Дмитрий Емец - Таня Гроттер и Золотая Пиявка

– Гроттер! Опять Таня Гроттер! Всюду она, я вас умоляю! Пристрелите меня, чтоб я не мучилась! – заголосила Дурнева.

Она выскочила на лестницу и, трусливо озираясь, опрокинула ведро в мусоропровод. В шуме рукоплесканий, завывая: «Урра! Да здравствует Гроттер, номер десятый!», обломки смычка понеслись вниз по трубе вместе с другими вещами Тани.

Прижимая к груди пустое ведро, тетя Нинель вернулась в квартиру и, безумно улыбаясь кому-то неизвестному и, вероятно, невидимому, стала поспешно запираться на все замки и засовы. Лишь вставив в паз последнюю цепочку, эта ответственная женщина позволила себе сползти в глубокий обморок...

Пожизненно-посмертный глава Тибидохса академик Сарданапал Черноморов наконец сумел поймать свои шаловливые усы и завязать их на затылке узлом. Он молодецки подмигнул Медузии, встал и поднял руку, Несколько тысяч болельщиков замерли в ожидании. Две оранжевые сигнальные искры сорвались со старинного перстня повелителя духов, зависли над главным драконбольным стадионом острова Буяна и оглушительно лопнули.

Матч «Гандхарвы-Тибидохс» начался.

Таня поспешно произнесла «Торопыгус угорелус», взмахнула смычком и взлетела, как всегда с удовольствием ощутив упругое сопротивление воздуха, Струны контрабаса нетерпеливо гудели. Теплое дерево инструмента подрагивало, точно живое, Вот он, азарт, предвкушение ещё не начавшегося матча!

Справа и слева, сверху и снизу, пригнувшись к своим инструментам, несутся другие игроки сборной Тибидохса. Вот Ягун, тарахтя что-то в серебряный рупор, ловко перебрасывает из руки в руку трубу пылесоса. Вот красавица Катя Лоткова на «Грязюксе» поправляет талисманчики. Вот Жора Жикин трясется на чихающей швабре с пропеллером, попутно рисуясь перед поклонницами. Вот Гробыня, явно озабоченная тем, чтобы удержаться на «Свин-спортаже». А выше кто там? Ага, Лизка Зализина с обиженным лицом дует на палец и грозит кулаком клюнувшей её кукушке.

А впереди, то набирая высоту, то стремительно ныряя вниз, неотличимые друг от друга для непривычного глаза, уже мелькают гандхарвы. Некоторые из них, явно поддразнивая тибидохцев, с отрешенным видом тренькают на своих трехструнных лютнях, другие же парят, крыльями ловя встречные воздушные потоки. Их мощные когтистые лапы украшены длинными цветными лентами.

Ворота Северного ангара распахнулись. Вслед за клубами дыма и длинными языками пламени оттуда вырвался неприятельский дракон. Таня вгляделась в него, и ей сделалось не по себе. Более того, сразу стало понятно, почему гандхарвы так тщательно скрывали его и никого не пускали к нему в ангар.

С виду это был типичный восточный дракон – с золотистой чешуей, узким, гибким, как у змеи. туловищем, со множеством костяных пластин и сложных наростов на чешуе, длинными усами и туповатыми зубами, из которых устрашали, пожалуй, лишь четыре выступавших клыка. Когти у него были сильные, лапы мощные, но не сильнее и не мощнее, чем, скажем, у Тефтелета, дракона бабаев.

Нет, преимущество индийского дракона было не в этом. Быстрый, неукротимый, он перемещался над полем и обстреливал игроков Тибидохса длинными кинжальными языками пламени. А что это было за пламя, Таня осознала, когда раскаленная огненная струя, выпущенная с гигантского, по меркам драконбола, расстояния, внезапно опалила ей волосы и сухим жаром обожгла щеку.

ФШ-Ш-ШУХ!

Вскрикнув, малютка Гроттер взмахнула смычком и бросила свой контрабас в сторону. Хорошо, что пламя было на излете, да и упырья желчь, которой она предусмотрительно натерлась, спасла от серьезного ожога. И это в самом начале матча, когда ещё даже мячи не были выпущены!

– Ох, мамочка моя бабуся! Что творится! – пораженно воскликнул Баб-Ягун. – Гандхарвы притащили с собой настоящий крылатый огнемет! Похоже, на поле вообще не осталось ни одного безопасного места. С начала матча не прошло и минуты, а Таня Гроттер уже получила досадный ожог! У Семь-Пень-Дыра расплавило трубу, а Кузя Тузиков вынужден был прибегнуть к помощи водяных, чтобы сбить пламя со своего реактивного веника! Теперь я понимаю, почему гандхарвы зовут своего дракона Плевуга! А я, дурак, ещё собирался смотреть в словаре! Когда же, наконец, выпустят мячи? Неужели Сарданапал хочет, чтобы его сборная превратилась в летающие шашлыки ещё до матча?

Услышав призыв Баб-Ягуна, академик перестал созерцать свою бороду и махнул рукой.

– Где мячи? Неужели без меня нельзя догадаться? – сердито крикнул он.

Два джинна-арбитра, с беспокойством косясь на голодных драконов, вынесли корзину и, сдернув с неё крышку, бросились наутек.

Пять магических мячей разного веса и цвета – пламягасительный, одурительный, перцовый, чихательный и обездвиживающий, – подчиняясь заложенной в них магии, взмыли в небо и с балетной грацией переевших шмелей разлетелись по всему полю.

Одновременно двадцать игроков – десять тибидохцев и десять гандхарв – устремились к мячам, спеша перехватить инициативу с первых же минут матча.

Драконы яростно заревели и, нахлестывая хвостами, выставляя вокруг дымовую завесу, поднялись под самый купол. Служа «воротами» во множестве матчей, они давно уже уяснили, что магические мячи доставляют одно беспокойство, особенно оказываясь в пасти. Вот проглотить парочку нападающих противника – совсем другое дело. Против этого голодные драконы ничего не имели.

– Отличное начало игры! – восторженно воскликнул Баб-Ягун. – Какая напряженная битва за мячи! Демьян Горьянов уже прижимает к груди одурительный мяч, который он перехватил из-под носа у нападающего гандхарв Мамарамы. Вот уж от кого не ожидал такой прыти! Умница, Демьян, я почему-то был уверен, что тебе за мячик и подержаться не дадут!

А там что такое? Да это надо видеть! Семь-Пень-Дыр мчится за ускользающим перцовым мячом. Его преследуют по пятам сразу двое гандхарв – Рамапапа и Лукум-Рахит! Ох, мамочка моя бабуся, приснился бы вам этот Рахит, с кровати бы вы упали! Косая сажень в плечах, смятые борцовские уши и сломанный нос! Двести дистрофиков, спресованных в одного качка! Семь-Пень-Дыр буквально вцепляется в перцовый мяч, но Рамапапа грубо толкает его своей лютней. Нет, вы это видели: использовать древний инструмент как заурядную дубинку! Позор! Неужели Сарданапал не вмешается?.. Вмешался, свистит в свисток! Ура! Штрафной! Отличная возможность открыть счет!

Баб-Ягун торжествующе подскочил на своем турбопылесосе семисотой серии и, наклонив трубу, устремился к центру поля, где ему было лучше видно.

– Странно! Очень странно! – зазвучал оттуда его голос. – Я почему-то считал, что гандхарвы будут протестовать против штрафного! Ничего подобного! Не вступая в спор, они как-то слишком охотно ловят своего дракона Плевугу и особым заклинанием заставляют его открыть пасть.