийца подходил быстрыми шагами, сжимая в руке пращу. Таня буквально ощущала, как вместе с синеватым свечением по лесу разливается страх. У нее пересохло во рту. Если тогда, в воде, она вела себя здраво, то теперь вся была во власти безотчетного ужаса. Ей хотелось только одного: вскочить и бежать.