Владимир Митыпов - Мамонтенок Фуф. Повесть-сказка

Правда, где-то в верховьях речки были камышовые болота. Там обитали свиньи, но они никогда почти не спускались в низовья, а если и ходили изредка, то старались держаться противоположного берега. Даже угрюмые кабаны со своими острыми клыками предпочитали не встречаться с Харром.

Однажды под вечер Харри, возвращаясь к себе в логово, снова увидел мамонтёнка. Фуф был не один - с ним рядом шли оленёнок, собака и ещё одно существо, в котором Харри с удивлением узнал человеческого детёныша.

- Э-т-то ещё что за новости! - поразился медведь.- Собака да ещё маленький человек! Попытаюсь-ка я поохотиться на кого-нибудь из них. Неужели я и в самом деле испугаюсь собаки? Смешно!

Медведь решительно спустился с горы и стал подкрадываться через кусты. Он всю жизнь жил охотой, поэтому подкрадываться-то уж умел, как мало кто другой. Ему удалось подобраться совсем близко. Со страшным рёвом он внезапно выкатился из кустов и бросился, решив не обращать внимания ни на какие собачьи укусы и добраться-таки до мамонтёнка. Медведь на бегу отмахивался от Афа и с каждым прыжком настигал вперевалку удиравшего мамонтёнка. И тут вдруг рядом раздался оглушительный треск, словно молния угодила в старый дуб. Сметая кусты и молодые деревца, на поляну вылетел носорог Рум. Его блестящий длинный рог был нацелен на медведя. Харри всеми четырьмя лапами проехался по земле, оставляя глубокие борозды, и Со всей быстротой, на какую был способен, ринулся прочь.

Неповоротливый Рум с разбегу проскочил через всю поляну, причём совершенно не в ту сторону, в какую скрылся медведь, со злости разнёс в щепки громадный пень, попавшийся ему под ноги, и с грозным сопением скрылся в чаще.

После этого Ола сказала, что медведь слишком уж настойчиво охотится за мамонтёнком.

- Это неспроста,- добавила она, глядя на испуганно взъерошенного Фуфа.

- И я тоже думаю, что он не оставит нас в покое,- согласился Гай.- Надо уходить из этих мест.

- В других местах есть свои медведи или даже пещерные львы,- сказала Ола.- Нет, мы сделаем так, чтобы он нас не тревожил. Мы должны сами на него напасть.

- Кто, мы?! - испугался оленёнок.- На медведя?! Да ведь он же нас передавит, как мышей.

- Вот подождите, когда вырасту, я покажу этому медведю! - пообещал Фуф.

- До той поры он тебя давно уже съест,- усмехнулась Ола.- Надо что-нибудь придумать… Вы идите пока к бизонам,- сказала она Фуфу и Гаю.- Когда опасность минет, я вас позову. А ты, Аф, сбегай разузнай, где он живёт, этот медведь.

Весь следующий день Ола из кустов на противоположном берегу речки следила за логовом медведя. Она внимательно осмотрела поднимавшийся над пещерой склон с горелыми деревьями и ведущую к ней тропу над обрывом.

К вечеру из пещеры вылез сам Харри. Он угрюмо поглядел по сторонам, зевнул и пошёл прочь от логова. В одном месте на тропе лежал крупный камень. Видимо, он совсем недавно скатился сверху. Харри недовольно обнюхал его, одним движением лапы спихнул под обрыв и зашагал дальше.

Ола провожала его взглядом, пока он не исчез за поворотом, после чего надолго задумалась. Вдруг на лице её появилась лукавая усмешка.

- Кажется, я знаю, как нам избавиться от этого медведя,-сказала она Афу.- Бежим скорее на ту сторону!

Перебравшись на другой берег, Ола поднялась на склон, выбрала среди упавших деревьев наиболее подходящее и скатила его сверху прямо на тропу Харра.

- Пусть посердится! - засмеялась она.

Сытый и сонный Харри возвращался к себе около полуночи и неожиданно наткнулся на перегородившее тропу дерево. Медведь заворчал и сбросил его вниз.

На следующий день на тропе снова оказалось дерево. Харри смахнул и его, не особенно задумываясь над тем, откуда они берутся.

- Ну вот,- сказала наблюдавшая за этим Ола.- Теперь начинается главное.

Из заранее припасённых антилопьих шкур она нарезала множество тонких ремешков и за вечер сплела из них несколько длинных крепких верёвок.

На следующий день, когда Харри ушёл куда-то по своим тёмным медвежьим делам, Ола снова залезла на склон над пещерой. Здесь она после некоторых размышлений выбрала упавшее дерево, толстое, тяжёлое, со множеством сучьев, торчащих в разные стороны. С большим трудом, помогая себе палками-рычагами, Ола скатила его с горы так, что оно упало у самого входа в пещеру. Спустившись следом, она, пока Аф высматривал, не возвращается ли вдруг Харри, привязала к дереву верёвки со скользящими петлями на концах. После чего Ола и Аф удалились в прежнее укрытие на другом берегу.

Харри появился под вечер. Увидев у входа в логово очередное дерево, он раздражённо рявкнул. Обломанные острые сучья мешали подступиться, и Харри некоторое время безуспешно топтался, озлобляясь всё больше и больше. Встав на задние лапы, он ударами передних обломал сучья, потом упёрся в ствол и начал толкать его к краю обрыва. Под ногами путались какие-то длинные мягкие стебли, пахнущие съедобным - не то оленем, не то антилопой,- но Харри не стал обращать на них внимания. Главное, что занимало его сейчас,- избавиться от этого некстати взявшегося дерева. А оно не поддавалось. Его корявые сучья цеплялись за выступы камней и неровности тропы. Харри утробно взревел, приналёг всей своей громадной тяжестью. Затрещали сучья, дерево приподнялось, повисло над обрывом и тут же полетело вниз. Какой-то миг на тропе оставался один вздыбившийся Харри, но сразу вслед за этим на его задней лапе затянулась петля, и падающее дерево мгновенно сдёрнуло пещерного медведя с тропы. Надо думать, Харри ничего не успел понять. Но если бы был жив хомяк и мог наблюдать со стороны всё происшедшее, то он, пожалуй, сообразил бы, что большие клыки - это ещё не самое главное в жизни. Но хомяка не было: как мы знаем, его вполне заслуженно съели. Единственно, кто мог наблюдать падение Харра в пропасть,- это Ола и Аф, но они никогда не считали, что клыки - главное в жизни, а потому восприняли случившееся как должное.

- Мы победили его! - радостно закричала Ола, когда разом оборвался хриплый рёв падающего медведя.- Аф, мы победили его! Побежим к нашим друзьям, чтобы они скорее узнали об этом!..

Перед утром ветер принёс откуда-то тонкий холодок. Как ни был он слаб, Ола почувствовала его и как бы про себя сказала:

- На исходе уже время Большого Солнца.

- Мы с мамой в такую пору уходили к своему стаду,- сказал Фуф, грустно глядя туда, откуда пришли они с матерью, когда время Большого Солнца только начиналось.

- В Белое Время без стада не прожить,- озабоченно сказал Гай. - Не прибиться ли нам к стаду бизонов? А то волки замучают…

Они замолчали и все вместе стали подниматься на холм, с которого были видны тёмные пока островки рощ, скалистые увалы с зубчатыми гребнями и зелёный край неба, чуть подсвеченный снизу красноватым пламенем ещё далёкого солнца.