Сакариас Топелиус - Сказки

Лосось недоверчиво покачал головой.

Между тем салака была уже готова - из серебристой она стала золотисто-коричневой, - и студенты принялись за еду. Они ели за шестерых, а Принца угостили остатками еды, которая была у них в лодке. От восторга Принц становился на задние лапки и облизывался, словно кот.

Когда последняя рыбка была съедена, студенты стали собираться в обратный путь. В благодарность за гостеприимство и угощение они вручили Лососю блестящую серебряную монету да ещё любезно предложили ему набить трубку их табаком. Лосось не стал отказываться - ведь не часто приходилось ему курить настоящий табак. И он принялся так усердно набивать свою глиняную трубку, что она не выдержала и треснула.

Долго ещё после отъезда студентов Матте Лосось горевал о своей трубке.

Принц тоже повесил нос. Он сел у самой воды и грустно смотрел вслед лодке до тех пор, пока белое/ пятнышко паруса не затерялось среди синих волн.

И Лососиха приумолкла, проводив гостей. Но чем дольше она молчала, тем больше она думала.

Она хоть и не показывала виду, что слушает болтовню студентов, но на самом деле не пропустила мимо ушей ни одного их слова.

Больше всего запал ей на ум рассказ о коровах морского хозяина.

«Вот бы мне такую корову! - думала Лососиха. - Вот бы доить утром и вечером такую прекрасную корову! И о корме заботиться не надо! Знай только готовь горшки под молоко и простоквашу да выставляй их на полку над окном… Нет, никогда мне не будет такого счастья!»

- О чём это ты размечталась? - спросил её Лосось.

- Да так, ни о чём, - ответила старуха.

А сама подумала: «А что, если взять да и попросить корову у морского хозяина? Может, он даже не знает, что у меня нет ни одной коровы?»

- Послушай, старик, - сказала Лососиха мужу, - не закинуть ли нам невод сегодня вечером?

- Что ты, старуха, разве не видишь, что буря собирается?

- Уж не вычитал ли ты это в календаре? - усмехнулась старуха. - Ведь ты сам отлично знаешь, что календарю верить не следует.

- Календарь календарём, а ты посмотри, какие тучи надвигаются.

- Что ж, что тучи? Вчера и туч не было, да буря была, а сегодня море точно зеркало. После вчерашнего-то ветра салака как раз будет хорошо ловиться.

- Да туча-то с северо-запада! - отвечал Лосось. - И Принц вон траву ест. Всё - к буре!

- Принц всегда ест мой лук, - не сдавалась Лососиха. - Послушай, - уговаривала она старика, - мы только один невод закинем, вон там, с подветренной стороны. Надо же нам наполнить бочку доверху, а то вся рыба испортится, если бочку долго держать открытой.

Разве старуху переспоришь! Пришлось Лососю согласиться. Они взяли сеть и отправились в море.

Лодка уже миновала отмель и выплыла на глубину, а Лососиха всё ещё не знала, как приступить к делу. Ведь студенты говорили, что Ахто очень сердитый - чуть что не по нём, сразу бурю поднимет…

И вдруг Лососихе пришла на ум старая песня. Эту песню она слышала когда-то, ещё девочкой, от одного хромого старика, которому всегда очень везло в рыбной ловле. И она тихонько принялась напевать, изменяя слова, как ей хотелось:

- Что это ты поёшь? - удивился Лосось.

- Да так, просто мне припомнилась одна старая песенка, - ответила Лососиха и запела громче:

- Что за глупая песня! - сказал Лосось. - Я ещё понимаю, что можно просить у морского хозяина рыбу, но просить корову - чистый вздор! Это всё студенты сбили тебя с толку своими разговорами!..

Но Лососиха сделала вид, что ничего не слышит, и опять запела свою песенку. А Лосось не стал больше с нею спорить - у него были свои заботы: сломанная трубка и прекрасный табак, который ему так и не довелось покурить, не выходили у него из головы.

Закинув невод, Лосось и Лососиха вернулись к себе на скалу и легли спать. Но сон не шёл к ним.

Лососиха размечталась о том, как заживут они, когда у них будет корова.

А Лосось высчитывал в уме, какой будет убыток, если начнётся буря и сеть пропадёт.

Когда время перешло за полночь, Лосось вдруг насторожился:

- Эй, жена, ты ничего не слышишь?

- Ну что там ещё? - проворчала Лососиха .

- Да что-то флюгер очень уж скрипит, - сказал Лосось. - Не слышишь? Как бы не разыгралась буря!

- Какая там буря! Флюгер скрипнул разок, а ему уже невесть что мерещится!

Лосось улёгся, но не прошло и пяти минут, как он снова поднял голову:

- Да ты послушай только, как он скрипит!

- Спи себе! - проворчала старуха.

Лосось опять лёг. Он даже натянул на голову одеяло, чтобы ничего не слышать. Но это мало помогло.

Наконец он не выдержал и вскочил с постели.

- Да неужели ты не слышишь, что флюгер мечется и визжит, будто в него бес вселился! Надо скорее спасать сеть!

На этот раз Лососиха не стала спорить.

Они наскоро оделись и вышли из хижины.

Ночь была тёмная, хоть глаз выколи.

Море так и кипело и от пены было совсем белое, точно покрыто снегом. А волны вздымались до самой крыши хижины, обдавая стариков холодными брызгами.

Такой бури Лосось ещё не видывал на своём веку. Конечно, нечего было и думать о том, чтобы на лодке выйти в море. Лосось и Лососиха не решались даже на один шаг отойти от дома и, чтобы ветер не унёс их, крепко вцепились в дверной косяк.

- Говорил я тебе, что не надо было сеть закидывать! - сурово сказал Лосось.

Лососиха ничего не ответила. Она стояла как пришибленная и со страху даже забыла о коровах морского владыки.

Постояв так несколько минут, Лосось и Лососиха увидели, что им не остаётся ничего другого, как вернуться в свою хижину и ждать, пока буря стихнет. Они так и сделали.

Уставшие и продрогшие, они снова улеглись и скоро крепко заснули - так крепко, что не слышали, как яростно ревела буря вокруг их одинокой скалы.

На другой день, когда Лосось и Лососиха проснулись, солнце стояло уже высоко в небе. Непогода улеглась, только мёртвая зыбь ещё ходила на море, перекатывая водяные холмы, блестевшие на солнце серебром.

- Посмотри-ка, что это там на берегу! - воскликнула Лососиха, приоткрыв дверь.

- Да как будто тюлень, - сказал Лосось.

- Сам ты тюлень! - рассердилась Лососиха. - Я не я буду, если это не корова!

И что же вы скажете? По берегу в самом деле разгуливала настоящая корова, чудесная рыжая корова самой лучшей породы, гладкая, откормленная, словно всю свою жизнь она не ела ничего, кроме шпината. Она спокойно ходила по берегу и на жалкие кустики сорной травы, которыми так гордилась Лососиха, даже не смотрела.