Лев Кузьмин - Капитан Коко и Зеленое Стеклышко. Повесть-сказка

- Бабушка! Не волнуйся! Мы скоро приедем! Мы очень по тебе соскучились! - закричали мы, но в это время дождевая капелька от нашего крика расплылась, а Мастер сказал:

- Теперь вы поняли, как вас ждут дома? Теперь вы не откажетесь возвратиться?

- Ой, что вы! - опять наперебой закричали мы. - Вот только сундук наш почти уж развалился…

- Это не страшно, - успокоил нас Мастер. - Можно обойтись и без сундука. Я посажу вас на поезд. Как раз сегодня я должен отправить посылки с игрушками в Страну Вашего Детства. С ними вы и уедете.

- Через границу?

- Конечно, через границу!

- Но ведь на границе стоит Часовой! Он потребует пропуск.

- Это мы уладим. Для меня, Мастера Игрушечных Дел, это просто. А пока пойдёмте вниз, посмотрим наши игрушечные дела. Клоун тем временем соберёт посылки и привезёт на автомашине ваш сундук.

- Машина у вас тоже игрушечная? - поинтересовался Коко.

- А как же! В ней лишь бензин настоящий.

Клоун взял гвозди, молоток, начал сколачивать ящики для посылок, и мы не стали ему мешать. Мы пошли с Мастером Кашкой осматривать замок.

Как только дверь кабинета закрылась за нами. Мастер спросил:

- Что вам хочется увидеть больше всего? До отхода поезда остаётся часа полтора, выбирайте самое интересное. Звездочёты? Самолёты? Куклы?

Я начал было думать да прикидывать, что же здесь самое интересное, но меня опередил Коко. Он вспомнил о своём генеральском звании и сказал:

- Я видел, тут живут деревянные солдатики, так нельзя ли устроить парад?

- Отчего же нельзя? - ответил Мастер. - Идёмте на площадь - и парад сразу начнётся. Наши солдаты всегда наготове.

И вот мы спустились по лестнице и оказались во дворе, на неширокой, но очень ровной площади. На её каменных плитах лежали синие тени, а там, где наискосок падали солнечные лучи, кружились пёстрые бабочки, гуляли стайки белых голубей.

Вокруг цвели георгины, левкои, душистый горошек, а середина площади была свободна.

Мастер вынул из кармана крохотный горн, поднёс к губам, заиграл:

И сейчас же над площадью распахнулись все окна, оттуда полыхнули разноцветные полотнища, высунулись весёлые рожицы игрушечных кондитеров, засияли глаза кукол, закачались высокие колпаки звездочётов, а из множества дверей выбежали гости - настоящие девочки, настоящие мальчики. Они толпой окружили Мастера. И все смотрели туда, где под старой башней сверкали медными украшениями кованые ворота.

Мастер опять поднял горн - и к воротам понеслось:

И опять всё стало так, как пропел, приказал горн. Трубач на башне развернул флаг. Ворота распахнулись. Оттуда начали выходить барабанщики, командиры, солдаты, все ловко выструганные из дощечек.

Пока они строились, я привстал на цыпочки и шепнул Мастеру:

- Уважаемый Главнокомандующий! Ваши пехотинцы великолепны. И я понимаю, выстругали вы их сами, но откуда у вас такой чудесный замок? Ведь его-то вырезать из дощечек вы не могли - он каменный, он старинный, он всамделишный.

Мастер похлопал меня по плечу и сказал:

- Этот замок принадлежал когда-то одному хвастливому принцу. А как он стал нашим, сейчас поглядишь, послушаешь и поймёшь.

Мастер обернулся к своему войску, крикнул:

- Барабанщики! Бейте в барабаны и запевайте нашу любимую песню! Солдаты! Шагайте ровнее и подпевайте барабанщикам! Раз-два-три! Начали!

И тут взлетели и ударили барабанные палочки, шеренги солдат колыхнулись - над площадью загремело:

И барабанщики так ловко вскидывали палочки, пехотинцы так дружно ударяли деревянными каблуками в каменные плиты площади, что я не выдержал и сам начал подпевать:

А петух заорал:

- Эх, была не была! А ну, дай дорогу генералу! - и, расталкивая девочек и мальчиков, кинулся на середину площади, туда, где слева от солдат вышагивали деревянные командиры.

Он забежал вперёд, выкатил колесом грудь, гаркнул: «Держи равнение на меня!» - хотел шагнуть в ногу со всеми, но тут же спутал правую с левой, запнулся и задел носом каменную плиту… Строй смешался, солдаты перепутали свои ряды, барабаны умолкли.

Парад был испорчен!

Петух от стыда взлетел на башню, спрятался за кирпичным зубцом, а я с ужасом подумал: «Ох! Что и будет сейчас нам…»