Екатерина Борисова - Счастливый конец

Окно кухни выходило в сад. В саду играли дети. Впрочем, судя по визгам и восклицаниям, не столько играли, сколько дрались.

— Мама! Она меня укусила!

— Мама! Они бросили меня в муравейник!

— Мама! Он на меня плюнул!

— Мама! Она мне засыпала глаза песком! — перекрикивая друг друга, жаловались дети.

Людоедиха выглянула из окна в сад.

— Детки! — прозвучал ее ангельский голосок. — Перестаньте кусаться, зубки сломаете! Возьмитесь за руки и гуляйте по дорожкам! Не мните траву и не режьте ножами кору на деревьях! Им будет больно. Не отрывайте крыльев у бабочек, не обижайте птенчиков и не разоряйте их гнезд! Птичкины мамы и папы будут плакать! Маргариточка, дитя мое, иди ко мне, я тебя жду!

— Иду, мамочка! — отозвался девичий голосок, и в кухню впорхнула девушка, как две капли воды похожая на Людоедиху. Тот же нежный цвет лица, тот же вздернутый носик и даже бирюзовые сердечки в ушах — точь-в-точь как у матери.

Мать и старшая дочь поцеловались.

— Ну как, наши ангелочки помирились? — спросила Людоедиха.

— Не тревожься, мамочка, — успокоила ее Маргарита. — Они добрые детки.

Людоедиха смахнула слезу умиления.

— Да, — сказала она, прижимая к глазам кружевной платочек. — Я — счастливая жена и счастливая мать. С тех пор как сгорели в печке концы сказок, я просто не помню себя от счастья. Я спокойна за свою семью! Ведь в книжке хозяева — мы!

— Мы! Мы! Мы! — И мать с дочерью закружились, обнявшись, по комнате.

— Однако всему свое время, дитя мое, — сказала Людоедиха. — Сейчас ты будешь стряпать, моя гордость, моя опора! — Людоедиха чмокнула дочь в румяную щечку. — Я обещала папочке на обед его любимое блюдо — диетическое рагу!

Маргарита мигом подвязала передник, засучила рукава и приготовилась выполнять наставления матери.

— Сначала ты дашь воде закипеть ключом, — сказала Людоедиха, — потом накрошишь одну луковичку, небольшую. Поняла? Поджаришь ее в сливочном маслице и опустишь в воду. После этого туда же следует бросить лавровый листочек, веточку укропчика, корешочек петрушечки. Перцу — ни-ни! Папочке вредно! Потом ложку соли; столовую. И только под конец — самое главное!

— Самое главное! — торжественно повторила Маргарита.

Сделав все эти указания, Людоедиха сняла передник и, надев перед зеркалом шляпку, украшенную букетиком незабудок, прихватила изящную корзиночку и отправилась за покупками.

Маргарита же, не медля ни минуты, принялась точить нож, приплясывая и напевая.

Стук в дверь прервал ее пение.

— Войдите! — крикнула Маргарита.

Дверь распахнулась. На пороге стояла фигура, облаченная в черную мантию. На голове у вошедшей был высокий остроконечный колпак. С него опускалась вуаль, скрывающая лицо.

— Здрасьте, госпожа Волшебница, — кивнула ей Маргарита. — Папмамы нет дома. — И, не приглашая гостью сесть, девушка снова занялась своим делом.

Однако Волшебница не только не обиделась, а даже как будто повеселела.

— Отлично! — сказала она. — А дети дома?

— Носятся по саду, разбойники, — небрежно бросила через плечо Маргарита. — Вон они. — И она погрозила в окно кулаком.

— Я хотела бы видеть их поближе, — сказала Волшебница.

Маргарита удивилась:

— Поближе? Вот была охота! А впрочем, дело ваше. А ну, идите сюда, негодники! — закричала она, высунувшись в окно.

В комнату ворвалась ватага ребятишек. Пестрые юбочки, клетчатые переднички, синие, черные и коричневые штанишки, русые, белокурые и каштановые головки замелькали перед Волшебницей. Мальчики шаркали, девочки отвешивали поклоны, корча рожи за спиной гостьи, показывая языки и вытирая исподтишка грязные руки о полы ее мантии.

— Какие милые детки, — не замечая их каверз, сказала Волшебница. — Неужели вы хотите их зарезать?

Голубые глаза Маргариты стали круглыми и злыми.

— Зарезать? — переспросила она, наступая на Волшебницу. — Нашу Анну, нашу Марию, нашего Эдика?! Да за кого вы нас принимаете?

— Как за кого? — опешила Волшебница. — За Людоедов.

— Мы и есть Людоеды, — с гордостью подтвердила Маргарита. — Я их старшая дочь, а это мои младшие братики и сестрички — людоедики и людоедочки. Можно подумать, что вы видите их впервые!

В этот миг один из людоедиков укусил Маргариту за ногу и спрятался за людоедочку, помирая со смеху. Та вцепилась ему в волосы. Маргарита, взвизгнув от боли, стала раздавать шлепки налево и направо и выпроводила наконец детей в сад, где они тут же снова передрались.

— Ну конечно же, я ошиблась, — сказала Волшебница. — Я не про этих детей, я про тех спрашиваю.

— Ах, про тех! — Маргарита успокоение кивнула. — Ну конечно, зарежем. На обед сегодня у нас рагу из Мальчика-с-Пальчика, а потом придет черед и всех остальных.

Волшебница судорожно глотнула воздух и оперлась о спинку стула.

— Как вы сказали? Рагу из Мальчика-с-Пальчика? Сегодня?

Маргарита кивнула в сторону кипящего котла:

— Мама поручила мне это. Представьте себе, приправы надо класть в котел за пять минут до…

— Вы… уже сделали это? — Волшебница с ужасом покосилась на котел.

— Нет, только начала. Вы вошли как раз в ту минуту, когда я точила нож. Сейчас пойду притащу мальчишку.

— Стойте! — крикнула Волшебница и уцепилась за подол Маргаритиной юбки.

— Ой, мне некогда! — досадливо отмахнулась девушка. — Папа должен явиться с минуты на минуту обедать. Он придет усталый, голодный. Шутка ли, в его возрасте гоняться по книжке за какой-то девчонкой. Ну да ничего. Девчонка найдется, приметы известны.

— Приметы? Какие приметы?! — переспросила Волшебница.

— Платье в горошек, лицо в веснушках… Да пустите же меня, мне некогда. — И Маргарита рванулась было из комнаты, но Волшебница, не выпуская Маргаритиной юбки, прошептала:

— Воды!!! Принесите мне сначала воды… Сбегайте на колодец. Мне душно.

— Еще что! — грубо оборвала гостью Маргарита. — Душно, так снимите вашу мантию, откиньте с лица эту тряпку.

От нее-то вам и душно. — И девушка протянула руку, чтобы откинуть вуаль с лица Волшебницы.

Волшебница отпрянула от Маргариты.

— Не смейте меня трогать! Не касайтесь Волшебниц!

— Что-о? — возмутилась Маргарита. — Подумаешь, недотрога! Чего это вы так испугались? — Голос Маргариты стал зловещим. — Что вы скрываете под вуалью? А? Может быть… может быть, вы вовсе и не Волшебница, а эта… как ее… Веснушка?! Боишься лицо открыть? Приметы скрываешь? А ну, открывайся, покажись! И она рванула было вуаль, но…