Александр Волков - Волшебник Изумрудного города (сборник)

– Мудрый Страшила отгадает, – решили Жевуны, все еще дрожа, и бубенчики на шляпах дребезжали в такт их словам.

Чужестранцы торопились приземлиться до утра. Они полагали, что ночью на Беллиоре скорее всего спят, как на Рамерии, и их прилет останется незамеченным.

Откуда им было знать, что жителям Волшебной страны как раз в эту ночь не спалось.

Совершив последний виток вокруг Земли, корабль начал снижение по плавной траектории. Штурман Кау-Рук сидел за пультом управления. Движения его были собранны и точны. Он напряженно всматривался в экран локатора ночного видения, на котором проступали контуры незнакомой местности.

Важно было не пропустить кольцо гор, а точнее, то место у их подножия, где инопланетяне заметили огромный замок с черными провалами окон и полуразрушенной крышей. Судя по всему, в здании никто не обитал, и оно могло послужить на первое время неплохим убежищем.

Командир Баан-Ну готовился предстать перед новой планетой во всем своем великолепии. Борода его была давно руками Ильсора идеально, волосок к волоску, подстрижена и причесана, и слуга уже помогал генералу натягивать парадный наряд.

Парадными костюмами менвитов были яркие комбинезоны из плотной шелковистой ткани.

Бледные малоподвижные лица менвитов от блеска комбинезонов словно оживали.

Ордена на костюмах менвитов не привинчивались и не прикалывались, а вышивались золотыми, серебряными и черными нитями.

Они имели форму солнца, луны или звезд; низшие помечались планками – одна, три и т. д., в центре ордена можно было видеть изображение созвездий и планет, окружающих Рамерию. Награждали менвитов по правилу: чем выше должность у обладателя комбинезона, тем больше у него орденов и тем красивее сами ордена. К парадному комбинезону полагались сапоги из мягкой легкой кожи с застежками.

Как только на экране локатора показались очертания замка, Кау-Рук лихо развернул корабль двигателями к Земле. Он любил демонстрировать свою сноровку всем на удивление, и жаль, что в небе не было зрителей. Но внешне штурман оставался совершенно невозмутимым. Корабль медленно пошел на посадку. У самого замка звездолет на мгновение повис в воздухе, поддерживаемый огненным столбом из нескольких корон трепещущего желтого пламени, и медленно стал оседать на Землю. Тут же из корабля выплыли откидные опоры в виде гигантского треножника.

Когда рассеялись клубы дыма и пыли, менвиты произвели последние пробы атмосферы и, убедившись, что все в порядке, открыли входной люк. Свежий ночной воздух, напоенный ароматом трав и цветов, ворвался в помещение звездолета и опьянил инопланетян.

Спустили трап. Генерал Баан-Ну первым сошел на Землю. Из рук он не выпускал новенький красный портфель, который для большей сохранности пристегнул цепочкой к руке. В портфеле лежала рукопись. Это была главная ценность генерала. Он намеревался писать историю покорения Беллиоры. Он уже начал сочинять ее во время полета. Своей работой генерал хотел прославить военное искусство менвитов, а больше всего мечтал прославиться сам.

Корабль стоял у великолепных гор, снежные вершины которых уходили в усыпанное звездами небо. Поблизости шумели лесные заросли, откуда доносился ночной баюкающий свист птиц. Ступая по влажному мягкому ковру из трав, командир ощутил прилив неудержимой радости покорителя, даже сердце вдруг замерло, потом стало колотиться чаще и чаще, Баан-Ну пришлось расстегнуть «молнию» воротника.

– В этом месте будут жить достойнейшие из менвитов, – сказал себе генерал. – А рабов и так всюду достаточно.

Повернувшись к кораблю, он заметил, что уже почти все спустились. Менвиты гордо расхаживали в расшитых орденами одеждах, иногда пристально глядя в глаза какому-нибудь замешкавшемуся арзаку.

– Ну-ну, торопись, – приказывал взгляд, и арзак начинал сновать, как заводная игрушка.

Арзаки суетились за привычной работой: налаживали для менвитов удобную жизнь.

Одни раскидывали надувную палатку, устилали пол воздушными матрасами. Другие готовили ужин, несли напитки. Третьи тащили из леса сучья, укрывали палатку. А для маскировки звездолета натягивали огромную сетку с нарисованными на ней листьями, ветками, похожую на красочный ковер.

Группа менвитов осторожно вынесла с корабля большое панно с изображением Гван-Ло и установила его на небольшом холме.

Генерал подошел к собравшимся менвитам и, обратив взор к далекой Рамерии, торжественно произнес:

– Именем Верховного правителя Рамерии, достойнейшего из достойнейших Гван-Ло, объявляю Беллиору навсегда присоединенной к его владениям! Горр-ау!

– Горр-ау!!! – дружно подхватили менвиты. – Горр-ау!!!

Арзаки молчали. Украдкой они с тоской поглядывали в ту сторону неба, где была их родина.

– Штурман, – обратился довольно сухо генерал к Кау-Руку. Хотя он пребывал в благодушном настроении, все-таки не мог пересилить себя в отношении к Кау-Руку, которого недолюбливал за способности и излишнюю самостоятельность. – На рассвете проведете разведку, – сказал генерал, а про себя подумал: «Первая разведка самая опасная, вот и справься с этой задачей, если ты такой умный».

– Проследите за всем самым внимательным образом, – приказал он, – но и сейчас не зевайте.

– Порядок, мой генерал, – отозвался Кау-Рук не так, как принято было среди военных чинов Рамерии, но ведь штурман все делал по-своему. Он многое умел, поэтому даже к колдовству не прибегал, как другие менвиты.

– А мне не мешает отдохнуть, – потягиваясь и зевая, сказал генерал, – к тому же на Беллиоре прохладные ночи.

Один из рабов подал Баан-Ну на подносе фрукты, которые успел нарвать в ближайшей роще.

– Ну что, Ильсор, – обратился, аппетитно жуя, генерал к слуге, – все ли готово к отдыху?

– Все готово, мой генерал, – Ильсор отвесил такой низкий поклон, что тело его повисло, как на шарнирах. Глядя на нелепо согнутого слугу, генерал вдруг расхохотался:

– Что, Ильсор, не чуешь ног от счастья, очутившись на такой превосходной планете?

– Да, мой генерал. Не может мне не нравиться то, что нравится вам, – согласился Ильсор.

– То-то же! – Баан-Ну похлопал Ильсора по плечу и отправился в палатку.