Анна Хвольсон - Царство малюток. Приключения Мурзилки и лесных человечков

— Нет! — перебили его братья: — ты слишком легкомыслен, а вот мы выберем себе в дядьки Заячью Губу: он степенный, серьёзный и худого совета не подаст.

— Ура, дядя Заячья Губа! ура! — закричали малютки, бросая кверху свои круглые шапки-невидимки.

Дядя Заячья Губа, которого выбрали в предводители, был толстенький старичок, носивший летом и зимою фуражку с большим козырьком; верхняя губа его была покрыта седыми усами и выдавалась вперёд: от неё он и получил название Заячья Губа.

— Чтобы предпринять такое далёкое путешествие, надо кой-чем запастись, — ответил дядя Заячья Губа: — и потому, я думаю, мы не можем отправиться в путь раньше, чем выпадет первый снег; к тому времени у нас будет всё готово.

В ту же ночь дядька отправился к волшебнице Лесунье за папоротниковым цветом.

— Куда это вы собрались? — удивилась она.

— Идём людей посмотреть, себя показать, — ответил эльф: — сама ведь знаешь, какие опасности могут встретиться в дороге; вот и хотелось мне иметь для всех нас папоротниковый цвет, чтобы в случае нужды сделаться невидимками.

— Это хорошо, что ты такой осторожный, — сказала Лесунья: вот тебе целый пучок, на всех хватит.

Эльф поблагодарил и, взвалив на спину подарок, отправился к омуту, где жила русалочка Морянка.

Морянка только что оставила свой янтарный дворец и вышла на берег; она сидела на ветке плакучей ивы и в лучах месяца пересыпала свои неземные сокровища, которые искрились и дробились в её прозрачных ручках. Русалочка от удовольствия громко хохотала и раскачивала гибкую иву.

— Здравствуй, Морянка! я пришёл к тебе за сапожками-мокрушками, что в огне не горят, в воде не тонут, — сказал крошка-карлик.

— Ха-ха-ха! — заливалась русалочка: знаю, знаю: вы хотите путешествовать, мне это рыбки рассказали. Изволь, лови! — и она бросила с дерева мешок с крошечными сапожками.

Заячья Губа взвалил мешок на плечи и пошёл прямо к себе, под папоротник.

В хлопотах, незаметно прошло лето; с первым снегом по лесу застучали топоры и молоты. Малютки срывали куски коры с берёз, расправляли их, вставляли палочки — и выходили расчудесные санки-самокатки. Мастера остались довольны своей работой и горели нетерпением скорее пуститься в дорогу.

— У-у-у! — пищали совята на дереве: — лесные человечки куда-то собираются. У-yх! Больше не будут играть с нами в зимние вечера. У-y! Надо об этом рассказать маменьке, у-у!

Когда совята проснулись на следующее утро, то уж не увидели больше эльфов, — они в ту же ночь укатили по гладкой снежной дороге. Весело летят санки-самокатки, подгоняемые резвой ватагой; малютки от души смеются; от быстрой езды дух захватывает, горят глазки; один старается перекричать другого, но громче всех кричит Мурзилка:

— Я ли не я — поглядите на меня; сам я пригож, и костюм мой хорош.

Вдруг раздался раздирающий душу крик. Сидевшие в передних санях с трепетом оглянулись, и — о ужас! — задние сани налетели на дерево и раскололись пополам, все в них сидевшие зарылись в рыхлый снег.

Живо принялись товарищи вытаскивать несчастных. Все уж были налицо, одного Мурзилки нельзя было найти. Сотни крошечных рук с беспокойством продолжали раскидывать сугроб. Прошло немало времени, пока показалась пара торчащих ножек; эльфы дружно ухватились за них и вместе с ними вытащили на свет их обладателя.

Печальный вид имел Мурзилка, когда его вытащили из снега. Личико покраснело и сморщилось, как печёное яблочко, ручки тряслись, фалдочки пальто прилипли к тонкому телу, стёклышко из глаза выпало, шляпа сломалась. Мурзилка выглядел таким жалким и смешным, что братья, несмотря на жалость, громко засмеялись.

— Чего вы смеётесь? гордо спросил Мурзилка. — Не смеяться, а удивляться следует моей храбрости…

— Храбрости? Какой храбрости? — почти в один голос спросили эльфы.

— Как, какой храбрости? Разве вы не видели? — сердито спросил Мурзилка. — Как только наши сани налетели на дерево, я первый, предвидя опасность, выскочил из саней прямо в снег.

— Ты не ври, пожалуйста, — заметил неожиданно тонким голоском один из эльфов. — Я рядом с тобою сидел, и как меня, так и тебя, просто выбросило из саней; ты, Мурзилка, вовсе не по своей воле прыгнул.

Сколотив наскоро сани, эльфы помчались дальше.

Вот окончились леса, и потянулись нескончаемые, безграничные тундры; часто попадались им навстречу волки, белые медведи, чернобурые лисицы, самоеды в узеньких саночках, везомые собаками, табуны оленей, отыскивающие под снегом мох; но чем дальше они углублялись, тем тундра становилась пустыннее, даль туманнее. До чуткого уха эльфов доносился уже грохот и стук сталкивающихся между собою ледяных глыб.

Мурзилка утешился и по-прежнему кричал громче всех, не переставая хвалить сам себя.

Вот окончились и тундры: малютки въехали в царство снега, мороза, ночи, льда. Их встретили маленькие девочки-снежинки, одетые звёздочками и четырёхугольничками. Девочки-снежинки приветливо приняли путешественников и указали им путь дальше.

Кругом белел снег, крошки даже не знали, на берегу ли или на океане они; ночь тёмная, непроглядная окружила их со всех сторон, крупные звёзды высыпали на небе.

Малютки-эльфы не знали, что делать, даже Мурзилка притих. Но что за чудо! Небо покрылось разноцветными кругами; все они шли от одной короны, круги с каждой минутой светлели, и вдруг всё небо запылало снопами радужного света, бросая на землю миллионы брызг. Малютки от восторга закричали, снег, лёд — всё заискрилось, сделалось светло, как днём, и они увидели горящие, как брильянты, горы, материки, дворцы, гроты.

— Что это такое? — спрашивали они друг у друга.

— Братцы! — воскликнул Мурзилка: — глядите, к нам приближаются какие-то существа.

Крошки посмотрели по направлению, куда указал Мурзилка, и молча стали ждать.

Какова была их радость, когда они в приближающихся разглядели таких же, как они сами эльфов.

Малютки бросились друг другу навстречу. Мурзилка первый заметил странный наряд пришельцев. Их было пятеро: эскимос, матрос в синей блузе и синей шляпе с якорем, турок, китаец с длинною косою и доктор в высокой шляпе, во фраке.

— Как вы сюда попали? — спросили в один голос эльфы прибывших.

— Ах, уж не спрашивайте! — завопил китаец, которого Мурзилка дёргал за тоненькую косичку. — Жили мы в вечно зелёном саду, в благодатной стране, не ведая горя, как вдруг этому бездельнику (и он указал на эскимоса) вздумалось путешествовать, он и нас уговорил… Долго рассказывать, как мы странствовали, пока не попали сюда. Сами видите, как здесь хорошо: холодные ветры, не переставая, дуют всю зиму, снег чуть не погребает нас под собою, ни одного существа за исключением белых медведей. Хороша страна!