Георгий Балл - Детская библиотека. Том 17

Прибежал обратно, а рядом со старой женщиной на скамейке сидят ребятишки: две девочки и маленький мальчик.

— Алошка! — крикнули девочки. — Узнай, открыт зоопарк или нет.

А мальчик еще попросил:

— Узнай, проснулся ли слон?

— Сбегать в зоопарк?! — Алошка даже через голову перевернулся от радости. — Я мигом!

И он побежал в зоопарк, по дороге напевая такую песенку:

Алошка стал спрашивать:

— А где слон? Как пройти к слону?

Потом Алошка смотрел, как слон спит. Слон вздыхал во сне и покачивал хоботом. Наверно, ему снилась Африка.

Алошка долго смотрел на слона. Совсем забыл и про ребят, что остались в саду на скамейке, и про нас с бабушкой.

А мы его все ждем и ждем…

— Что же это выходит, — сказал я бабушке. — Как же так? Ведь Алошка мой дружок, а вот бегает по чужим делам.

— Разве его удержишь, — сказала бабушка.

— Не хочу я так! Не хочу!

— Ну, прогони его, непутевого, — засмеялась бабушка.

— Как ты так говоришь, бабушка! — Я прямо чуть не заплакал. — Как ты так говоришь! Я теперь без Алошки не могу. Только у меня с ним покоя нет — чего он домой не приходит? Он такой маленький, а город такой большой.

А в это время Алошка был недалеко от дома. Он немножко устал и потому шел медленно, а песенку, которую сам сочинил, пел тихонечко:

Алошка шел медленно и покачивал головой, как ходят слоны по Африке. И еще тихонечко вздыхал:

— Ох! Ох! Ноги устали. Ведь у меня на ногах галошки. Эй вы! — сказал он своим галошкам. — Брошу я вас.

Вдруг он остановился: на улице, возле нашего дома, да, совсем рядом с нашим домом, — не пройти и не проехать, толпа народу.

Алошка закричал:

— Пустите! Пустите!

Но как он ни вертел головой, ничего, кроме ног, не видел.

— Пустите! Пустите! — кричал Алошка. — Что случилось?

Но никто его не слушал.

И тогда Алошка поднял над головой свой серебряный колокольчик: динь-динь-динь…

— Вроде Алошка зазвонил, — сказала бабушка.

— Какой еще Алошка? — сказала тетя Вера из своей комнаты. — Никакого Алошки нет и быть не может.

— Как — нет? — удивилась бабушка. — Ведь есть.

И я закричал:

— Есть Алошка!

А тетя Вера опять рассердилась, пошла на кухню, схватила полотенце, чтоб им голову завернуть и нас с бабушкой напугать.

— Тары-бары-бум, — пробормотала тетя Вера. — Вы технически неграмотная волшебница. Куда это вы лезете! В наше-то время с гусями-лебедями да алошками — смешно слушать!

— И не слушай, — сказала бабушка. — Я уж сама. — И бабушка подошла к телефону. Сняла трубку. — Алошка, ты, что ли? — спросила бабушка.

— Я, — ответил Алошка. — ЧиИчиВАН чиИчиВАчиНЫЧ чиВЫчиШЕЛ чиНА чиПЕНчиСИчиЮ!

— Что? Что? — удивилась бабушка.

— Это Алошка на тайном языке говорит! — закричал я. — Он сказал: ИВАН ИВАНЫЧ ВЫШЕЛ НА ПЕНСИЮ!

— На пенсию? А я в таком виде, — ахнула тетя Вера и стала скорей-скорей разматывать полотенце с головы.

А мы с бабушкой бросились к окну. Глядим: по улице впереди толпы шагает добрый молодец Иван Иваныч. Удалые усы его по ветру развеваются, правой рукой он на счетах пощелкивает, а левой рукой ящичком поигрывает. Не маленьким, не большим: весом в сто кило.

И со всех сторон несется:

— Слава пенсионеру! Слава!

Перешагивая через три ступеньки, Иван Иваныч стал подниматься на свой третий этаж.

И мы тоже с бабушкой и тетей Верой пошли на третий этаж к Иван Иванычу. И, конечно, нам было очень интересно узнать: а что там у Иван Иваныча в ящичке?

Открыл Иван Иваныч ящик. Снял крышку, и мы все увидели: стоит терем-теремок, не низок, а высок. Очень высок!

— Настоящий дворец-телевизор, — сказал Иван Иваныч. — Техническая новинка: восемь башенок, сто окошек, двадцать пять винтиков, три ручки и одна кнопка.

— Ведь это чудо! — ахнула тетя Вера. — Чудо телевизионной техники. Насовсем дали или в кредит?

— Насовсем, — отвечает Иван Иваныч. — Коллектив со своего плеча пожаловал.

— Поздравляю, — сказал истопник-пенсионер. — А ведь мне только часы подарили.

И он пожал могучую руку Иван Иваныча. И мы все стали подходить, и поздравлять, и пожимать могучую руку Иван Иваныча. Газетчик даже что-то записал. А тетя Вера вытащила платок и будто заплакала.

— Чего вы расстроились, Вера Акимовна, почему вы так громко сморкаетесь? — спросил Иван Иваныч.

— Это я от радости сморкаюсь, — сказала тетя Вера.

— Ну, тогда, — сказал Иван Иваныч, — прочитайте инструкцию.

И он дал тете Вере синюю книжечку, на которой был нарисован дворец-телевизор.

— Тары-бары-бум! — закричала от радости тетя Вера. — Хры-фры-брум.

— Что это вы только фрыкаете да брумкаете? Вы читайте, — сказал Иван Иваныч.

Тетя Вера убрала платок, надела слуховые очки и прочитала:

— Что? Что? — спросил Иван Иваныч.

— Это была присказка, — сказала тетя Вера. — А вот и сама инструкция.

— Ну что ж, — сказал милиционер, — хороший телевизор.

— Это еще не все, — сказала тетя Вера, — дальше послушайте:

И мы, конечно, сразу захотели нажать на кнопку, чтоб открылась дверца и началось чудо. Но тетя Вера строго сказала:

— Это вам не игрушка. Ясно? Посмотрите, что на ящике написано: РУКАМИ НЕ ТРОГАТЬ, НЕ ДЫШАТЬ, НЕ ИГРАТЬ, А ВЕСТИ СЕБЯ ТИХО, ОЧЕНЬ ТИХО! И ЕЩЕ ТИШЕ!А теперь уходите! Иван Иваныч устал — он ведь на пенсии.

Так всех и прогнала, — даже милиционера.

А когда мы пришли домой, у Алошки горел огонек. Ох, как я обрадовался! И Алошка тоже обрадовался.