Верена Райнхардт - Фридрих Львиный Зев верхом на шмеле

Он тут же вспомнил, как Брумзель оставил его одного в забегаловке в Бараньей Голове. Тогда ему удалось завязать интересный разговор. Может, и на этот раз получится что-нибудь в этом роде?

— Как вообще этих артистов находят? — продолжил он прощупывать почву.

— Они сами сообщают заведению, что хотят выступить, — отозвался тот же тип, что и прежде. Но теперь его слова звучали чуть более дружелюбно. — Желающие съезжаются к Тальпе со всех концов Северной Стороны. А кое-кто — даже и с Южной.

Фридрих насторожился.

— А чтобы работать здесь, обязательно быть соглядатаем? — шепотом спросил он.

— Соглядатаем? — его собеседник ничуть не понизил голоса, а другие соседи по столу посмотрели на Фридриха с подозрением уже потому, что он перешел на шепот.

— Дело в том, — занервничав, стал объяснять Фридрих, — что я тоже артист. Выпутываюсь из оков, знаете такое?

Сидевшие за столом переглянулись.

— Ты? — недоверчиво переспросил его всё тот же тип.

— Да, — кивнул Фридрих. И продолжил вешать лапшу на уши, глядя собеседнику в глаза: — Я давно этим не занимался, но с радостью бы вспомнил былое. А это заведение мне нравится, и я бы с удовольствием здесь как-нибудь выступил.

— Не нужно для этого быть соглядатаем, — презрительно ответил Фридриху тот же человек. — Здесь людям за работу платят, как и в других местах.

— А если бы я захотел стать соглядатаем? — спросил Фридрих, нервно теребя воротник.

Тут недоверие однозначно охватило всех сидящих за столиком. Никто не удостоил его ответом, мало того: на него больше никто и не смотрел.

Да уж, отлично получилось! Фридрих почувствовал, как щеки краснеют от стыда. Он пробормотал извинения и поднялся из-за стола, намереваясь идти искать Брумзеля. Который наверняка устроит ему головомойку за то, что он так бездарно профукал прекрасный шанс пообщаться с врагом.

С горящими щеками Фридрих направился к бару. Но добраться до него оказалось не так-то просто: на полпути он застрял в толпе посетителей.

— Сигару? — произнес глубокий прокуренный голос у Фридриха за спиной. Подумав, что к нему обратился какой-то мужчина, он обернулся. За ним стоял высокий и широкий клоп с элегантными продольными огненно-красными и черными полосками — графозома полосатая, определенно женского пола. На животе у нее висел небольшой деревянный ящик с товаром, а в уголке рта торчал мундштук с тлеющей, пряно пахнущей сигаретой. За левым усиком графозомы колыхался пучок шикарных перьев.

Она смотрела на Фридриха так, будто ждала ответа, и он сообразил, что обращалась к нему она . Видно, мадам коптила себе голосовые связки уже не одно десятилетие.

— Извините, у меня сигар нет, — вежливо произнес Фридрих.

Графозома запрокинула голову и захохотала. Звук был такой, будто кто-то скреб камнем по стиральной доске.

— О-о, какой же ты милашка! Нет, не хочешь ли ты сигару купить — вот что я спрашивала.

— Тоже нет, спасибо, — ответил Фридрих, который столько стыда уже натерпелся, что лицо у него просто пылало. Теперь ему хотелось одного — убежать из этого «Грота», где он, видно, всем казался смешным.

— Ну да, ты до сигар-то еще и не дорос, — проворковала графозома и потрепала Фридриха за подбородок. От удивления он даже не успел возмутиться. — Да не смотри ты так зло, я не хотела тебя пугать!

Фридрих почувствовал, что совершенно теряет контроль над выражением лица, и разочарование нахлынуло на него волной. Помимо воли лицо его скорчило недовольную гримасу. Он набрал в легкие воздуха и постарался сохранить остатки достоинства:

— Извините, шутить нет настроения.

— Нет?

— Нет. День выдался очень неприятный, — голос его звучал жалостливо.

— Что, ребята с тобой играть не хотят? — понимающе сказала графозома и похлопала Фридриха по плечу. — Да, я тебя видела, когда ты еще с соглядатаями за столиком сидел.

— О, здорово, — пробормотал Фридрих. — Так это были соглядатаи? Вот, значит, почему мы с ними не поладили.

Графозома снова засмеялась.

— Да уж, иногда они бывают чересчур разборчивы, соглядатаи-то, особенно Отто. Не с каждым беседовать хотят. Ну ничего, мы это исправим, — и она подмигнула Фридриху.

— Правда? — отозвался Фридрих слабым голосом.

— Ну конечно! Пойдем-ка, старушка Эльсбет объяснит тебе кое-что, и в следующий раз всё пойдет как по маслу. Знаешь, соглядатаи совершенно не могут позволить себе отказывать новым кандидатам! Да! Даже юнцам вроде тебя. Они удивятся, сколько всего ты знаешь.

Наконец до Фридриха дошло. Графозома решила, что он всерьез пытался вступить в ряды соглядатаев, и хочет ему в этом помочь. Вот это удача!

Он поднял голову, с надеждой поглядел на собеседницу и сказал:

— Вы мне объясните, что к чему? Да? Это было бы замечательно!

Графозома снова подмигнула, положила ему на плечо одну из своих лапок и отвела в сторонку. Фридрих был не в восторге от таких манер, но, кажется, тактильный контакт был вполне в правилах этой дамы. И вроде бы она ничего плохого не имела в виду, так что Фридрих покорно последовал за ней в уголок за колонной из корня.

— Дело вот в чем, — начала графозома, заговорщически наклоняясь к Фридриху. — Этот Отто любит строить из себя важную шишку, но вообще-то знает он далеко не так много, как старается показать. И это его раздражает. Так что, если хочешь заслужить его расположение, нужно рассказать ему что-нибудь такое, чего он еще не знает.

— Ну, я, например, знаю, — с готовностью выпалил Фридрих, — что в Гремучем ущелье недавно произошел ужасный взрыв! Я случайно был там неподалеку, — скромно добавил он.

— Ха! — крякнула Эльсбет. — Это соглядатаи уже давно знают.

— А они знают, кто этот взрыв устроил? — спросил Фридрих, широко раскрыв глаза.

— Соглядатаи — нет, — Эльсбет икнула. — Но им бы очень хотелось узнать! Это ж бахнуло на их территории!

— Я слышал, что там был склад взрывчатки, с помощью которой хотели подорвать приграничную крепость Южной Стороны, — сказал Фридрих с самым невинным видом, на который только был способен.

— Может быть, — Эльсбет почесала бок. — Тогда, конечно, соглядатаям просто не терпится узнать, кто это вмешивается в их дела! Они, конечно, не любят всю эту военщину, которую южане развели у границы, но чего совершенно терпеть не могут — так это чего-нибудь не знать! — она снова икнула. — А взрыв в Гремучем ущелье для них загадка.

— А что, свидетелей, кого порасспросить, не осталось? — с нарастающим интересом спросил Фридрих.

— Нет, кто-то из соглядатаев, конечно, тут же отправился на место, но нашли они там только пустой лагерь — и вокруг ни души! Смылись, трусы! — рассказала Эльсбет.

Фридрих внимательно слушал.

— Но если хочешь действительно взбудоражить Отто, — тут Эльсбет перешла на шепот, — скажи ему вот что: золотой шмель снова здесь, в Северной Стороне. Отто об этом еще не знает, новость свежайшая. Один парень всего пару минут назад об этом рассказывал. Ступай к Отто и удиви его. Тут уж он точно больше тебя не отошлет!